Дочь Двух Матерей - Anita Oni

Anita Oni

Дочь Двух Матерей

ЧАСТЬ 1. Закатное лето. Глава 1

Elements: wind, fire, water, earth

Elements: fear, anger, sorrow, joy[1]

Cuando el poder de tu encanto se marchita

Al igual que una flor

Por tus ojos el llanto precipite

Recordando un amor…[2]

1

Драка в таверне намечалась отменная. Словно звёзды сошлись на небе и указали: быть на западе Рэди-Калуса большой поножовщине!

Впрочем, ножи, равно как и мечи и прочее холодное оружие, у дебоширов сразу отобрали. Хозяйка таверны, рослая баба с копной волос цвета свежей капусты (в зеленцу, согласно очередному веянию моды), зычным голосом перекрыла вопли в толпе и заявила, что либо супостаты бросают оружие здесь и сейчас, либо в бой вступает она. Это был аргумент. После её щелбанов, подкрепленных смачным пинком, мало кто оставался в сознании. И, да, несогласные могли забыть сюда дорогу раз и навсегда — а это тебе и свежее пиво по умеренным ценам, и жаркое из дичи, и тёплая компания: одни из основных развлечений контингента сих мест.

Поначалу роптали, но здравый смысл взял своё. Кулачные бои в таверне были также не в почёте, даже если дерущиеся компенсировали ущерб и помогали восстановить мебель, но сегодняшний повод выдался настолько веским, что даже хозяйке не под силу было остановить ураган.

Били Рэдмунда Тоура.

Во всяком случае, очень на это надеялись, шестеро против троих. Рэдмунд приволок своих дружков и дрался, как лев. Несмотря на численное превосходство, отряд терпел потери. Зрители были в восторге: не каждый день увидишь наследника земель Рэди-Калуса и будущего правителя размахивающим кулаками в городской таверне, да ещё так профессионально! Конечно, всему городу было известно о его скандальных выходках и подчёркнуто вызывающем поведении, но такое представление поражало мощью и великолепием.

А начиналось всё банально просто. Рэдмунд со товарищи бурно и активно выпивали, горланили непристойные песни под окнами, мешали спать честным гражданам… И всё бы ничего, когда бы в дело не была замешана некая Хана. Или Хану, кто их там разбирает. Мать-героиня, в одиночку вырастившая двоих здоровых лбов, под стать Рэдмунду. Их сон-то и потревожили кутёжники — но отнюдь не ночью, как можно подумать, а в самое что ни на есть светлое время суток.

Хана своих «малышей» утруждать не стала: выбежала на крыльцо сама, растрёпанная, и давай разгонять компанию с высоты своих ста шестидесяти сантиметров. Расшумелись, мол, бездельники, житья от них нет.

— И то верно, — согласился Рэдмунд, — мы самые что ни на есть бездельники, ведь всё, что нам необходимо, у нас есть! Будь у меня, допустим, такой нештукатуреный дом с дырявой крышей, я бы не смог сидеть в нём сложа руки. Неловко было бы, знаете ли. А вашим сыновьям, напротив, это отлично удаётся!

— Да как ты смеешь! — воскликнула она. И осеклась, разобрав, кто перед ней. Но тут же, перехватив дух, продолжила тираду. Будь ты хоть сын герда, хоть сам Верховный король, никто не смел наговаривать на её ребят. Более того, ей наконец предоставился удобный случай высказать, что именно благодаря вельможам они, простые люди, регулярно остаются без средств на пропитание, не говоря уже о покраске дома. На шум сбежались соседи — и Хана, видя интерес публики, входила во вкус. Рэдмунд не возражал ей, не пытался вставить слово. Ему было откровенно смешно. Смех этот, поначалу свободно сдерживаемый, тем не менее, ширился и в один прекрасный момент перехлестнул через край. Ещё бы: кто, как не знать, виновен в том, что два крепких мужика в доме сидят у матери на шее и даже не желают помогать ей в быту. И ладно бы таковой была конкретно эта семья, но Рэдмунда давно уже поражал уклад Рэди-Калуса в целом: жители города не упускали случая пожаловаться на бытовые неудобства, узкие и непродуманные тротуары и дворовые территории, мусор — в то время, как они сами фанатично захламляли собственные жилища, да и планировали их постройку так, словно это были не дома, а плацдарм для конкурсов на бег с препятствиями. Они сетовали на засоренный водопровод, но никто не удосуживался потратить полчаса своего времени, чтобы устранить засор. Приходилось издавать приказ и в принудительном порядке назначать ответственного за работу. Рэдмунд видел всё это воочию, и даже изнутри, ибо, несмотря на его сословие, он имел представление о физическом труде. Когда его отец перестраивал замок, он сам принимал в работах непосредственное участие и привлекал к ним членов семьи. То же касалось любых крупных проектов в регионе, будь то постройка нового гарнизона, маяка, освещение улиц или открытие конного завода. Можно было быть уверенным: киан Тоур появится там раньше всех и заложит первый камень.

«С тем, чтобы остальные, едва оставшись без присмотра, успели наворотить дел», — подумал Рэдмунд. Это было абсурдно, но очень смешно. И вот настало время Рэдмунду поделиться своими размышлениями непосредственно с теми, кто их вызывал. Это время само его нашло: когда, не в силах более сдерживать смех, он от души расхохотался, то разом приковал к себе внимание округи. Десятки глаз жаждали пояснений. Они их получили. И здесь Рэдмунда постигло разочарование, с которым он столкнулся впервые и к которому по этой причине не был готов. Его элементарно не поняли. То ли он не принял во внимание уровень образования слушателей, то ли выбрал неверные слова… Или же избрал неверный тон. Но факт есть факт: никто не заметил алогичности своих действий, зато все страшно оскорбились тем, как их будущий правитель откровенно насмехается над своим народом. Гам и шум стоял такой, что (ныне уж окончательно проснувшиеся) сыновья Ханы вышли, наконец, из хижины и, не вникая толком в ситуацию (не в их привычках было, в принципе, во что-либо вникать), пообещали наказать обидчика и защитить честь матери.

Обстановка накалялась. Признаться, Рэдмунд и сам не ожидал, что чернь ринется с такой прытью защищать, в общем-то, для неё самой губительный образ жизни, но разве мог он отказать себе в хорошенькой взбучке? Не для того в последний год он всё свободное время проводил в спаррингах со своей сестрой Феруиз, которая, к слову, несмотря на более юный возраст и принадлежность к «нежному» полу, ощутимо лидировала! Душа Рэдмунда требовала сатисфакции на стороне, и вот случай представился. Но их