С выросшей семьей Антонио понадобился и дом побольше, а именно тот, что фигурирует в кадастровой декларации 1433 года: в городской черте, почти в самом конце улицы, ведущей к замку (ныне – виа Рома), по правой стороне, этот дом «с небольшим огородом» граничит на севере с владениями Пьеро ди Доменико Камбини и Папино ди Нанни Банти, а на юге – с участком церкви Санта-Кроче.

Здесь семья провела все последующие десятилетия, здесь же, вероятно, жил первые годы и маленький Леонардо.

Дом этот принадлежал одному из богатейших людей городка, Джованни Паскетти, который, скончавшись в 1422 году, за неимением наследников, оставил его кармелитам и больнице Санта-Мария-Нуова во Флоренции. Однако братия и руководство больницы решили сбыть дом с рук, доверив продажу посреднику по имени Доменико ди Бертоне[15]. Разумеется, денег на покупку у Антонио не было, пришлось влезть в долги. В кадастре 1433 года он заявил, что должен выплатить больнице Санта-Мария-Нуова еще 23 из 30 оговоренных флоринов.

Доменико был старым другом Антонио, а двадцать лет спустя на крещении Леонардо присутствовала его жена, монна Лиза, к тому времени овдовевшая.

Лет через десять дети Антонио потихоньку начали покидать семейное гнездо. Этого следовало ожидать, ведь они хотели жить своей жизнью.

Первой оказалась Виоланте, вышедшая замуж за некоего Симоне д’Антонио из Пистойи. Однако Симоне проявил неблагодарность и вскоре обвинил деда Антонио в невыплате обещанного за дочерью приданого.

В 1453 году, через год после рождения Леонардо, Симоне в компании священника из Витолини, Андреа ди Джулиано Бонаккорси, и еще одного бездельника по прозвищу Аккаттабрига, Забияка, пристрастится к азартным играм, чем вызовет изрядную головную боль у зятя-нотариуса. Серу Пьеро придется даже написать письмо с извинениями коллеге из пистойской курии, серу Лудовико ди Лука, который, поддержав Симоне в семейном споре, получил в ответ лишь равнодушие и неблагодарность[16].

Сам Пьеро в 1440-х годах перебрался во Флоренцию, надеясь стать нотариусом: для того, кто не был сыном нотариуса, задача нелегкая. А в родословной нотариусов да Винчи по вине Антонио как раз не хватало одного поколения, и Пьеро пришлось начинать с нуля, без помощи и связей.

Вероятно, он не раз проваливал сложные вступительные экзамены перед суровым советом цеха, заседавшим на виа дель Проконсоло, поскольку первые известные нам документы, составленные Пьеро при содействии более опытного пожилого нотариуса, сера Бартоломео ди Антонио Нути, появляются не раньше 1449 года.

2 марта в Пизе, в капелле Сан-Кашано, он заверил расписку о выплате скромного приданого. 7 марта, уже во Флоренции, в Санта-Феличита-Ольтрарно, выписал доверенность на Франческо д’Андреа Франки, приходского священника из Бачерето (родного городка своей матери Лючии), настолько сумасбродного, что в один прекрасный день его даже отлучили от церкви[17].

Однако к тому времени молодой нотариус уже не раз брал на себя мелкие бюрократические хлопоты во Флоренции, в том числе и по поручениям отца. В 1446 году именно он собственноручно подал декларацию Антонио во Флорентийское кадастровое управление[18].

Свадьба Виоланте, обучение Пьеро… Постоянные траты, уже не покрывавшиеся скромными доходами Антонио. Пришлось распродавать по частям те немногие земли, что семья имела в окрестностях Винчи.

Кадастровый реестр 1451 года, за год до рождения Леонардо, безжалостно приводит их список: пшеничное поле в три стайоро[19] и небольшой участок в полтора стайоро в местечке, называемом Канапале, неподалеку от речки Стреда, проданы соответственно Папино ди Нанни Банти и священнику из Витолини, Андреа ди Джулиано Бонаккорси, тому самому, что станет играть в азартные игры с Симоне и Аккаттабригой; участок под строительство с заложенным фундаментом в Меркатале продан Бьяджо ди Нанни, другу Пьеро д’Андреа Бути и приходского священника Пьеро ди Бартоломео; участок площадью два с половиной стайоро в Кампальяне, в приходе Сан-Лоренцо-ад-Арниано, засаженный пшеницей и оливами, продан Канетто Франкини; пшеничное поле площадью шесть стайоро близ церкви Сан-Бартоломео-а-Стреда продано Марко ди сер Томме Браччи; и, наконец, еще одно пшеничное поле площадью пять стайоро на виа Франконезе продано монне Лизе, вдове Антонио ди Лионардо[20].

4

Жена Аккаттабриги

Кампо-Дзеппи, весна 1453 года

Так что же с матерью Леонардо? Как ее звали? Что с ней случилось? Дед Антонио в памятной записке о рождении Леонардо о ней не сообщает, да и внебрачный статус ребенка не упоминает. Здесь ему достаточно написать: «Внук мой от сера Пьеро, моего сына».

Имя матери появится только шесть лет спустя, в другом документе Антонио, последнем в его долгой жизни: кадастровой декларации, представленной, а в данном случае также и собственноручно составленной сыном, сером Пьеро, во Флоренции 27 февраля 1458 года (на документе указано «1457», согласно древнему флорентийскому обычаю начинать год с 25 марта). И здесь же впервые в списке «ртов», то есть членов семьи, всплывает имя «внебрачного» Леонардо. На каждого указанного в декларации ребенка-иждивенца полагается вычесть из общей налогооблагаемой суммы по 200 флоринов: весьма неплохо, однако для бастардов этот вычет происходит не автоматически, приходится дожидаться специального постановления. Антонио его не получит, так что придется ему доплатить целых 7 флоринов сбора.

В декларации по-прежнему фигурирует сер Пьеро, хотя он, женившись на женщине по имени Альбьера, уже несколько лет живет во Флоренции. Другой сын, Франческо, дядя Леонардо, «сидит в доме и ничего не делает». Этот прилипала Симоне, муж Виоланте, продолжает требовать оставшиеся 160 флоринов приданого. Экономическое положение семьи несколько улучшилось благодаря дедовым сбережениям и работе молодого нотариуса. В банке Монте сейчас лежат 1397 флоринов и 12 сольди, вложенные в государственный долг Флоренции, однако и Пьеро кое-что задолжал: 3 флорина торговцу бумагой и перьями Джованни Париджи, 4 флорина и 3 сольди – виноделу Якопо ди Маффео, еще 8 флоринов – флорентийской Бадии за место для составления документов, быть может, редкостную дыру, зато буквально напротив Палаццо дель подеста.

Пьеро, истинный автор декларации, также скрупулезно регистрирует наследство, оставленное спекулянтом и ростовщиком Ванни ди Никколо ди сер Ванни, которого он часто посещал в 1449–1451 годах. В благодарность за услуги Ванни в приложении к завещанию от 29 ноября 1449 года даже отписал Пьеро «содержание на всю его жизнь и возмещение платы за дом на весь срок проживания», то есть право пользования большим домом с садом по виа Гибеллина, в сторону канто алла Брига: вероятно, тем самым, где Пьеро жил в свои первые флорентийские годы. Однако теперь, более чем через шесть лет после смерти Ванни в 1451 году, Пьеро с горечью пишет, что наследство «отменено и аннулировано» по вине других наследников, монахов-иеронимитов из Фьезоле, но прежде всего – святейшего моралиста, архиепископа Антонино Пьероцци, объявившего все имущество Ванни «незаконно нажитым».

Впрочем, давайте не отвлекаться на это перечисление бед. Самое важное упоминание в