к разговору. Но как я могла сказать, что они с Хлоей в опасности и это всё моя вина?..

Я была благодарна ей за то, что она давала мне время успокоиться и почувствовать себя в безопасности. С Анной всё хорошо, всё в порядке. Её присутствие умиротворяло и вызывало такую ностальгию, что я почти не замечала, как она постарела. Я видела на её месте девушку, которой когда-то была Анна, и это всколыхнуло воспоминания.

Я вспомнила наш тихий городок, где все неизменно отправлялись в постель на закате. Это было похоже на старый полузабытый сон, который внезапно всплыл в памяти. Тот городок был безопасным местом, поэтому нам с Анной разрешалось вечером после ужина сходить и покачаться на качелях за старой кирпичной школой. Мы отодвигали незакрёпленное ограждение и незамеченными пробирались на школьный двор, а уж тут могли делать всё, что заблагорассудится.

– Я твёрдо решила убраться отсюда, Элиз, – говорила Анна. – Я не позволю этому месту засосать меня, как оно засосало всех остальных.

Ветер свистел в ушах, когда мы, раскачавшись как следует, устремлялись к угасающему свету вечернего неба. Мне нравилось это ощущение, когда я ныряла с головой в океан сладкого летнего воздуха, а лучи заходящего солнца окрашивали горизонт в цвета радужного щербета.

– Ну, не знаю. По-моему, тут не так уж плохо.

Я никогда не понимала, почему Анна так хочет «убраться». Мне это место казалось раем. Тут было всё, о чём я всегда мечтала, – школа, друзья, нормальная жизнь. Но Анне требовалось нечто большее.

– Не так уж плохо? Элиз, там, снаружи, целый огромный мир. Неужели ты не хочешь его увидеть?

Мы со свистом проносились мимо друг друга, и наши ноги взлетали всё выше.

– Клянусь, когда мне исполнится восемнадцать, я найду самый большой город на свете и поселюсь в центре. Я хочу засыпать под звуки улиц и ужинать в час ночи. Может, я буду выступать на Бродвее, или поеду в турне с какой-нибудь группой, или ещё что.

– Да уж. Твоей маме это понравится, – сказала я. Мои волосы развевались на ветру, как длинные ленты.

– Мне всё равно. Я не собираюсь просто взять и выйти замуж за Чарли Стэнтона с соседней улицы, гладить ему рубашки и готовить обеды.

Я рассмеялась, услышав отвращение в её голосе. Анне совсем не нравились планы на будущее, которые строила её мать.

– Ну, если всё-таки выйдешь, не забудь прислать мне свадебную фотографию. Я должна это увидеть.

– Ты шутишь? Если мы с Чарли поженимся, ты выйдешь замуж за Билли Кейси, а это значит, что мы, вероятно, будем соседями. Так что я каждый день буду приходить к тебе домой и плакаться на жизнь.

– Я не выйду замуж за Билли Кейси. От него вечно пахнет вяленым мясом.

– Знаю. – Анна рассмеялась. – В любом случае, если я когда-нибудь найду себе мужа, это будет какой-нибудь певец или гитарист. Только не Чарли Стэнтон!

– А я не думаю, что когда-нибудь вообще выйду замуж, – сказала я – так, словно это был мой собственный выбор, а не суровая реальность, в которой мне приходилось жить.

– Да. Я тоже. Давай просто переедем в Лос-Анджелес и снимем квартиру на двоих.

– Звучит неплохо, – согласилась я, но у меня были большие сомнения на этот счёт.

Когда Анне исполнится восемнадцать, я всё ещё буду выглядеть так, словно учусь в средней школе.

Я покрепче вцепилась в металлические цепи своих качелей.

– Как ты думаешь, к тому времени мы ещё будем дружить?

– А почему нет? Мы ведь лучшие подруги и останемся ими, пока нам не станет по восемьдесят и мы не начнём играть в бинго на деньги по вторникам.

Сидя здесь, в гостиной Анны, так далеко от реальности, о которой она мечтала, я загнала эти воспоминания обратно на задворки сознания.

– Сама не знаю, как я в это вляпалась, – призналась я. – Полагаю, в конце концов ты бы всё равно узнала, но…

– Что?

– Ты мне не поверишь.

Анна покачала головой:

– После того как я постарела, а ты нет, я готова поверить, что ты – Чудо-женщина[2].

– Ну, нет, – сказала я. – Но теперь я наконец знаю, кто я такая.

Если я собираюсь рассказать ей, что происходит, и предупредить её об угрозе, исходящей от Совета, мне придётся начать с самого начала. Я не видела никакого иного выхода. Она должна была узнать правду, чтобы защитить себя и Хлою.

Глаза Анны расширились.

– И кто же ты?

Я отхлебнула чая и спрятала ноги под одеяло.

– Здесь, в Сан-Франциско, есть и другие – такие же, как я.

– Ты шутишь. – Она замолчала, ожидая продолжения. – Ну, выкладывай уже. Что ты выяснила?

– Обещай, что никому не расскажешь.

– Эй, мы же сёстры по крови, на всю жизнь. Помнишь? – Анна широко улыбнулась. – Я храню этот секрет по сей день.

Что правда – то правда. Даже Хлоя не знала о том, как я исцелила Анну.

– Помнишь, я говорила тебе, что за мной следят? И рассказывала про Уильяма и Кару…

– Они такие же, как ты, – догадалась Анна.

Я кивнула.

– Они называют себя потомками. Каждый обладает каким-нибудь необычным умением, и все живут так же долго, как я. Они уверяют, что все мы – потомки древнегреческих богов, только вот греческие боги на самом деле никогда не были богами. Они были такими же людьми, но из-за необычных способностей и долгой жизни их стали считать какими-то высшими существами.

– Так ты греческая богиня? – спросила Анна. В её глазах светилось изумление.

Я рассмеялась.

– Нет. Но я думаю, что те древние события очень сильно повлияли на их… мой народ, потому что они до сих пор используют имена божеств. Уильям сказал мне, что я потомок Асклепия, бога врачевания.

Анна фыркнула.

– Ни хрена себе, Шерлок.

– Ну да, мы вроде как знали об исцелении. Но слушай дальше. В левой половине тела у меня всё наоборот. Моя кровь становится ядом.

– Ну да, – сказала Анна, не понимая, шучу я или говорю серьёзно. – Правда, что ли?

– Вообще-то, я не проверяла. И не уверена, что хочу.

Я была рада, что после того инцидента с сёстрами по крови решила больше никогда не повторять эксперимент. Я ведь легко могла кого-нибудь убить!

– Итак, с тобой всё будет в порядке? – спросила Анна, глотнув чая. – Те люди не создали тебе проблем?

Проблемы… Ну что ж, так это тоже можно назвать.

– Думаю, будет, – честно сказала я. – Со мной всё будет в порядке. И те люди похожи на меня.

Я рассказала Анне обо всём. О том, что в обществе потомков – сложная структура и непростая жизнь.