Да, в его разуме смешалось всё. Полнейший хаос. Это последствия взаимодействия с высшими магическими силами. Даже тот, кто великим предназначением избран покорять высшие сферы магии, должен подойти к этому разумно. Поторопился ли Йимир? Возможно. Быть может, слишком рано он согласился с Санумом высвободить Кальдебарсона. Скорее всего, нужно было немного потренироваться со своими новыми знаниями, чтобы укрепить их, ещё лучше понять и довести до совершенства. Того и гляди, битва с Гурзураем прошла бы намного быстрее и проще. Виноват ли был Санум, что настоял на высвобождении Кальдебарсона? Вполне. Стремление как можно скорее выполнить поручение Йора и освободиться от воли великого подтолкнули его к этому отчаянному шагу. Но, так или иначе, сейчас было то, что есть.

После того, как я помог Йимиру восстановить последовательность событий его жизни, он тут же призвал саткара, всю его мощь. В руке в тот же миг объявился Орх, Прокладыватель смертного пути. Йимир вспомнил всё то величие, которое давала ему вторая сущность. И, держа наизготовку меч Дракалеса, он предрекал гибель этому Гурзураю. И вот, клинок низвергает всю свою мощь на каменного властелина стихий, но ничего не происходит. Враг не валится наземь. Йимир совершает повторный удар, но теперь внимательно смотрит за тем, что произойдёт. И снова клинок вроде бы достигает цели, но ничего не происходит. Просто стихии оберегают Гурзурая. Отдавая самих себя в жертву, они не позволяют клинку бога войны причинить вреда тому, ко ими владеет. Йимир не оставляет попыток налетать на противника. Удар, удар, ещё удар. Пепельная туча над полем битвы даже вздрагивает в такт ударам своего властелина. Но противника невозможно сокрушить. Немного отстранившись от битвы, он собирает крупицы своих мыслей, чтобы найти другой подход. К разуму сенонца подключается разум саткара, и кольер начинает прозревать, понимание постепенно приходит к нему. «Азду́н» - из его уст звучит новое слово. На древнем наречии оно означает «Нас много». Его взор тут же падает на сенонцев, которые по зову Олии оставили свои силы и вернулись к стихиям. Теперь уже Йимирон взывал к ним и просил совершить совсем иное – снова стать саткаралами и призвать для него всех обитателей Хора, каких только возможно. Однако они не могли ему ответить, потому что находились в крайне бедственном положении. Стихии окружили их, оплели и сдавили, так что не продохнуть. Сенонец не понимал, не видел, его разум до сих пор покоился где-то под завалами идей высших сфер магии. Но саткар понимал. А потому разум пламенного существа заметался в поисках ответа. Он взглянул на Олию и Симентория, но осознал, что те находятся уже на грани сумасшествия и ничем помочь не смогут. Он воззрился на Катиару и видел, что даже она продолжала бороться со стихиями, так что от неё не было никакого проку. Остался лишь последний вариант. Он взглянул на меня. Зандр и Лэн стояли рядом. Но его пламенные зрачки устремились мимо них. Могучий голос, прорываясь сквозь гвалт стихий, воззвал ко мне:

- Лезер, объятый силой Пустоты и осенённый могуществом смерти, я взываю к тебе, ведь ты сам говорил, чтобы я не боялся разделить свой триумф со своим народом. И вот, я прошу: спаси тех, кто мне сейчас нужен. Огради своей непроницаемой силой от стихий врага всех сопнаров, чтобы они могли послужить мне.

И пока я набрасывал зора на то место, где находились сенонцы, Йимирон обратился и к Лэн, чтобы она вспомнила ту способность, которая помогла им одолеть Оргора, прося сделать то же самое и сейчас. Пусть сила Гурзурая обратится против него же самого. Когда она приступила к этому делу, взор владыки пал на Зандра, но Йимирон не смог увидеть, как можно использовать его для того, чтобы приблизить миг своей победы. А потому он так и остался стоять рядом с пьедесталом зенте.

Купол смерти стал поглощать все стихии, которые обрушились на сопнаров, давая им возможность оклематься. Лэн начала производить манипуляции над силой господина стихийных катастроф и природных катаклизмов. Йимирон обратился к саткаралам и во второй раз попросил их призвать всех своих саткаров. Те принялись роптать на то, что сначала нужно отринуть сопна, а потом снова вспомнить о нём. Однако сделали так, как просил владыка. И вот, на Элунею пришли все, кто только мог, начиная самым ничтожным и уродливым мигом Владоука, заканчивая ловким зудом Катиары (архидуры не могли участвовать в создании аздунов, но могли вполне быть его ядром). И дальше случилось то, чего никто никогда не видел. Но Катиара узнала эту технику сопна. Йимирон призвал к себе всех пламенных отродий Хора, и они, сбегаясь к нему, запрыгивали на него и сплетались с ним. Сплетались не только своей силой, но и всем остальным: сущностью, разумом и даже плотью. Получался такой один большой, просто огромный саткар. Владыка формировал внешний облик, так что перед Гурзураем вырастал Йимирон побольше, только, само собой, сплетённый из множества тел саткаров и выглядящий немного тошнотворно. Вот что означает аздун – множество саткаров сплетаются в одного большого, отдавая для этого процесса все свои силы и вообще всё, что только можно. И вот, из глубин переплетения этой плоти наружу высовывается Орх. Аздун хватает его исполинской рукой, и клинок меняет размер, становясь этой громадине в самую пору. Аздун делает взмах и ниспровергает на противника всю свою мощь, мощь Йимирона и мощь клинка бога войны. Да, это зрелище было нелепым. Саткару-владыке нужно немного попрактиковаться в том, как управлять этим чудовищем, но самым главным тут было то, что результат, наконец-то, явлен. Этого удара было достаточно, чтобы нанести увечье Гурзураю, из-за чего тот даже отшатнулся и во второй раз издал что-то, напоминающее крик боли. Но Йимирон не останавливался и принялся наносить удар за ударом. Все сопнары, стоящие под защитой купола смерти, ликовали, глядя на то, как их слуги участвуют в этом заключительном этапе сражения. А сам аздун с каждым разом делал менее неуклюжие движения, так что это напоминало настоящие сражение. Стихийный бог пытался что-то делать, старался отбиваться и сопротивляться, но всё было тщетно. Могущество множество саткаров и клинок бога войны не позволяли ему собраться с силами.

И вот, наступает момент, когда остаётся один раз низринуть это оружие, после которого Гурзурай прекратит своё существование. Аздун замер, в последний раз глядя глазами мастера стихийной магии на это существо, чтобы убедиться, правильно ли он всё сделал. Когда сомнений