не осталось, Орх ниспровергся на него, словно удар молнии. Элементы, которыми был окружён господин стихийных катастроф и природных катаклизмов, упали вниз, огонь погас. А чародейские камни, которые составляли его тело, просто сделались грудой. Катаклизмы, вызванные им, в один миг прекратились, так что я забрал свою силу обратно. Аздун отшагал несколько шагов назад и начал распадаться. Йимирон не стал удерживать свою силу, и все, кто раньше срослись с ним, теперь возвращались к своему прежнему облику и представали перед своим хозяевами. Когда последний саткар отлепился от владыки, сам владыка уступил место сенонцу. Обессиленный Йимир успокоился и сел на землю, чтобы немного отдохнуть. Но его окружили Олия и Сименторий. Будучи подверженными безумию, они стали расспрашивать, что это только сейчас было. Йимир готов был сквозь землю провалиться, лишь бы они умолкли. Но ничего делать не нужно было. Эти двое утомились от собственных слов и повалились наземь, так что вскоре их объял глубокий сон, который как раз таки восстановит правильное течение мыслей. Йимир, взглянув на них, тоже собирался прилечь рядом, однако я не позволил ему:

- Подожди, ты должен сделать ещё одно дело, пока не поздно.

- О чём ты, некромант? Мы победили. Какие ещё могу быть дела?

- Есть погибшие. И пока дух внутри их тел не угас, ты должен вернуть их обратно.

Ему было сложно принять решение. Однако он сделал правильный выбор. Всё тело ныло, в голове стоял такой шум, что собственных мыслей было не разобрать. Однако взор бессмертного, который был дарован мною, помогал ему видеть павших. Кто-то лежал бездыханным на поверхности, и достаточно было применения высшего окта, чтобы возродить его. Но некоторые провалились в бездну, так что пришлось использовать запасы силы земли, чтобы извлекать изувеченных сопнаров на поверхность, а после возвращать им жизнь. Сейчас Йимир был похож на некроманта. Из-за усталости его движения были минимальны, а выражение лица угрюмым. Глаза светились бледно-зелёным светом из-за того, что я подарил ему взор бессмертного. А после взмаха его руки те, кто были мертвы, оживали. Когда все сопнары были возвращены к жизни, он взглянул моим взором на последний след души и сказал:

- А вот этого бедолагу я не смогу воскресить. Его, наверное, размазало по всему оврагу.

- Ничего страшного, мой друг. Ты сделал всё, что мог, и даже больше. Иди отдыхай.

Я отнял у него взгляд нежити, и он ушёл, чтобы отдохнуть вместе с остальными. Ко мне подошла Катиара. Чуть помолчав, подбирая слова, она сказала:

- Знаю, тебе всё равно, ведь ты бессмертный, но… Мне очень жаль Кхилиамин.

- Ты вдвойне права. Её жаль. И, как бессмертный, я не чувствую ничего.

Сложно сказать, сколько времени прошло. Но по старым меркам где-то полтора-два хавора. Одни за другим пробудились талами и начали проверять друг друга, правильно ли они понят битву с Гурзураем. Но их прервали сопнары, которые, поняв, что кольер и его приближённые проснулись, пришли со словами благодарности. Ведь никто, в конце концов, не остался лежать безжизненным. Так что они преклонились перед Йимиром и сказали, что признают его своим повелителем. Однако сам Йимир не позволил им короновать себя. Он попросил их подняться, а после объяснил, что он – кольер, но никак не далод, повелитель или бог. Он готов возглавить Элунею, ведь он, и в самом деле, имеет опыт посредника, но вот именно, что посредника. Он возглавит Элунею, как кольер. Сенонцы были согласны.

После этого они все собрались там, где был повержен Гурзурай. Но на месте груды камней лежал только лишь посох, что был его сердцем и движущей силой. Пока талами спали, сюда явился разорад и забрал эти камни, как некогда они забрали останки Абстаи́ла и За́зума, побеждённых Дракалесом и Кселаем. Эти камни таят в себе силу великого, и будет лучше хранить их в некрополисе, куда не дотянется рука ни одного из существ, что обитают в пространствах. Но Йимира перестала интересовать судьба этих камней, когда он взял в руку артефакт, который заслужил. Это был изящный металлический шест золотого цвета, на вершине которого находилась большая белая сфера. А вокруг этой сферы располагались четыре сферы поменьше: красная, синяя, зелёная и жёлтая. Чтобы не гадать с тем, какой силой обладает артефакт, Йимир взглянул на него своим расширенным взором, и вновь его разум заполонила пелена. Связи, сплетения, силы. Он отстранился от своего артефакта, с недоумением глядя на него. А после из его уст вырвалось такое выражение:

- Эта штука сделает меня богом.

Но всё-таки одно он понял: посох этот связан с Элунеей, подобно тому, как Гурзурай был связан с этим миром.

И вот, стоят они все посреди пустоши, в которую это место превратил господин стихийных катастроф и природных катаклизмов, и недоумевают, как им быть. Совершенно очевидно, что за ту битву, которую они тут выдержали, им должны были достаться те райские условия, которые они застали, как только перешагнули порог этого мира. Йимир предположил, что всё вернётся, как было, когда они разберутся с оставшимися пьедесталами, которые удерживают эфир в плену. Что ж, это было как раз то, что нужно – цель, чтобы отвлечься от худого наследия, что им оставил Гурзурай. И все отправились за Йимиром, чтобы посмотреть на то, как он будет освобождать зенте из ловушки времени. Сименторий спросил его:

- Не думал, как назвать свой посох?

- А чего тут думать? У него вообще-то есть название?

Тот изумился, потому что уже подобрал звучные слова, как будет именовать этот артефакт:

- И какое?

- Гугзурзе́р или «Душа Гурзурая». Как тебе?

- Ну да, неплохо.

- А ты хотел предложить своё?

- Нет, конечно. Я просто думал, может, ты уже придумал ему название.

- Нет. Я взглянул на него, и понял, как он называется.