же называете меня скудоумной переделкой, почему я не могу назвать твою любовницу той, кем она является?

Моя жена сказала это с таким достоинством и царственно повернула голову, что я просто потерял дар речи, глядя на нее.

Сейчас я не видел ее фальшивого, искусственного облика, он впервые отошел на второй план.

Важно было другое.

То, как она держалась.

Она обвиняла Амару в махинациях с отчетами.

Спокойно. Хладнокровно. Сдержанно.

Это было поразительно!

Но главным в ней были глаза.

Два злато-карих омута, которые утягивали меня, словно завороженного.

Кажется, я даже стал припоминать, как она выглядела до всех этих уродских косметий.

Ее милые черты словно проступили сквозь этот фальшивый, неестественный образ.

— Существует же руна восстановления бумаги, — добавила жена, поразив меня окончательно. — Просто восстанови отчеты и изучи их. Уверена, обязательно найдешь что-нибудь занятное.

Она знала про руну восстановления, про которую не знала даже Амара!

— Я разберусь в том, что произошло с этими отчетами, Виола, — стараясь не выдать своего удивления, проговорил я. — И если окажется, что твои обвинения голословны…

— Вперед и с песней, — издевательски отозвалась жена. — Разбирайся, Фрейзер. А сейчас, пожалуйста, попрошу. У меня дела.

Перед тем, как выйти, я спросил ее:

— Что говорит третий закон Селендории?

— Третий закон, он же Закон Равновесия Рун гласит, что ни одна форма иной магии, кроме рун, не должна превышать другую власть, чтобы обеспечить гармонию магии в Селендории. Иными словами, магия символов в царстве считается наиболее предпочтительной формой магии над всеми остальными, — не поднимая головы от письма, машинально ответила Виола и забавно сдула со лба колышущуюся белесую прядь, норовящую залезть ей прямо в глаза. — Если на этом все, прошу меня оставить…

Ньерд побери, она действительно читала «Свод законов Селендории»! Да и другие книги, кажется, тоже.

И не только читала, но понимала смысл прочитанного.

Я покинул ее спальню в смятении.

Что-то с тобой не так, моя женушка.

Очень сильно не так.

Кардинальным образом, я бы даже сказал.

И разобраться в этом, пожалуй, будет даже интереснее, чем копаться в отчетах…

Ведь Амара и правда, что-то слишком уж занервничала. Да еще и наговорила на работниц…

А что, если моя жена, которую я до того считал бесполезной пустышкой, действительно окажется права?

ГЛАВА 41

Амара

Амара Шатопер, в девичестве Ровелу, сидела в своей комнате за столом и прилежно писала приглашения.

Достопочтенная герцогиня Катринская, приглашаю вас на свой тейбл-ток, который состоится в эту среду в моем саду. Смею обещать не только содержательную беседу в кругу знатнейших леди Эльмарино, но оригинальное развлечение, равных которому вы не найдете во всей Селендории.

Дописав, женщина посыпала лист кварцевым песком, чтоб чернила не растеклись, и запечатала лист в конверт.

После чего сразу приступила к следующему. С тем же текстом, только завала она уже баронессу Монтоль — самую первую сплетницу на всем континенте.

Но Амаре того и надо было.

Она, наоборот, рассчитывала, что все, произошедшее на ее чаепитии, разлетится по Эльмарино со скоростью звука.

Пришла пора публично заявить свои права на Грэма Фрейзера.

Амара специально подгадала тейбл-ток на то время, когда адмирал уйдет в плаванье.

Ему незачем знать о том, что она собирается сделать на чаепитии. Пусть узнает по факту.

А вот всем остальным — о да!

Пусть все увидят, что она значит для адмирала!

Эта поганая переделка, ее падчерица Виола скоро перестанет путаться под ногами.

При мысли об этом Амара возликовала сердцем.

М-м-м, она придумала прекрасный план, как одним махом убить сразу двоих зайцев.

Избавиться от ненавистной падчерицы и завоевать расположение Грэма, которое, как ощущала Амара, почему-то начало от нее тихонько ускользать.

Она была опытной женщиной, которая тонко чувствовала такие вещи.

Все пошло кувырком с того момента, когда переделанная тварь вышла из комы!

При воспоминании о том, как Виола окатила Амару из шланга холодной водой, женщине хотелось рвать и метать. Она представляла, как ее руки смыкаются на тонком горле поганки и душат, душат, до тех пор, как ненавистная падчерица не издаст последний предсмертный хрип.

Надо было придушить ее еще тогда, когда Виола лежала в постели, безучастная ко всему.

О, как жаль, что Амара не успела от нее избавиться!

Только Виола была преградой на пути Амары к долгожданному счастью с адмиралом Селендории.

Амара и сама не заметила, как желание выйти замуж за красивого, богатого и мужественного Грэма Фрейзера превратилось для нее в навязчивую идею.

Но ни он, ни кто-либо еще, кроме верной Ноэмии, не знал, что Амаре не тридцать шесть, а сорок два.

И на самом деле она выглядит на свой возраст, а может быть, даже и старше. В ее роду женщины всегда старели очень быстро. И тогда ее прабабке удалось достать драгоценный артефакт — русалочье кольцо с жемчужиной, которое позволяло выглядеть моложе.

Амара, не снимая, носила его на мизинце.

Проблема была в том, что колечко все-таки иногда нужно было снимать, иначе та, что его носила, в своем реальном облике старела еще быстрее.

Но Амара не могла себе этого позволить.

Ей надо было устраивать свою жизнь. Годы юности Амара спустила на мужчин и развлечения, а когда очнулась, то поняла, что к своим тридцати годам стала достаточно потаскана, и мужчины вовсе не устраиваются к ней в очередь с предложением руки и сердца.

Тогда она захомутала капитана Шатопера, который повелся на ее юную прелесть, не зная, что без колечка на мизинчике перед ним окажется женщина бальзаковского возраста.

Пожилой капитан обеспечил ей безбедное существование, но совсем не устраивал в постели, так как не мог удовлетворить неуемного аппетита дамочки.

Она завела себе любовника почти сразу после свадьбы, и не одного, а нескольких, развлекаясь с ними в дни долгих плаваний капитана.

Но не один из них не смог сравниться с тем, что Амара испытала, когда встретила адмирала Грэма Фрейзера.

Дракон был молод, богат, красив и горяч — ее потянуло к нему, как магнитом. Амара поняла, что удержать его будет непросто. Ведь изначально Грэм рассматривал ее только как любовницу на пару ночей.

Но она решила, что он должен стать ее мужем.

Красавец адмирал, а не какой-то пузатый капитан Шатопер, от которого за версту несло луком!

Тогда она подстроила, чтобы Фрейзер женился на ее падчерице Виоле. Эту безмозглую глупышку Амара изначально не рассматривала, как соперницу. Лишь только средство стать поближе к обожаемому Грэму, чтобы утянуть его в свои сети.

Именно Амара подсказала капитану