— Усилители сорвались, господин капитан, — полушепотом отчитался навигатор. — Для замены мы имеем лишь один.

Он не успел закончить донесение, когда Бердинг почти перебил, бросив сквозь зубы:

— Так и знал, что одной посудиной идти нельзя!

Рауль замер и вдруг проглотил почти сорвавшийся намек на приложившего здесь руку лейтенанта Мартьена.

А если не Мартьен? Капитан без устали толкует, что ему надобна вторая шхуна, только Морской приказ не хочет его слышать уже год. Устроить несчастную гибель навигатору, потом продемонстрировать, как ненадежна механика колес — чем не способ убедить Приказ, что опытный Бердинг был прав?

Устройство усилителей капитан тоже понимает достаточно, чтобы сломать их тихо и надежно. Где он вчера был после ужина — прямо не расспросишь. К тому же, имеет дубликаты всех ключей — кстати, как и шустрый Ирдис. Чарами вскрыть замок без ключа — тоже невеликая проблема.

Если разобраться: Мартьен еще с вечера считал Рауля утонувшим. На что ему ломать колеса ночью? По возвращении — времени не было, всюду сновала толпа.

С третьей стороны: топить мог один, а усилители портить — иной. Разве эти подвиги так непременно связаны?

Бледнея от нашедших подозрений, Рауль все-таки не отвел своего взгляда от холодных серых глаз.

— Прошу у вас три дня на починку, — сказал он, цепляясь за остатки плана и не показывая виду о смятении внутри. — Если не справлюсь, нам потребуется запросить в Приказе новые.

Капитан раздумчиво молчал, и маг искал в его лице подсказки.

Если согласится — значит, не так уж стремился показать негодность маленькой команды? Или напротив — понадеется на раулев очередной провал и тем вернее сообщит в Приказ о крахе? При любом раскладе выходило ничуть не яснее.

— Три дня, лейтенант, — едва слышно отмерил Бердинг. — И у меня к вам еще будет множество вопросов.

Подарив такое обещание, капитан вздел благодушие, насколько мог, и с этим лицом обернулся к надзорщице.

— Ужасно жаль вас огорчать, леди Нортис, но прогулку мы перенесем на другое время. Колесный механизм не вынес оказанной вами чести — просит дать ему несколько прийти в себя от касания вашими ручками.

Излив сию бессмыслицу, он был принужден отыскать достойную замену развлечений — с неохотой пригласил желающих из барышень попробовать немного повернуть штурвал. Гости повздыхали, но вежливо изобразили, что не разобрали за всем этим неисправность инженерного характера. Аида первой застучала каблучками, взлетая с дозволения на мостик.

Рауль нашел, что счастливо лишился всякого внимания, и его сапоги застучали в ином направлении, неся его опять по трапу вниз, в инженерный отсек, приступать к ремонту без минуты промедления.

Он заблуждался — черноглазая Нерина продолжал наблюдать за ним из-под весенней шляпки. Брови барышни почти сошлись в одну, и выводы ее вполне продолжили начавшуюся полосу его несчастных обстоятельств.

О, лейтенант Дийенис никакой не «бедный мальчик», обнаружила она. Он — первый навигатор в тяжелом пути, и для соратников он должен быть надежнее скалы! Его пороки в этих обстоятельствах грозят сорвать всю экспедицию и — хуже! — погубить доверенных людей. Вчера он мало что не утопился во хмелю, сегодня позабыл проверить усилители перед отходом — а завтра направит всю шхуну на острые камни?

Нерина вспомнила его явление на берегу. Умеет ослепить — да только верить ли такому впечатлению? Если капитан Бердинг не замечает преступной небрежности мага — она, Нерина, за две оставшихся седмицы соберет все доказательства, что положиться на него нельзя, а нужно гнать из экспедиции, верней всего — в острог.

Чай, найдут вместо него в Арсийском порту навигатора и поприличнее — в конце концов, в ладийском флоте все так слажено и стройно! Незаменимых деталей в нем, разумеется, нет.

Глава 7. Пороки античных героев

Порт Арсис, 14 мая, вторник, вечер

К своим восемнадцати Нерина прочла уже достаточно морских романов, чтобы в мужчинах разбираться хорошо.

Этот Дийенис не походил ни на юного живого морехода Примо, ни на отважного и честного навигатора Сегундо, ни даже на грубоватого, но опытного капитана флибустьеров Терцо — для последнего он слишком часто оступался и был кошмарно недалек.

Сверившись, что даже Терцо не посмел бы прилюдно игнорировать обратившейся к нему дамы (опустим, что бы он взамен ответил), Нерина захлопнула книгу и поднялась из полосатого синего кресла.

Дийенис не достоин и ступать на борт «Императрицы», не то, что ею управлять!

Обойдя свою комнату трижды, барышня нашла, что изобразила размышления в потребной мере, и приступила к воплощению задуманного ею триумфального разоблачения — села за стол.

Для поиска необходимых доказательств ей прежде всего нужно изложить, в каких пороках она обвиняет этого античного героя. Прямо скажем, тут от древних эталонов он ушел недалеко и, обмакнув перо, она опрятно вывела:

1. Винопитие (неумеренное)

2. Гордыня (порождает небрежение к службе)

3. Увлечение

На третьем пункте барышня слегка запнулась, потом немножко покраснела и все таки вывела в пристойной формулировке грех, обыкновенно следующий из первых двух, в особенности у помянутых героев:

3. Увлечение дамами

Поставила точку и раздумчиво уставилась в окно, на незакатное солнце над морем. Последний пункт, надо признать, был несколько натянутым — здесь лейтенант еще себя ничем не выдавал.

«(требует проверки)» — по совести добавила она при третьей цифре.

Полюбовавшись своим почерком и деловым подходом, Нерина вновь наполнила перо.

Что дальше?

Язычничество, свойственное древним образцам, все-таки было бы совсем уж приписным — такого не замечено. Еще некоторые склонности иных элланских мужей? Пуще покраснев, сделала вид, что таких и не вспомнила — это уж гадко. Выявить жестокость? На ум пришло, как он вступился за нее перед Мартьеном, почти прямо обвинившем ее во лжи касательно ракушек. Со вздохом зачеркнувши резвую «4», Нерина приняла пока сосредоточиться на трех.

Каждый дефект ей требовалось подтвердить хотя бы несколькими доказующими фактами. Поведение на ужине вполне проиллюстрировало пункт первый, а непроверенный перед отходом механизм — второй.

Дальнейшее ей нужно дособрать — всерьез и методично.

Нерина помахала списком и отложила его сохнуть на окно — сама, волнуясь, перешла к еще более занятной части. Для выявления проступков лейтенанта требовалось наблюдение и своевременные метки на территориях, которые он вздумает в ближайшие дни посетить.

Открыв большой печатный альбом к двухсотлетнему юбилею Арсиса, Нерина принялась перерисовывать на лист подробнейшую карту порта.

Здесь она встретила препятствие — карта не хотела ее отпускать. Нерина всегда полагала, что родилась в невыносимо мелком городе, но нынче ей