— Ты же был уже в нее влюблен.

— Да не в нее!

— А в кого же?

— Ты не поверишь! — Марсель рассмеялся, — в Розу де Ла Сав!

Чувствуя, как с сердца скатывается камень, Эдуар с удивлением смотрел на друга, который еще месяц назад готов был бороться с родным отцом за расположение прекрасной графини.

— Граф де Пуатье сосватал графиню? Вы поссорились?

— Нет. Мы не ссорились. Отец сделал ей предложение еще на турнире. По всем правилам послал к ней герольда, преподнес великолепное ожерелье, такое, что все красотки рты порасктывали от зависти. Но графиня оставила себе месяц на размышление. И сегодня я явился за ответом.

Эдаур замер, чувствуя, как кровь отливает от лица. Ноги отказались держать его, и он сел, боясь выдать свои чувства перед другом.

— И что ответила графиня?

Марсель вытащил из кармана небольшой мешочек, поднялся, подошел к столу и выложил из него великолепное ожерелье, усыпанное изумрудами.

— Вот, полюбуйся. Не приняла. Сказала, что очень ценит внимание моего родителя, но она скорбит по памяти усопшего супруга, и не считает себя в праве вступать в новый брак, — Марсель прошелся по комнате, заложив руки за спину, — и что прикажешь мне делать? Как отцу это все передать? Он же убьет сначала меня, а потом ее!

бъятья и никогда не отпускать.

— И уж точно не позволит жениться на Розе после такого провала. Отец уже и свадьбу распланировал, кого пригласит, кого куда посадит. Он не ждет отказа! Ушлет теперь меня в Святую Землю...

Марсель был настолько расстроен, что Эдуар пожалел друга, несмотря на собственный восторг.

— Может быть оно и к лучшему. Зачем вам в семье такая строптивая дама?

— Которая посмела коснуться шлема? — глаза Марселя зажглись любопытством, — кстати, что произошло между вами? Я даже не знал, что вы знакомы.

Эдуар скривил губы.

— Считай, что мы неудачно познакомились, — сказал он, уходя от прямого ответа, — госпоже де Шательро не понравилось наше знакомство... и, должен признать, я тоже вел себя не лучшим образом.

На лице Марселя отразилось разочарование.

— Жаль, что ты не желаешь рассказать мне. При случае, если посмеешь теперь явиться на турнир, поблагодари Антуана де Ла Сав. Он буквально вытащил тебя из свалки. Иначе бы убили тебя. А мне пора, — он сложил в бархатный мешочек драгоценное ожерелье, и направился к выходу, — если что имей в виду, что я всегда на твоей стороне! Что бы ты не натворил. Так и знай.

И он вышел, застучав шпорами по каменным ступеням лестницы. Эдуар смотрел ему в след. На душе пели птицы. Как бы жалко ни было ему друга, несмотря на его бесчестие явившегося к нему и обещавшего дальнейшую поддержку, радость наполняла его сердце. Графиня де Шательро свободна! Значит у него есть призрачный шанс завоевать ее расположение. Заставить сиять от счастья ее прекрасные глаза, когда она будет смотреть на него. Эдуар закружился по комнате, потом бросился на кровать и так лежал, упиваясь своим счастьем. Он был уверен, что прекрасная графиня будет принадлежать ему!

Глава 6

После того, как Марсель де Сен-Жен прокинул замок, Эстель наконец-то смогла расслабиться. Она долго думала над словами, которыми откажет графу де Патье. Ей хотелось верить, что он не обидится на нее настолько, чтобы послать свой отряд к ее замку или пойти на какую-либо другую подлость. Теперь, когда все слова были сказаны, а ожерелье лежало в кармане сына графа, можно было подумать о чем-то другом. Или о ком-то.

Эдуар де Бризе был фактически ее пленником, потому что Эстель приказала запирать башню, в которой его содержали. Клетка его была золотой, но выхода из нее не было. Отпускать рыцаря она не планировала, пока не услышит от него покорных слов, долгих извинений и мольб о прощении. Пусть все узнают, что покушение на честь графини де Шательро чревато последствиями. Возможно, тогда мужчину наконец-то оставят ее в покое.

Ославив шевалье на турнире, Эстель не получила удовольствия. Жестокость была чужда ей, но она не знала, как еще наказать наглеца и одновременно показать всему миру свое отношение. Идея казалась ей блестящей до того самого момента, как красавчика Эдуара поглотила толпа. Она закусила губу, и смотрела, как его бьют, совершенно безжалостно по ее прихоти, и молилась, чтобы он остался жив. Потом его бросили к ее ногам, и она еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Еще несколько минут назад перед ней был блестящий рыцарь, теперь же он больше походил на труп.

Он не произнес извинений, лишившись чувств. Толпа замерла в ожидании ее решения. Эстель смотрела на юношу у своих ног, и брови ее сошлись на переносице.

— Прощаете ли вы шевалье де Бризе? — главный судья стоял рядом с ней и тоже смотрел на лежащего на песке Эдуара.

Она помолчала, сжав губы. Сердце ее тоже сжалось. Возможно, он все же не заслужил такой мести. Можно было просто влепить ему пощечину.

— Да, сир.

— Позволите ли вы, госпожа, вернуть ему право сражаться с достойными людьми?

— Да, сир.

Она ушла, не оглядываясь поднялась на трибуну и весь оставшийся день думала о нем. Ее не интересовали сражения, она смотрела на них просто потому, что надо было куда-то смотреть. Ее не интересовали разговоры графа де Пуатье, его восхищенные взгляды и постоянные намеки. Она знала, чего он хочет, поэтому держалась гордо и отстраненно. Ее интересовала только судьба юноши, который, стал утехой ее гордыни, и, возможно, поплатится за это жизнью.

Эстель знала, что некоторые дамы, возлюбив кого-то из участников турнира, ночами позволяли себе посещать их в шатрах. Сама она была слишком горда, чтобы опуститься до такого. Но не на этот раз. На этот раз с трудом дождавшись возможности улизнуть с пира, Эстель нашла доктора и почти бегом отправилась разыскивать шатер рыцаря де Бризе. То, что она увидела там, повергло ее