искажает наши представления о самых священных предметах <…> На основании образов, появляющихся в поэме, трудно понять, был ли он вообще христианином, и еще менее — какому течению или секте он принадлежал, ибо он формировал свою религию таким образом, чтобы дать наибольшей простор воображению и оставить больше простора для разного рода забав. Но — по этой ли причине, или по какой-либо другой — он очевидно привнес в „Потерянный рай“ арианские идеи. Подобное принесение религии в жертву занимательности заставляет меня думать, что он столь же мало верил в религию своей страны, как Гомер и Вергилий в свою» [694].

Далее Теофил перечисляет те образы и сюжетные ходы поэмы, которые вызывают у него наибольшее возмущение. Как Лесли и Кларка, его возмущает описание войны на Небесах с привлечением пушек, ядер и прочей машинерии, а также то, что Сатана заявляет о своей «несотворенности». Рассказ о сотворении Мира с участием Мессии, описание его возвращения после творения, по словам Теофила, напоминает «сказки, которые рассказывают в детской»[695]. При этом, надо отметить, он не приводит никаких доводов в подтверждение арианства Мильтона.

В апрельском и майском выпусках «The Gentleman’s Magazine» появились два ответа Теофилу, также в форме писем Сильвану Урбану, подписанных Фило-Спек (Philo-Spec). Основная мысль первого, короткого письма состоит в том, что Мильтон, взяв в качестве сюжета своей эпической поэмы грехопадение, располагал существенно меньшим количеством подробностей, чем были в распоряжении Гомера относительно войны в Трое, или Вергилия при написании «Энеиды». Кроме того, он должен был соблюдать осторожность, добавляя к истории детали, порожденные его собственной фантазией, чтобы не войти в противоречие со Священным Писанием. И, несмотря на все это, пишет Фило-Спек, «он представил сложнейшие доктрины предопределения, свободной воли и благодати, а также, в общих чертах, темы воплощения и искупления (которые естественным образом возникают в поэме, повествующей о падении людей) с такой живостью и силой, с такой ясностью выражения, каких я не находил ни у одного писателя»[696].

Весьма убедительное с точки зрения риторики это письмо, однако, не содержало никаких доводов против аргументов Теофила. Этот недостаток был восполнен во втором письме, опубликованном в майском номере журнала[697]. В нем Фило-Спек обращается к уже знакомому нам способу защиты Мильтона, а именно — находит для образов «Потерянного рая» подходящие аллюзии в Священном Писании. При этом Фило-Спек не упоминает нигде о выдвинутом против поэта обвинении в арианстве.

Это обвинение, тем не менее, не осталось незамеченным. В августовском номере перепечатана короткая заметка из «Daily Gazetteer» от 7 августа 1738 г. «Автор письма, подписавшийся Урбан Сильван, предлагает Теофилу… представить цитаты из „Потерянного рая“, доказывающие его утверждение, что Мильтон привнес в поэму арианские идеи. Если это не будет сделано в течение трех месяцев, Теофил будет сочтен пособником папизма, целью которого является отвратить достойных людей от чтения поэмы, в которой идолопоклонство и предрассудки язычников и папистов описаны так выразительно и красиво, заклеймив ее автора клеймом еретика»[698].

Теофил не принял брошенный ему вызов, но ответил Фило-Спеку в январском номере 1739 г. Общий смысл ответа сводился к тому, что объяснения Фило-Спека его не удовлетворяют, и он по-прежнему считает недопустимым облекать религиозные понятия и идеи в подобную форму. Завершающий абзац письма, по сути, подводит итог тому, что Теофил хотел сказать: «Если следовать определению рыцарского романа, данному монсеньором Юэ[699], то есть определять его как произведение, в основе которого лежит реальная история, но украшенная многочисленными вымыслами, то поэма с полным правом может быть названа „Роман о войне в Небесах и падении людей“»[700].

На этом дискуссия закончилась. Мы не знаем, кто скрывался за псевдонимами, но содержание полемики не оставляет сомнений в том, что и в данном случае в основе ее лежал вопрос о праве поэта облекать духовные явления и сущности в столь осязаемую зримую форму.

Подводя итог, можно сказать следующее. В центре внимания критиков и интерпретаторов «Потерянного рая» в XVIII в. находились не богословские представления Мильтона как таковые, а образы, в которые он эти представления облекал. Даже в тех случаях, когда авторы XVIII в. писали об «арианстве» поэта, эти инвективы подразумевали, скорее, все ту же излишнюю «материальность» в описаниях, в частности, Сына и его взаимоотношений с Отцом.

Одним из главных обвинений, выдвигавшихся против «папистов» в XVI–XVII вв., было обвинение в «идолопоклонстве», которое подразумевало, в частности, стремление католической церкви воплощать религиозное учение в зримых формах и «материальных» образах. В противовес этому радикальные протестантские мыслители призывали к духовному восприятию христианской религии, очищенному от всех «суеверий». В церковной жизни эти тенденции вылились в яростные споры по поводу обрядовой стороны богослужений, необходимости церковной утвари и облачений, а также богослужения как такового.

Рациональная философия конца XVII–XVIII в. в еще большей степени уводила христианство от «телесности», присутствующей в Ветхом (и в меньшей степени — в Новом) Завете.

Мильтон, избрав в качестве сюжета для эпической поэмы историю из Священного Писания, уже одним этим вступил в неразрешимое противоречие с тенденциями, определявшими религиозную жизнь его времени и последующего столетия. При оценке поэмы эстетика сражалась с философией, и позиция критика зависела от того, какая из сторон брала верх.

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

A complete collection of the historical, political and miscellaneous works of John Milton both English and Latin with some papers before never published in three volumes to which is prefix’d the life of the author containing besides the history of his works several extrаоrdinary characters of men and books, sects, parties and opinions. Amsterdam, 1698.

Amyntor, or, A defence of Milton’s life containing I. a general apology for all writings of that kind, II. a catalogue of books attributed in the primitive times to Jesus Christ, his apostles and other eminent persons, III. a complete history of the book entitul’d Icon basilike, proving Dr. Gauden and not King Charles the First to be the author of it, with an answer to all the facts alledg’d by Mr. Wagstaf to the contrary, and to the exceptions made against my Lord Anglesey’s Memorandum, Dr. Walker’s book or Mrs. Gauden’s narrative, which last piece is now the first time publish’d at large. L., 1699.

Annotations on Milton’s Paradise Lost wherein the texts of sacred writ, relating to the poem, are quoted, the parallel places and imitations of the most excellent Homer and Virgil cited and compared, all the obscure parts render’d in Phrases more