как Рен появился на тропинке, ведущей в пляжную зону.

– Я на обед! – крикнула я Джемме, пока пальцы возились с узлом на фартуке. Развязав его, я бросила форму на льдогенератор и вышла из кафе.

Для прогулки по пляжу был идеальный весенний день: солнце тепло сияло, лёгкий ветерок щекотал водоросли, а пушистые облака на небе напоминали сахарную вату. Улицу заполонила очередь машин в поисках места для парковки. Мне как раз удалось втиснуться между двумя, как один автомобиль двинул вперёд и начал сигналить, будто это я была причиной пробки. Я сверкнула в адрес водителя своей лучшей улыбкой. Остаток пути от парковки до пляжа я бежала.

– Мо! – крикнул Эванс, завидев меня. Он воткнул доску для сёрфинга в песок и приветственно махнул рукой, словно моё появление было поводом для праздника.

Рен смотрел на меня. На секунду я совсем забыла, зачем пришла. Улыбки, которая предназначалась мне и причиной которой была я, достаточно, чтобы в мозгу закоротило, а в сердце вспыхнула искра надежды.

Он остановился в метре от меня, и внезапно от его хорошего настроения не осталось и следа.

– Ох, чёрт. Я совсем забыл.

– Я заметила. – Руки задрожали, и я пожалела, что у меня не было фартука, под которым я могла их спрятать.

– Вы что, теперь гуляете вместе? – спросил Эванс. Его лицо обрамляли пряди светлых волос, с которых водопадом стекала вода, пока он пытался высушить голову.

От мысли, что это могла быть не единственная встреча и что друзья Рена могли подумать, что между нами что-то есть, у меня перехватило дыхание. Однако, раз Эванс спрашивал об этом меня, значит, Рен не говорил с ним обо мне. Заслужил ли наш вечер с мороженым упоминания вообще? Или то, что я здесь появилась, выглядело так же жалко, как попытки Астрид позвать его на свидание?

– Бро, мы оба только что расстались с любимыми людьми, – сказал Рен, ткнув Эванса в плечо. – У нас что-то вроде клуба разбитых сердец из двух человек. Она на днях выручила меня с Астрид, а я вчера помог ей разобраться с придурочным бывшим.

Он приобнял меня одной рукой и прижал к себе, словно я была его напарницей.

Или хуже – младшей сестрой.

Мне казалось, что после нашего свидания с мороженым он воспринимал меня иначе. Если не как девушку, то хотя бы как друга. Но то, что он просто считал себя моим должником, было невероятно унизительно.

– Ты мог сказать, что больше не хочешь участвовать в моём проекте. Я бы тогда не ждала всё утро.

– Нет, я правда хотел прийти, но волны сегодня были просто шикарными. Ты совершенно забываешь о времени. Эванс, поддержи меня, иначе Мо будет думать, что я кидалово.

– Хорошая волна никого не ждёт, – сказал Эванс, как будто эта фраза была вышита на подушках всех престарелых сёрферов. – Не расстраивайся. Лана тоже этого не понимала.

Лишь одного упоминания бывшей хватило, чтобы вокруг ключиц Рена появились бирюзовые завитки ауры.

– Я понимаю. Правда, в моём случае с фотографией. Например, когда выискиваешь нужный момент для снимка. Нужное освещение. Нужный угол. Наверное, когда ждёшь волны, чувствуешь то же самое. Если бы однажды всё сошлось и я смогла сделать один идеальный снимок, я бы тоже забыла обо всём.

– Так ты не злишься? – спросил Рен. Он согнулся, и мокрый гидрокостюм подчеркнул мышцы.

– Как я могу злиться на то, что ты занимаешься любимым делом? – Я готова была поспорить на свою заявку в Кинси, что Лана тоже никогда не злилась. Но когда ты тонешь в разочаровании, то будешь цепляться за любой спасательный круг. Даже если это гнев.

– Ох, сестрёнка. – Эванс положил руки на мои плечи, и его пальцы постукивали по моей коже, будто я была пишущей машинкой, которая переводила мысли в текст. – Тебе точно стоит присоединиться к нам как-нибудь. Если ты снимешь, как мы катаемся, будет просто потрясно.

– Ни за что, – сказал Рен.

Не просто «нет», а «чёрт подери, нет» в вежливой форме. Я вздрогнула от напряжения в его голосе.

– Нет?

– Ты уже однажды чуть не утонула у меня на глазах, я не собираюсь повторять этот опыт. К тому же я даже Лану почти никогда не звал. Как это будет выглядеть, если Мо встанет с нами на доску сразу же после… всего?

– Я собираюсь оставаться на суше, не переживай, – ответила я.

– Прости за утро, правда. Я справляюсь только благодаря тебе. Очевидно, получается так себе, но могло быть и хуже.

Его боль стала ярче, захватывая Рена в бирюзовый шторм. Как никогда, мрачное и жестокое зрелище.

То, насколько сильны его чувства, разбивало сердце. Я могла пережить то, что Рен забыл о наших планах из-за хороших волн. Но как справиться с его любовью к Лане? Если он всё ещё так расстраивался из-за неё, то я не знала, будет ли он готов двигаться дальше вообще. Как со мной, так и с кем-либо ещё.

До конца смены, всякий раз, когда становилось заметно, что моё настроение ниже плинтуса, Джемма шептала мне «Август», чтобы напомнить о том, что я должна была больше расстраиваться из-за него, чем из-за того, что Рен кинул меня. В итоге, едва выйдя из кафе, я начала строчить Августу о своей неудаче.

Я хотела, чтобы он оказался прав, а мне нужно было всего лишь терпеливо дожидаться момента, когда отношения с Реном сдвинутся с мёртвой точки. Но Август не видел его боль. И того, как быстро он отмахнулся от перспективы отношений со мной.

Глава 11

Правило любви № 22:

Вы можете лгать себе, но сердце будет знать правду.

К   вечеру, когда Август приехал на съёмку, мне почти удалось убедить себя, что между нами нет никакой искры.

Но один взгляд на него в облегающей футболке и с растрёпанными волосами уничтожил мою решимость. Стоило ему только улыбнуться, сердце замерло.

Пришлось напоминать себе, что он не был моим парнем. Никогда.

Но некоторые привычки тяжело забыть.

Очевидно, что некоторые чувства – тоже.

Если бы у нас с Реном всё сложилось, я бы так не реагировала