должен выбрать вас? Вы не думали, что я предпочту более молодую сотрудницу?

Влад низко наклоняется над столом. Его лицо так близко, что я откидываюсь на спинку стула. Это близость неожиданно пугает и волнует. Сердце в груди трепещет как зайчик хвостик, я с трудом перевожу дыхание. Я оглядываюсь, наш бурный разговор начинает привлекать внимание.

– Мы можем обсудить всё где-то в тихом месте?

– Или сотрудницу без багажа проблем? – продолжает свою мысль Влад. Он делает паузу, потом вытаскивает из кармана электронный ключ от отельного номера и добавляет: – Или более привлекательную?

Усмехаясь, он кладёт на стол пластиковый прямоугольник и двигает ко мне. Я смотрю и медленно заливаюсь краской. Чувствую, что горит не только лицо, но и уши, от стыда не знаю, куда спрятать глаза.

«Вот мерзавец!» – чуть не срывается с губ.

– Вы на что намекаете? – от возмущения мой голос шипит.

– По вашему взгляду вижу, что уже все поняли. Мне же надо узнать насколько вы хороши.

Я медленно выдыхаю.

– Меня не волнует мужчина, который хочет проверить мои постельные навыки, прежде чем взять на работу.

– А меня не волнует женщина, которая просит о помощи, не раскрывая истинной цели, – жестко отрезает Влад.

– Дина? Влад? – я вздрагиваю, поднимаю голову: рядом с нашим столиком стоит Алла Борисовна и удивлённо разглядывает нас. – А что вы делаете вместе?

Я тоже теряюсь, перевожу взгляд на мажора. Получается, он нам назначил встречу одновременно? Возникает чувство ловушки, в которую меня загнали.

Свекровь хочет сесть на свободное кресло, но Влад выставляет перед собой руку и не позволяет ей это сделать. Он смотрит на меня в упор.

– Что скажете госпожа Вереснева?

– Дина, дорогая! Можно тебя на пару слов? – нервничает свекровь и тянет меня за рукав.

Но я выдёргиваю руку.

– Нет, нам с господином Платоновым есть чем заняться.

Я решительно беру пластиковый ключ и встаю.

– Что что здесь происходит? – взвизгивает свекровь.

Мы не обращаем на неё внимания.

– Что ж, госпожа Вереснева, – Влад тоже встаёт. – Поднимемся наверх?

Он обнимает меня за талию и тянет за собой.

Я иду на ватных ногах, колени подгибаются. Спиной чувствую злой взгляд свекрови, но не оборачиваюсь, между лопатками будто кол вбит: настолько сильна её ненависть.

– Дина! – кричит сзади Алла Борисовна. – Как ты посмела?

Но мне уже всё равно. Я даже рада, что она нас увидела и расскажет Глебу. Всё так же в обнимку мы идем к лифту. Но свекровь догоняет нас. Она дергает меня за локоть, я оборачиваюсь и говорю холодно как только могу.

– Не устраивайте сцен, Алла Борисовна! Люди смотрят.

Свекровь лихорадочно оглядывается и отпускает мою руку.

– Ты что придумала?

– Ну вы же хотели для сына лучшую долю, я освобождаю ему дорогу.

– Дина! Если бы я знала!

– Теперь знаете.

– Влад, не ожидала от тебя такого предательства. Что скажут родители?

– Я взрослый мальчик, – усмехается Влад, – и давно живу своей жизнью.

– Я поговорю с твоей мамой!

– Пожалуйста, могу дать номер телефона.

Влад мило улыбается, но глаза колючие, как льдинки. От звонка подъехавшего лифта я вздрагиваю. Мажор решительно берет меня за руку и уводит в кабину. Я наконец отстраняюсь. В голове нарастает паника.

«Что я делаю? Зачем? – кричит внутренний голос. – Зачем сжигаю мосты?»

– Дина, как вы? – Владислав сочувственно смотрит в глаза. – Теперь я вижу: у вас дома неприятности.

– Почему вы так решили?

Я открыто не скрываю своей неприязни.

– Ваш поступок очень странный.

Мы идём к номеру, Влад открывает дверь, я останавливаюсь на пороге. Кажется, сделаю ещё шаг и обратный дороги уже не будет. Паника колоколом звенит в голове, и все громче и громче.

– Простите, не могу.

Я делаю шаг назад, а потом бегу по коридору к лифту. Владислав догоняет меня, хватает за рукав.

– Дина, я не собираюсь вас насиловать. В ресторане я просто подыграл вам. Посидите, отдохните, успокойтесь. Расскажете, что случилось у вас дома.

Его голос звучит убедительно, и я останавливаюсь. Мне действительно идти сейчас некуда. В загородный дом поехать не могу, в столичной квартире находиться тем более.

В сумочке спасительно звенит телефон. Я выхватываю трубку.

– Да.

– Дина, что происходит? – голос Глеба вибрирует от злости. – Мама звонила.

– Вот и прекрасно. Теперь ты все знаешь!

– Динка, не дури! Ты будто спятила! Рядовая ситуация, которая может случиться в любой семье, а ты…

– Рядовая? – я даже захлебываюсь воздухом и дышу часто и шумно. – Хочешь сказать, что каждая замужняя женщина, застав мужа с любовницей в семейной постели, должна проглотить обиду и жить дальше?

– Нет, я не об этом. Но мы можем обсудить… я виноват, каюсь. Готов на колени встать, если тебе будет легче.

– Кто она?

– Дина, это неважно. Какая разница?

– Кто она?

– Дина…

Влад внимательно смотрит на меня, и я сбрасываю вызов, а потом вообще отключаю телефон.

– У вас вино есть?

– Найдем, – улыбается мажор.

Я захожу в его номер и замираю, он совсем не похож на спальню любовников. У стены стоит большой рабочий стол, рядом удобное компьютерное кресло. И везде папки, бумаги, ручки, карандаши…

– Что это?

Я показываю на все, что вижу.

– Это мой рабочий офис, – улыбается Влад. – Знаете, в тишине хорошо думается.

Я сажусь на диван, меня трясет. Сумочка падает на пол, и от внезапного грохота я подпрыгиваю.

– Тихо, тихо!

Влад насильно сует мне в руку бокал. Красное вино играет в лучах светильников разными оттенками, а мне кажется, что я вижу сгусток крови. И приступ тошноты поднимается к горлу.

– Я… я… не могу…

Я ищу, куда поставить бокал, но мажор выхватывает его у меня из пальцев.

– Понял, это не подойдет.

Он уходит к сервировочному столику и возвращается с бутылкой коньяка. Наливает немного в стакан и протягивает мне.

– Нет, это крепко.

– Как раз то, что надо, – он берет меня за локоть и подносит руку ко рту. – А теперь быстро… залпом!

И я глотаю. Крепкий напиток ошпаривает горло, растекается горячей лавой по крови. Я закашливаюсь, на глазах проступают слезы. Чувствую на губах что-то пронзительно кислое, аромат лимона бьет в нос.

– Это…

– Умница. А теперь откиньтесь на спинку и подышите. Просто подышите. Закройте глазки.

Я послушно выполняю просьбу Влада и действительно становится легче. Боль не уходит, но отступает куда-то в глубину тела и замирает в ожидании новой возможности показать себя во всей красе.

– Простите, – наконец выдыхаю я. – Не думала, что буду жаловаться постороннему человеку.

– Наоборот, хорошо, это синдром попутчика, – улыбается Влад. – Вы хотите порвать с мужем?

– Что?

Я смотрю на него, не