— Нет.

Они стояли друг напротив друга. Белая Диоргиль, залитая светом луны, и черный, как сгусток тьмы, священник. Изабель подумала, что как просто запутаться, где добро, а где зло. Свет, исходящий от волос Диоргиль мог ввести в заблуждение кого угодно, как и темные одежды Марселя... отца Марселя!

Наконец, Диоргиль отступила.

— Ну хорошо, хорошо. Я уйду, — сказала на, — но мне нужно уравновесить энергию. Я возьму Ноэля.

— Оставь ребенка в покое, — проговорил Франсуа.

— Но они требуют Ноэля! Они сделали все для его рождения, и теперь требуют его обратно!

— Ноэль останется с матерью! — Франсуа заслонил собой ребенка, — не смей! Я уйду с тобой. Ты же этого хотела!

Брови Диоргиль поползли на лоб.

— Когда-то хотела, когда-то, до твоей измены, когда я любила тебя! — засмеялась она, — много лет назад! Но это время прошло. Теперь я заберу твоего сына. В смерти ты можешь заменить его, но живым — нет! Они хотят Ноэля и только Ноэля впустят в свой мир!

Франсуа бросился на Диоргиль, желая задушить ее, Диоргиль увернулась, подняла нож. Изабель хотела закричать, но голос не слушался ее. Она была безмолвным свидетелем отвратительной супружеской ссоры, но ничего не могла сделать.

— Есть способ обмануть их! — закричал Марсель, втискиваясь между ними.

Оба замерли, буравя его взглядами.

— Как? — спросили оба разом.

— Сначала мы должны крестить Ноэля.

Марсель склонился, поднял ребенка на руки, подошел к камню и вручил отцу.

— Я крещу его кровью, — сказал Марслеь, - это быстро и действенно. Нужна твоя кровь, Франсуа. И твоя помощь, Диоргиль.

Франсуа подставил руку, и Диоргиль по знаку Марселя резанула его ножом по локтю. Заструилась кровь, и Диоргиль наполнила ею золотой кубок. Так же она порезала руку ребенка, снова собирая кровь в кубок.

Марсель замер, смешивая кровь. Он приложил желтый камень к углублению в кубке, там, где его ножка переходила в чашу, в которое он вошел, как будто оно было сделано специально для него. Кубок вспыхнул огнем. Когда же огонь прогорел, то все увидели, что в кубке обычная прозрачная вода.

— Ты ведь тоже не крещен, Франсуа, — проговорил Марсель, смотря в кубок, — так не пойдет.

Он приступил к крещению, передав ребенка Диоргиль. Она молча стояла, держа малыша, послушно исполняя все, что говорил Призванный, чья власть была превыше всего. Пещера огласилась молитвами, и Изабель впервые почувствовала, как ужас, который она испытывала с момента спуска в пещеру, отступает. Казалось, молитвы разгоняли невидимых призраков, тех, что помогали Диоргиль творить ее страшные дела.

— Нарекаю тебя Франсуа! — услышала изумленная Изабель.

Ноэль был обрызган водой, и теперь, получив новое имя, радостно полз по перепачканному кровью камню.

Марсель обратил лицо к Франсуа. Тот тяжело поднялся с камня, встал на колени перед ним, и так же был крещен. Он поцеловал руку святого отца, ту, на которой сиял желтый сапфир. Марсель окропил голову графа водой из кубка, и произнес формулу на латыни.

— Нарекаю тебя Ноэлем! — закончил он.

Франсуа-Ноэль встал. На него было жалко смотреть. Он искал безумным взглядом призрак Валентины, надеясь попрощаться с ней навсегда, но призрак исчез, будто его и не было.

— Они хотят Ноэля, — усмехнулся Марсель, обращаясь к Диоргиль, — ты приведешь им Ноэля.

Диоргиль плеснула воду из кубка на камень, изучая разводы и потеки.

— Мы можем идти, — тихо сказала она, протягивая Ноэлю-Франсуа руку.

Тот снова поискал взглядом Валентину. Но Валентины нигде не было.

— Идите, — проговорил Марсель, — мне было дано время, чтобы все эти камни не погребли вас под собой. Если вы будете мешкать, терпению Его придет конец, — он тяжело вздохнул и осенил себя крестным знамением, - Диоргиль, — он обернулся к ней, — никогда более не пытайся открыть портал. Я закрою его навсегда. Ноэль, — обратился он к Франсуа, — ты так же не сможешь покинуть лабиринты. Его милость велика, и Он обязательно даст тебе шанс пройти по дороге в Рай. Но тогда, когда придет твое время.

Тут Изабель почувствовала, что оцепенение ее спало. Тело снова слушалось ее. Она бросилась к ребенку, схватила его на руки, рыдая и целуя его розовые щечки. Малыш обхватил ручками ее шею, прижимаясь маленьким тельцем к груди матери. Ортанс же бросилась к Марселю, но тот остановил ее взглядом. Диоргиль дала руку Ноэлю, который в последний раз окинул взглядом пещеру. Глаза его задержались на Ортанс, потом на Алисе, но он отвернулся, ничего не сказав. Портал вспыхнул радугой, Диоргиль и Ноэль переступили его порог и скрылись в ярком свете.

— Во имя Отца и Сына и Святого Духа! — прогремели слова отца Марселя. Он поднял распятие, сиявшее ярче луны, и перекрестил портал. Снова вспыхнул свет. Портал последний раз засиял и погас, превратившись в сгусток тьмы. Ноэль и Диоргиль исчезли в нем навсегда.

Тьма на месте портала еще некоторое время копошилась и клубилась дымом. Но вот черные пары развеялись, и все увидели розовую мраморную стену, такую же, как и все остальные стены в подземном зале.

Марсель обернулся к остальным. Уставшее лицо его было сосредоточено.

— Уходите, — сказал он, обращаясь ко всем, кто был в пещере, — Мартин, вы знаете, как идти. Сейчас тут такое начнется... Портал не может быть открыт так долго, даже если время течет иначе.

Мартин, бывший не в лучшей форме, бледный и безумно уставший, кивнул.

— Уходите, — повторил отец Марсель.

Ортанс схватила его руку и поднесла к губам.

— И ты уходи, Ортанс, — сказал он уже мягче, — сейчас тут будет очень жарко.

Кто-то забрал ребенка из рук Изабель, и, обернувшись, она встретилась глазами с черными глазами Эстена. Одной рукой он держал малыша, другой потянул Изабель за собой. Она поспешила следом за ним. Оглянувшись в последний раз, она увидела, как Марсель садится на камень, и смотрит вверх, туда, где сияет луна. Желтый сапфир на его руке горел так, что от света его у Изабель заслезились глаза. Она побежала, боясь отстать от Эстена, она бежала так, будто за нею гнались сто тысяч демонов из лабиринта.

Когда лестница и лес камней остались позади, а Изабель остановилась, чтобы отдышаться, под ее ногами вдруг дрогнула земля. Эстен прижал Изабель к себе, и она услышала, как в отчаянии закричала Ортанс.

— Марсель! Марсель! Это я убила его! Это я призвала его! — рыдала она.

Но Марсель не откликнулся. Он остался в пещере и участь его была всем ясна.

Понялся безумный ветер, который, казалось, был готов сорвать с путников одежду, а самих их разметать по миру