class="p1">— Видел свою зазнобу-то? — спросил дворник, наворачивая куриный суп.

Дэвид некоторое время молчал.

— Видел, — наконец ответил он, — и ходит она с очень знатным человеком, — из груди его вырвался вздох.

— Замуж, что ли, собралась? — зыркнул старик глазами.

— Видимо.

Дэвид отодвинул свою тарелку и уставился в узкое окно. Он ночи не спал, пытаясь придумать выход из дурацкого положения, в которое он попал. Девушка, что ему дороже, чем жизнь, не замечает его. Девушка, что ему дороже, чем жизнь, скоро согласится стать женой этого лощеного хлыща, Локриджа! Он хорошо знал его из заметок о светской хронике и понимал, что не является соперником этому человеку. Воображение подкидывало Дэвиду безумные идеи. То он видел, как убивает Локриджа на дуэли, то представлял, как похищает Розу прямо с церемонии... Но он не делал ничего, только ошивался в Гайд-парке, чтобы снова и снова лицезреть свою “зазнобу” рука об руку со счастливым соперником.

— Вот что, — дворник отставил пустую тарелку и принялся за фасоль, которую подала тетушка Нэнси, — сходи-ка ты к Лале. Пусть погадает она тебе. И совет даст. Или, даже, приворожит! Цыганка же, умеет поди!

— Цыганка? — переспросил Дэвид, замерев. Такая идея никогда не приходила ему в голову, хотя о Лале он был наслышан, — давай, папаша, говори адрес!

…

Лала жила недалеко от их тупика с двумя сыновьями. Дэвид не знал ее истории, и не понимал, как получилось так, что она отбилась от табора, как оказалась в Лондоне, и как сумела заполучить небольшой белый домик с садиком. Дворник рассказал, что она прижила сыновей с англичанином, и что тот ее бросил, а родня ее прокляла. Проклятая цыганка? Да сила ее точно в разы больше, чем сила любой другой! Уж она точно знает все секреты Сатаны!

Дэвид остановился перед дверью, робея и не зная, что делать. Но дверь раскрылась сама и на пороге появилась достаточно молодая женщина цыганской наружности, в яркой юбке, но приличном белом переднике и чепце.

— Дэвид! — она улыбнулась, сверкнув зубами, — заходи!

— Откуда вы меня знаете? — спросил он.

Лала снова улыбнулась. Улыбка у нее была искренняя и заразительная.

— Ну как же мне не знать? Заходи. Я расскажу тебе, что было, что будет, и чем дело кончится.

Цыганка буквально втянула молодого человека в дверь дома, и он оказался в чисто убранной комнате, хоть и не блиставшей обстановкой, но вполне уютной. На столике у окна лежали карты.

— Проходи, — сказала цыганка, и потянула Дэвида за руку, — знаю я, зачем пришел, знаю... Ох, и зазноба у тебя! — она взяла карты в руки, — вот сейчас узнаем, что за зазноба. Подуй-ка!

Дэвид послушно дунул на колоду, окончательно растерявшись.

— Зазноба-то красавица! — цыганка зыркнула на него черными глазами, — ох, хороша! И богата! Все в ней есть! А влюблен-то ты серьезно! Сердце так и замирает, как ее видишь! Вот только имени мне не хватает, чтобы карты будущее сказали! Как звать такую красавицу?

Дэвид сжал голову руками. Он сам не заметил, как оказался сидящим в мягком кресле, и как цыганка успела сесть напротив него. Руки ее, унизанные перстнями, мешали карты, и он засмотрелся на блеск камней.

— Роза, — сказал он, — ее зовут Роза.

Лала раскинула карты веером, доставая из него по одной и выкидывая так, чтобы Дэвид мог их видеть.

— Рядом с Розой есть жених, вот он, — она показала на короля, — и... эх... да посмотри-ка, он-то не жилец! Дэвид, Роза — твоя судьба, и никто не сможет жениться на ней, кроме тебя. Но ждут тебя суровые испытания. Нужно тебе и денег добыть, и любовь ее сыскать. Да ты счастливец, Дэвид... — она снова вытащила карту, — смотри, туз бубен и семь сердец. Это же все мечты твои сбудутся. Даже и любовь твоей зазнобы ожидает тебя!

— Это... это невозможно! — воскликнул Дэвид, обнадеженный ее словами, — это...

— Ты не веришь в свою звезду, а вот она, — цыганка выкинула еще одну карту. На ней и правда была изображена звезда, — верь!

— Мисс Роза Грансильвер — самая богатая невеста сезона! Как, как я женюсь на ней? — почти закричал он.

Лала с трудом скрыла улыбку.

— Вот и узнаем. Сейчас не плати. Женишься, сочтемся.

Она поднялась, положила карты на столик.

— Приворожи ее, Лала! — воскликнул Дэвид, бросаясь к ней, — все отдам, только приворожи!

Лала рассмеялась.

— Она и так твоя судьба. Не нужно ворожить. Скоро с ней будешь. А сейчас иди. Иди. Отдохни. Тебя ждут великие испытания!

Глава 7. Грехи

— Давненько мы Дэвида не видели у себя, — миссис Сандерс выглянула в окно, смотря, как молодой человек стоит перед дверьми, разговаривая с девицей с пышной светлой шевелюрой. Все ее платье кричало о ее профессии, а ярко намалеванные губы не оставляли никаких сомнений в этом.

Сара подошла к окну следом за матерью.

— Опять он с красоткой Дженни. Ну что же это такое, маменька, — всплеснула она руками, — а вы все сватаете мне его!

— И правильно сватаю! — мать строго сдвинула брови, — сватаю, потому что такие девицы, как Дженни, не должны тебя волновать. Мистер Корнелл человек свободный, молодой. Ну пришел с красоткой, ты глаза закрой. А то замуж не вышла, а скандал готова закатить!

— Да не нравится мне он! — воскликнула Сара.

— Будто тебя спрашивают, — заворчала мать, — иди, расставляй тарелки, отец твой скоро придет. Темнеет уже.

Но Сара шикнула на младших сестер, вертевшихся под ногами, приказав им ставить на стол приборы, а сама осталась стоять у окна, рассматривая красотку Дженни.

Дженни Моррис была ее приятельницей по детским играм. Всегда неунывающая, веселая и жизнерадостная, она приносила с собой веселье и смех. И сейчас она смеялась, сверкая синими глазами, и Дэвид Корнелл тоже смеялся вместе с нею.

Дорожка Дженни рано увела ее по извилистой. Лишившись бабки, с которой жила, она, еще года три назад, дорого продала самой ценное, что бывает у приличной девушки, и переселилась в красивое розовое здание недалеко отсюда, ближе к центру. Сара, проходя мимо этого здания, всегда опускала глаза. А Дженни... А Дженни