Взять его злодею не было проблемой, а отсутствие свидетеля-соседа развязывало руки.

Однако, мерзавцу пришлось бы пройти через обычно многолюдный кубрик.

Маг поднял глаза на ярусы беленых гамаков, висящих друг над другом. После ухода барышень жильцам дозволили вернуться, но тут же кликнули опять наружу: по уставу в час отплытия матросы строились у капитана на виду. Теперь все мнутся там, ожидая вердикта Рауля — и ему некого тихонько расспросить.

Досаду прервал торжествующий бас из угла, заставивший дрогнуть тонкие стены:

— А я вот так!!

За этим нечто стукнуло четыре раза, и хриплый баритон восхищенно ругнулся в ответ.

Этот призыв нельзя было оставить без внимания. Рауль отправился на звук, обходя гамаки, и меж последними нашел источник.

Тонко звякнули кости о дерево. Два бородатых мужика согнулись над доскою на полу и двигали по ней раскрашенные в цвет добра и зла большие фишки. Комьями лежали позади два сброшенных кафтана — жарко и в рубахе, когда такой азарт! На их одежде мылся корабельный рыжий кот Авось, известный тем, что был отличный крысолов и в каждую щель совал свои усы, но гладить не давался даже коку.

Русый бородач победно возопил, узрев на брошенных костях пятерки, но в эту экзальтацию вмешалась тень. Лица разом поднялись на заглянувшего Рауля и потеряли прежнюю беспечность. Темный бородач хотел вскочить, но, видно, ноги затекли, и он с ними не сладил.

— Господин лейтенант! — рассмотрел в полутьме и добавил басистой мольбы: — Не извольте бранить — я кузнец, к построению быть не обязан.

— А я плотником взят, — добавил второй, — не матросом!

— Сидите, — махнул им Рауль.

Хотел сказать, что подошел к ним не проверки ради, но вдруг нашел, что с перепуганных очей они ему не много сообщат. Прежде надо подготовить для вопроса почву.

— Диковинные у вас шахматы, — кивнул он подбородком. — Таких не встречал.

— «Нардами» зовутся, господин лейтенант, — охотно приосанился кузнец, владелец незнакомого и благородным чуда.

— Заморские?

— А то! Добыл, когда еще таскался по степям, записан был за южной инфантерией.

Рауль пригляделся к доске. Дюжина круглых фишек была с большой любовью резана из дерева и расцвечена масляной краской — ровно и гладенько, как на подбор. Однако, за давностью лет еще столько же порастерялось и заменилось чем попало — здесь можно было наблюдать весь жизненный путь кузнеца. В двух фишках, мазаных углем, узнавались стертые негодные шестерни, по-видимому, от большого требушета. Еще одна — вырезана из черненых ваксою сапог, тоже, должно быть, окончательно сношенных. Одну белую фишку заменило бисерное височное кольцо от бабьей кики — удачное ему иной раз выпадало время! За три других сошли кое-как обточенные, мелом крашеные черепки от глиняных горшков — порою кузнецу было не до красот, но нарды он возил с собой усердно.

Навигатор вздохнул про себя: с подобной лихостью бы поменять и злополучные «УЛ» на то, что подвернулось под руку! Обернуться эдак сдержанно к старшей надзорщиковой барышне — «Позвольте жестяную крышечку от ваших румян, леди Нерина, да зеркальце не пожалейте» — чарами придать им форму на ходу, поставить их взамен обоих усилителей… То-то славный вышел бы этюд, и капитан остался бы доволен!

Кузнец все продолжал хвалить свою игру, погладив доску пальцами.

— Местные нас хорошо принимали, забаве этой научили заодно, все веселее. Правду сказать, я чуть жену оттуда не привез, но обошелся нардами, — усмехнулся он, затронутый давнишним вспоминанием не то печального, не то весьма удачливого свойства.

— Мы тебе жену там, в новых землях слепим, — утешил плотник. — Будет вместо той, вроде Снегурочки.

«Даже жену попроще заменить, чем усилитель…» — невольно примерил Рауль.

— Благодарствую! — сидя поклонился приятелю чернявый бородач. — Мне покуда с нардами неплохо. Жену, если надо, и тут присмотрю.

Рауль нашел, что разговор повернулся как надо, и через легкую брезгливость выдавил гримасу понимания.

— Вчера, поди, уже присматривал?

Кузнец отвечал уклончиво — офицерик мягко стелет, только не с такими свою вольную прогулку обсуждать.

— Как люди, огляделся маленько, туда да сюда. Господин капитан выдал всем по медной луне, велел прежде баню найти, а то, говорит, вша от вас перекинется! — кузнец даже обиделся. — Отродясь у меня вши никакой не было. Ну… одна, может, — всмотрелся он свою в коленку.

— Здесь не оставалось никого? — подвел к серьезному Рауль, очень стараясь не следить за его взглядом.

— Дежурные, двое. Но те по верху ходят. Потерялся разве кто…?

«… окромя вас», — едва не добавил кузнец, и внутренний Рауль это почти расслышал.

— Когда лейтенант Мартьен вернулся — не видели? — спросил, однако же, бесстрастно.

Плотник рядом и задумался на миг, но покривился в черные усы.

— Кабы и видели — с этой жиденькой ночью поди разбери, какой час. Ни полночь, ни рассвет, одно сияние. То ли дело у нас, на Долну — звезды какие! Луна ярче солнца! А при мне господин лейтенант не проходил, — торопливо вернулся патриот южных краев, отметив нашедшую на офицера тень.

Где было плотнику ведать, что здесь он в лейтенанте родственной души не сыщет — тот был сыном севера и летом лишь такую ночь и признавал.

Кузнец пожал плечами солидарно — мол, тоже вашего Мартьена не видал — и сгреб две кости в исполинскую ладонь. Если у офицера к ним упрека нет — чего мешается? Даже кот Авось перестал мыться и косился странно.

Рауль еще мрачнее отступил, оставив мужиков искать в игре недолгое укрытие от мирской тягомотной рутины.

Разведка его безнадежна. После такой хотя и «жиденькой», но бурной ночи — ни о ком ничего не узнать. Вся команда бродила, где хотела, и часов толком никто не наблюдал. Придется доложиться капитану, не имея ни малейших доказательств.

Бердинг на палубе был окружен мундирами и джутовыми шляпками — уже сам тянул время, без охоты изливая над картой эпизоды своих «морских приключений», где-то добавляя, где-то прибирая разные подробности. Едва пропавший первый навигатор вынырнул из люка, внимание усердно обернулось на него.

— Что там, лейтенант Дийенис? — не удержалась звонкая Нерина, зараженная кокетливым настроем от внимания к себе иных приятных мореходов. — Не томите! Мы скоро отправимся, правда?

Рауль остался у самого люка и промолчал, изо всех сил глядя мимо барышни. Стыдно ее обижать — но рапортовать ей навигатор не намерен. Бердинг поймал его взгляд и приблизился сам, оставляя толпу хотя бы в нескольких метрах позади себя.

Рауль уже не видел, как сперва застыла, а после очень медленно сползла девицина задорная улыбка. Видя, что господа желают говорить наедине, Нерина выразительно ушла назад