не было официально вычеркнуто из списка князей, значит, мы оставались слугами семьи Ако. Лишь пять месяцев назад нам стало известно, что советнику Оёси отказано в просьбе, а ваш дядя сослан в Хиросиму под охрану своего двоюродного брата. И мы остались в этом непрочном мире без господина и средств к существованию.

— Почему же никто не мстил Кире после этого?

— Некоторые из нас попытались добраться до него, но Кира и его сын князь Уэсудзи, разумеется, ждали этого. Наших товарищей задержали на заставах, и они не сумели добраться до Эдо. Сдав замок, Оёси пытался удалиться в деревню, но вокруг него кишело столько соглядатаев Киры, что он спотыкался о них, когда шел к колодцу. Продавец бобового творога, чистильщик канав, бумажных дел мастер, продавец книг — все следовали за ним. Даже человек, предложивший очистить дом Оёси от крыс, сам оказался черноголовой крысой. Оёси развелся с женой и отослал ее к родителям, чтобы она не пострадала после осуществления его замыслов. Он продал все, что имел, и заложил дом, дабы обеспечить своих детей. Потом советник стал сбивать ищеек со следа. Это правда — он действительно окунулся с головой в жизнь Текучего мира, но огонь, горящий в душе воина, нельзя ни залить, ни потушить. Хитрость оказалась такой удачной, что к концу лета почти все соглядатаи Киры оставили Оёси в покое.

— Значит, он играл роль распутника, обманывая врагов?

На мгновение к Гихэю вернулся его прежний веселый нрав, и он лукаво улыбнулся Кошечке:

— Тот, кто готовится умереть, больше любит жизнь, чем тот, кто считает, что у него впереди столько же дней, сколько листьев на клене.

— Где же сэнсэй теперь?

— Увы, моя госпожа, я этого не знаю, — с извиняющимся видом сказал Гихэй и незаметно вытер мокрый нос, на кончике которого скопились слезы. — Может, князь Хино сообщит вам более подробные сведения. Я найму для вас лошадей, и вы сможете отправиться туда завтра.

По выражению глаз и рта Кошечки Хансиро угадал, что княжна разгневана: до поместья князя Хино, расположенного возле города Нары, можно добраться только через день пути — целый долгий день!

— Моя госпожа, — заговорил воин из Тосы, обтирая о рукав черенок раскуренной трубки. Подавая трубку Кошечке, он сумел коснуться кончиками пальцев ее ладони. — Терпение горько, но плоды его сладки, — тихо произнес Хансиро. — Мусаси писал, что воин должен никогда не терять душевного равновесия и оставаться спокойным в любых обстоятельствах.

ГЛАВА 70

Дух может пролететь тысячу ри

Пол в дальнем конце внутреннего приемного зала замка князя Хино был на сяку выше, чем в остальной части помещения. Одетый в церемониальные жесткие черные хакама и куртку-хаори, из-под которой выглядывали халат в черную и белую клетку и красная сатиновая нижняя рубаха, князь неподвижно восседал на этом возвышении и словно являлся частью росписи, которая украшала раздвижную стенку сзади него. Но завидев гостей, он, невысокий, худощавый, такой же нарядный и ухоженный, как и его сад, который виднелся за открытой дверью в другом конце приемной, учтиво поклонился Кошечке и Хансиро, сдерживая из вежливости дыхание, чтобы оно было менее шумным.

«Значит, слухи верны: у Асано действительно есть дочь», — подумал князь. Сходство молодой женщины с отцом бросалось в глаза. Оно было таким сильным, что немного смущало Хино — он словно беседовал с духом своего друга. Судьба привела сюда княжну. Какие же невероятные и неожиданные события может повлечь за собой этот приход?

— Как я понял, Хансиро из Тосы убедил вас принять его услуги.

— Да, князь.

— И теперь вы хотите получить сведения о советнике.

— Да, хотим.

— Вы преодолели величайшие препятствия, чтобы попасть сюда, поэтому я раскрою перед вами свое сердце и буду говорить искренне. — Хино помолчал, обдумывая, с чего начать сложный рассказ. — Прежде всего, вы должны знать, что Оёси-сан всегда желал отомстить за смерть своего господина.

— Но он покорно сдал замок! Он не объявил о намерении мстить! — Возмущение оскорбленной Кошечки было столь велико, что она не сумела скрыть свой гнев.

Хино поднял руку, призывая гостью к спокойствию, и снисходительно улыбнулся: княжна Асано унаследовала не только внешность отца, но и его вспыльчивый нрав.

— Если бы Оёси послал властям извещение о своем намерении мстить, сын Киры увез бы отца в свое поместье Ёнэдзава, где советник не смог бы добраться до него. Кроме того, объявлять о мести обязаны ближайшие родственники князя Асано, а мы с вами знаем, что младшему брату вашего отца не хватает… — Хино выразился очень мягко, — решительности.

— Но как можно было сидеть сложа руки?

— Оёси в те тревожные дни действовал блестяще. Он подал прошение о восстановлении рода Асано во главе с младшим братом покойного князя. Ожидая ответа, он пристыдил воинов вашего отца так, что даже те, кто меньше всего желал сражаться, поклялись защитить замок.

Хино задумчиво втянул воздух через сжатые зубы:

— Но советник знал, что в наши дни мирной и легкой жизни у многих воинов просто не хватит мужества умереть за правое дело. Он понимал: когда настанет время сражаться с армией, которую власти обязательно пошлют против мятежников, большинство его воинов предпочтет сбежать.

— Гихэй сказал: только шестьдесят человек согласились защищать поместье.

Хино грустно кивнул. Поведение слуг князя Ако показало всем знатным вельможам, чего им следует ожидать от своих слуг в трудный час.

— Тогда Оёси предложил тем, кто объединился для защиты замка, вступить в союз тайных мстителей Кире. И раздал им заранее заготовленные листы с текстом клятвы.

— Значит, те, кто ушел из замка, оказались подлыми трусами?

— Вы правы, княжна: Оёси предложил защищать замок лишь для того, чтобы отделить трусливых и неверных от преданных и отважных. Советник предугадывал события с самого начала. Он «прошел пол-ри по дороге, пока остальные только выбирали сандалии». Вот почему некоторые из нас пытались убедить его перейти к нам на службу, как только стало ясно… — Хино замолчал, сообразив, что бестактно заговорил об уничтожении княжеского рода Асано из Ако.

— Но все же верный и честный человек не мог бы отступить без боя, после того как дал клятву удерживать замок до конца? — Кошечка умело сменила предмет разговора, не меняя его темы.

— Оёси сделал так, чтобы брат князя Асано узнал о намерении воинов из Ако сражаться в осаде. Как он и предполагал, Асано Дайгаку прислал ему письмо с приказом сдать поместье властям.

— Гихэй сказал, что поведение господина Оёси в последние месяцы было хитростью.

— Гихэй!.. — Хино не смог удержаться и фыркнул. — Он не рассказал вам,