первый раз… Я тогда в конюшне. Пила пиво что украла и думала, что делать дальше. Решала, бежать мне обратно в горы или попробовать уплыть на острова. И будет ли награда за мою голову достаточно велика чтобы кто-то мной занялся. Тогда мне было плохо. Я пыталась найти работу, но ничего не получалось. Меня не брали охранять караваны, не брали в охрану к богатым бондам. Я попробовала работать на пристани, на реке, но уронила тележку с расписными горшками и меня оттуда тоже прогнали. Когда меня выпустили из монастыря мне дали немного денег, но они кончились. Первое время мне давали в долг. Я помогала мыть посуду, рубить дрова, таскать всякое. Делала много… разного. Думала, что это поможет. Но не помогло. Сначала я сама не заметила, как оказалась должна многим людям кучу монет. А потом стала треллем у одного… Хуже чем треллем… А большой жрец куда-то уехал. И никто не хотел мне уже помогать. Ллейдер тогда приехал в город чтобы купить коня…

— И как понимаю, не купил.

«Почему мне интересна ее история?»

— Точно. — Сив мрачно кивнула. — Точно. Он увидел меня на конюшне и сыграть с ним в кости. Я конечно проиграла. Продула немного, но все равно мы оба понимали, что я никогда бы не смога расплатиться. Тогда он взял у меня клановый знак и сказал, что это в счет долга. Но если я буду служить ему, то он мне поможет. И действительно помог. Выкупил все мои долги. Объяснил, что значат те штуки с печатями, что мне дали в монастыре. Рассказал, куда и в какие святые дома надо идти если меня обижают. Рассказал, что если я хочу чтобы меня взяли в охрану караванов или еще куда — надо обязательно обменять их в гильдии на другие штуки с печатями, а потом показывать их хозяину. Объяснил, что контракты еще можно брать в прямо в доме жрецов. Познакомил с разными людьми. С тех пор мы были вместе.

«Но ведь на самом деле было не так, да? Он тебя обманул. Использовал тебя. Получил себе в команду ловчего шестого круга и смог просить за свои услуги намного более высокую цену. Сделал своим телохранителем. Страховкой. Тараном, что пробьет любые ворота.» Август устало прикрыл глаза.

— Он ведь жульничал в кости, так? — Произнес он спустя минуту.

— Ага. — Неожиданно улыбнулась северянка. — Он всегда жульничал. Никогда не играл честно. Зато он вытащил меня из рабства, спас от долговой ямы. Сделал так, что у меня есть все правильные бумаги говорящие, что я карл[1] и могу наниматься в любой хирд. Похлопав себя по висящему на поясе плотному кожаному тубусу дикарка задрала голову вверх и принялась внимательно разглядывать угасающее между деревьями солнце. — Думаю, он просто не мог по-другому. Не мог не обманывать, не воровать, не предавать и не строить пакости. Мы с ним постоянно ссорились, но он был тем к, кому я всегда могла повернуться спиной.

«Она все понимает. И все равно считает его своим другом.»

— Звучит так, будто он был хорошим человеком, — выдохнул Август и громко закашлялся.

— Лучшим стрелком во всем Подзимье. И надежным соратником. — Серьезно кивнула Сив, и резким движением скинула в могилу первую горсть пахнущей сыростью и туманом земли. — Я покопалась в его поясной сумке. Теперь у нас есть кресало. И даже небольшой котелок. Остальное я брать не стала… Вечером я сварю тебе травы, что изгонят остатки проклятья. И отвар от кашля.

«И эта отрава меня наверняка убьет. Я человек, глупая ты северянка. Человек. Твоя дикарская медицина для меня не подходит.»

— Да что ты можешь понимать в… — Август осекся. — Спасибо Сив.

Северянка устало улыбнулась.

— Не за что, барон. Духи говорит мне надо за тобой еще немного присмотреть. Что-то готовится.

«Присмотреть… Знать бы кто такие эти твои духи, я бы их поблагодарил… Возможно.»

— Сив, а где ты раздобыла эту… — Август зябко передернул плечами. — Это ведь мерзость… Анафема и костер. Неужели ты все время носила это с собой…

— Нет… Я взяла бум-горшки у Ринькоффа. — Прикусив губу северянка спихнула в яму очередную порцию глины. — Странные вы южане. Можете отвернутся от человека, если он немного не похож на вас. Называете нас дикарями и еретиками. А эти штуки запросто таскаете с собой. Я не знаю где он их достал. Ллейдер часто говорил, что в порту Ислева можно купить что угодно, главное знать нужных людей и иметь достаточно монет.

«Ну конечно. Ринькофф. Гармандцы просто обожают орудия войны. И не видят ничего зазорного в использовании боевых артефактов старых времен. Несмотря на все запреты церкви. А в Ислеве действительно можно найти все что угодно. Главное знать нужных людей.»

Ясно. — Чувствуя как в виски впиваются первые, пробужденные воспоминанием о некоторых людях Ислева, иголочки боли, Август с тоской посмотрев на северянку облизнул опухшие и потрескавшиеся губы. — А ты… Ты часто имела дело с такими вещами, да?

— С черным солнцем? — Брови воительницы взметнулись вверх. — Нет конечно. Один раз наткнулась на такой пока мы по холмам лазили и отдала жрецам. А еще видела один раз как эту штуку используют. Легионеры зажали нас на перевале. Их было больше пяти сотен а нас всего тридцать… Нет, барон. Это проклятие слишком сильная штука, чтобы использовать ее часто. Их трудно найти. И еще труднее унести оттуда, где они находятся. Дома древних часто поражены невидимым проклятьем. Если быть в них слишком долго можно сильно заболеть. Сначала человек теряет волосы, потом начинает плеваться кровью и за пару дней превращается в старика, а потом умирает. Когда я увидела восход черного солнца… Мне стало страшно. Древние обладали великой силой. И великой глупостью. Тогда я дала себе слово, что лучше сдохну, чем свяжусь с их магией. Но… — Северянка невесело хохотнула. — Боги любят испытывать давшего клятвы, так? Даже такой добрый и могучий бог как Создатель.

«Что ты можешь знать о клятвах и испытаниях? Что ты можешь знать об ответственности?»

— Ты слишком… — Август тяжело вздохнул. — Иногда обстоятельства таковы, что нарушить клятву, значит поступить правильно.

— Мертвые умерли, живые живут, — проронила великанша и с треском размяв шею снова уставилась на колышущиеся над головой кроны сосен. — Остальное не так уж и важно.

«Важно. Например, то, что мы оба изранены, голодны, обожжены проклятым огнем древних и провели в лесу почти сутки без сна и отдыха. Очень может быть мы сами скоро облысеем и начнем плеваться кровью.»

— Надо промыть твои раны. — На животе