Эммм... Профессор Макгонагалл, — ответила Анджелина, глядя на список.

— Вы спорили на то, что мы будем вместе? — спросила Гермиона.

— Нет, конечно же нет. Мы бы никогда так не сделали, — сказал Джордж, улыбаясь. — Вы всегда были вместе. Мы поспорили на то, когда же вы, наконец, поймете, что вы любите друг друга.

Гермиона заметила одного человека, сидевшего за гриффиндорским столом, который пристально смотрел на нее и совсем не улыбался. Если взглядом можно было бы убивать, то Авада Кедавра вылетела бы из глаз Джинни Уизли, обрушившись прямо на Гермиону. Та просто улыбнулась своей подруге, затем, взяв Гарри за руку, она положила голову ему на плечо. Гарри неосознанно обвил руку вокруг нее и притянул поближе. Это заставило младшую Уизли вылететь из зала вслед за братом. Гермиона подумала, что эти рыжие волосы и пар, который вот-вот повалил бы из ее ушей, делают Джинни схожей с Хогвартс-экспрессом.

Гарри не замечал Джинни и продолжал болтать с близнецами.

— Что вы хотите сказать — мы все время вместе? Мне.. ну.. мне нравятся разные люди.

— Ах, да! Очаровательная юная мисс Чанг, я полагаю, — ответил Джордж, глядя на стол Равенклоу, за которым вышеупомянутая особа не выглядела особенно счастливой. Она тоже пристально смотрела на Гермиону. — У нее не было ни единого шанса. Вы двое неотделимы друг от друга с самого первого курса. И если бы вы не поняли все к Рождеству, то у нас с Фредом было несколько планов, что бы помочь нам выиграть пари.

— Профессор Макгонагалл тоже поставила на нас? — спросила Гермиона с недоверием. Она обернулась и посмотрела на заместителя директора. Гермиона могла бы поклясться, что строгий профессор мельком улыбнулась своей любимой студентке.

— Ну конечно! И профессор Флитвик тоже. Профессор Трелони хотела поставить на то, что ты объявишь о своей любви только на могиле Гарри, — сказал Фред. — Но Анджелина потребовала назвать точную дату. Трелони умчалась, пробормотав, что секреты будущего нельзя разглашать из-за сделки в несколько галеонов.

Гарри хотел уйти от темы и вспомнил кое-что еще.

— Ребят, вы не сердитесь на меня за то, что не выбрал чемпионом кого то из вас? Я знаю, что вы оба хотели участвовать.

Фред ухмыльнулся и широко улыбаясь, повернулся к брату

— Он что, действительно думает, что мы на него злимся?

— Он сделал нам один из самых лучших подарков, которые только можно вообразить, и думает, что мы расстроимся? — ответил Джордж своему брату, сверкнув глазами.

— Подарков? Что вы хотите сказать? — спросил Гарри, занервничав. Когда близнецы отвечают с таким необъятным счастьем, то кто-то оказывается в немедленной близости от шалости.

— Очевидно, он не понимает, мой дорогой брат, — сказал Фред.

— Тогда нам следует просветить его, мой достопочтенный брат, — ответил Джордж и повернулся к Гарри. — В том году у нас было не так уж и много веселья.

— Квиддича не было, а с тех пор как прибыли ученики из других школ...

— Филч и профессора внимательно следят за нами.

— Естественно самая лучшая проделка — …

— Это проделка над чемпионом Триволшебного Турнира.

— Но мы не собирались шутить над тобой , Гарри, — сказал Джордж и ухмыльнулся своему брату, — слишком сильно, по крайней мере.

— Седрик слишком хорош, чтобы сделать что-то с ним.

— К тому же, мы уже много лет назад поняли, что не стоит связываться с Пуффами.

— Нда... и правда, просто послушай нашего совета и не связывайся с ними никогда...

— Оставались только чемпион Шармбатона и Крам.

— Мадам Максим нас пугает. Она даже больше, чем Хагрид. А Крама мы не могли достать из-за толпы девчонок, которые преследуют его куда бы он ни пошел.

— Но теперь, Гарри, ты подарил нам Рона.

— Наш собственный брат — Чемпион. Теперь мы смотрим на грядущий год гораздо лучше.

— Теперь-то ты понял, Гарри, ты подарил нам неизмеримый подарок.

— Рад был... помочь, — сказал Гарри, колеблясь. — Ну вы там не переборщите, ладно?

Фред улыбнулся Джорджу и они оба невинно ответили:

— Да разве мы могли бы сделать такое, Гарри?

Гарри внезапно почувствовал сильный страх за то, что близнецы могут сделать с его другом.

Никто не заметил маленького жучка со странными отметинами вокруг глаз, сидевшего на спине Колина Криви. Этот жучок летал в Хогвартсе с тех самых пор, как объявили чемпионов Триволшебного Трунира. Этот жучок хотел получить фотографии некоего молодого юноши, который только что их сделал. И хотел их очень сильно. Жучок следовал за Колином повсюду, пока он не проявил фотографии. После того, как он вышел из магической темной комнаты, жучок превратился в женщину, которая взяла фотографии, превратилась обратно в жука, и покинула Хогвартс, зная, что у нее есть следующая великолепная история.

После ужина Гарри и Гермиона поднялись обратно в гостиную Гриффиндора. Как только они прошли за портрет, им сразу стало понятно, что Рон все еще мучается остаточными приступами зависти. По крайней мере, запах, пронизывающий всю комнату, указывал на это.

— О, Мерлин, — сказал Гарри и слезы выступили на его глазах. — Я думаю, что буду спать в Запретном Лесу. Если выбирать между быть съеденным Акромантулом или спать с таким запахом, то я предпочту быть съеденным.

— Ну не глупи, — ответила Гермиона. — Давай я покажу тебе чары, которые можно наложить на свою кровать, чтобы блокировать все запахи, которые могут тебя потревожить.

Из-за сильной необходимости, у Гарри ушло всего десять минут на то, что бы выучить не только это заклинание, но и продвинутое заклинание очистки воздуха настолько хорошо, что они смогли очистить всю гостиную.

— Тебе, по крайней мере, не придется спать с этим, — сказал Гарри.

— Да, но мне наверное придется спать с охранными чарами, — ответила Гермиона.

— Почему?

— Джинни. Она не очень-то за нас рада.

— Почему? — смущенно спросил Гарри.

— Ты хоть понимаешь, что она всегда была влюблена в тебя? — спросила Гермиона. — И когда увидела нас вместе, посмотрела так, как будто хотела меня убить.

— Я думал, она уже пережила это.

— Не похоже. Я даже видела, как она писала «Джиневра Молли Поттер» на клочке бумаги, как будто тренируясь на будущее. Однажды я застала ее, когда она тренировалась произносить свадебные клятвы тебе.

—