перед другими двоими учителями, лишь подтверждало это. В общем, решение было принято в пользу того, чтобы Йимир остался. Однако, прежде чем он вернётся к занятиям, ему нужно целый хавор и ещё половину отдохнуть от практики. Ученики Валеина были немного огорчены такому решению, потому что для них это означало, что и они вынуждены будут всё это время отдыхать. Йимир был очень благодарен за это.

Вечерело. Будущий талами принялся дожидаться рассвета, размышляя о том, как он может продолжить покорять вершины ветряной стихии, при том избегая излишеств. Он вспомнил, отчего с ним произошло всё это, и стал думать, как избежать этого в будущем. Вокруг стояла звенящая тишина, так что мысли текли легко и просто. Текли до того момента, пока он не приостановился. И в этот момент он вновь стал слышать непрекращающийся шёпот. Множество разнообразных голосов говорили невпопад, и различить хотя бы уж одно слово было невозможно. Ктиоханин даже подумал, будто бы слышит мысли всех финтаров. Из-за этого он пытался сосредотачиваться на отдельных голосах, чтобы понять, о чём они говорят. Во время этого процесса к нему подошли те, кто обучались вместе с ним. Их было семь сенонцев. Высокая зеленоволосая зентерка своим мягким голосом спросила:

- Как ты себя чувствуешь?

Йимир глянул в её уже начинающие сереть глаза и отвечал:

- Отлично. Готов хоть с новым рассветом вернуться к обучению у Валеина.

Октары-семейная пара, стоявшие с другой стороны, отвечали ему:

- Вот это настрой. Уверен, твоё имя запомнят в Финтарисе так же, как и в Октарисе.

Йимир глянул на них, подумав, что это Валдин и Аиния, но нет, это была какая-то незнакомая семейная пара, а потому будущий талами лишь поблагодарил его. Так один за другим с ним заговорили остальные ученики. Один из зактаров выказывал своё безразличие, когда как другой не стеснялся выражать свою неприязнь к слабаку-зентеру, из-за которого они все теперь потеряли два хавора. Но никто на него не обращал внимания. А Йимир только лишь извинился за то, что испортил процесс их обучения. Все, кроме двух огневиков принялись утешать взгрустнувшего будущего финтара, да так и разговорились с ним, из-за чего провели в этих беседах весь амак. Так что даже один зактар, который раньше питал безразличие ко всем, влился в эту беседу, когда как второй окончательно отстранился от неё и пытался практиковаться в воздушной магии самостоятельно. Йимир продолжал находить удовольствие в новых знакомствах и общении с различными сенонцами. Для всех открылись цели юного зенте-октара, зачем он пустился по пути талами. Не все разделяли его стремление. Большинство из присутствующих как раз таки гнались за силами, не обращая внимания на далодичность магии. Только лишь зактар и семейная пара октаров заинтересовались таким необычным подходом к изучению магии.

В общем, весь тот амак, а также последующий тарэн вместе со вторым амаком ученики Валеина продолжали знакомиться и обмениваться опытом в изучении финта. В основном всех интересовало то, как Йимир умудрялся так быстро схватывать налету. И тогда он поделился с ними таинством работы с собственной душой, которую он почерпнул у Морана. Никто не понял, как это делается, а потому для всех это таинство таковым и осталось. А Моран эти два амака не трогал его, чтобы он сумел подружиться со всеми этими сенонцами. Однако Йимир был уверен, что дарг света наблюдает за ним.

С новым рассветом продолжились и занятия. С каждым новым уроком Валеин не уставал напоминать Йимиру, чтобы тот не геройствовал. И всё равно сын кольера не мог идти вместе с другими учениками по пути познания финта. Он всё время опережал их, а потом просто смотрел, как они пытаются достигнуть того же, чего достиг и он. И у него каждый раз рождалось желание применить изученный урок в большем масштабе, хотелось зачерпнуть сгусток эфира побольше и материализовать его, чтобы получить больший эффект от изученного материала. Но всякий раз удерживал себя от этого. Пока он слушался указаний Валеина, всё было хорошо. Стоило ему только попытаться выйти за рамки наставлений, как тут же начинались трудности. Но осторожность и внимательность позволяли ему замечать еле уловимые признаки ухудшения здоровья, чтобы тут же побросать все свои дела и дать собственному телу восстановиться. Но всё равно выбор Йимира давал о себе знать. После заката его тело болело, так что он даже ощущал, как невоплощённые частички финта прорываются сквозь его тело, производя мучения. И пока все эти остатки не выходили из него, он терпел страдания. Но скрывал это, чтобы друзья ничего не заподозрили.

Однажды Йимир обратился после занятия к Валеину с вопросом, что за многочисленный шёпот он начинает улавливать, когда остаётся в полнейшей тишине, а голова освобождается от всякой мысли. Учитель совершенно спокойно ответил, что это побочный эффект от изучения магии воздуха – чародей, который продвинулся в изучении этого мастерства начинает слышать ветра. Ктиоханин изумился и стал расспрашивать наставника об этой способности, в частности можно ли её как-то использовать, чтобы разговаривать с ветрами. Но финтар сказал, что ни один маг воздуха не смог этого, а потому присоветовал и Йимиру ничего не ожидать от неё.

По мере того, как продвигалось обучение сына кольера, в финта’урин прибывали новые ученики, которые желали приобщиться к стихии воздуха. Йимир помогал некоторым из зентеров тем, что подсказывал им, как быстро усваивать противоположную стихию. Используя методы тренировки духа, которые будущий талами почерпнул у Морана, он рассказывал, что для обретения власти над последней стихией нужно отречься от себя, нужно перестать быть зентером и воспарить над собой. И, конечно же, он не переставал утверждать, что из-за этого ими не будут забыты все знания магии земли, просто талами должен уметь в равной степени вмещать в себя все четыре стихии. Новые ученики его слушали, пытались повторить, и у них всё получалось. Так что в Финтарисе начали ходить слухи, будто бы объявился в финта’урине учитель, который может хорошо подготавливать сердца учеников к воспринятию их родной стихии. А ведь финтарам нравилось, когда кто-то положительно отзывается об их магии. А тем более сенонец, который настолько глубоко укоренился в их знаниях, что способен доходчиво объяснять ключевые моменты в изучении этой стихии, из-за чего даже самые упрямые и преданные своей сущности зентеры начинают понимать суть и открываются для познания. Это заинтересовало учителей. А, когда они узнали, кто именно стал таким учителем, то их объяли смешанные чувства. С одной стороны – удивление, ведь этот учитель – Йимир,