атаковал свой завтрак. Капитан что-то сказал про них с усмешкой, но больше любовался их кормилицей.

Даже опутанный тревогами, Рауль не мог не затаить улыбки — между двоими уже сквозили общие привычки и то единомыслие без слов, какое свойственно счастливым парам. Однако, ни единым жестом они не показались ближе друг ко другу, чем положено приличием — во всяком случае, сыну не удалось приметить ничего подобного.

Их благоденствие на время отодвинуло и горестные мысли. Матушка теперь не одинока — с этим сознанием Раулю будет проще покидать Арисис. Нынче же расстаться приходилось раньше срока, и через половину часа навигатор был обязан огорчить:

— У нас теперь порядки строже — моя побывка на сегодня истекла.

Он позволил проводить себя не далее калитки — пусть матушка еще останется гостить. Едва она ушла с крылечка в дом, Рауль украдкой осмотрелся — и точно, за тополиным стволом поодаль промелькнул соглядатай. Он словно бы смотрел на мимохожую козу, но навигатор видел — наблюдает.

Рауль беспечно прошагал мимо него, свернул на малый переулок меж домов и изб, потом еще такой же — до тех пор, пока один не оказался полностью безлюден.

Ловец за каждым поворотом находил потолще ствол и загодя оттуда примечал — идти или помедлить? Он и теперь при внешней праздности допрыгал до угла, сиганул за еловый заслон, но лейтенанта в переулке не увидел. Вот ловкач! Свернул где раньше, что ли? Следопыт шагнул вперед, но рубаха стала вдруг тесна на горле — кто-то ее сзади прихватил.

«Попался…»

— Кто тебя прислал? — раздалось очень близко над ухом.

Веснушчатый ловец (теперь уж скорее добыча) дернулся вперед, надеясь оставить ветхий ворот в руке рассерженного лейтенанта. Рубашонка, что рвалась от одного взгляда сорванца в сторону дерева, по каковой причине он бывал матерью сечен, на этот раз точно назло — даже не треснула. Хвататель еще и магии прибавил — руки чем-то оплело, ноги не слушались. Пойманный кухаркин сын застыл и сказал очень твердо:

— Никто.

— Врешь.

— Вру, — согласился шпион. — А фердмалшала не выдам. Хош прямо тут и убивайте.

На всякий случай он с готовностью зажмурился. Лейтенант сейчас же подхватил:

— Приими, Господи, душу раба Твоего… как звать?

— Тедька. Теодор, бишь.

— Раба Теодора… И отец мой был Теодор, — тут лейтенант вздохнул и отпустил хотя бы ворот. — Не боишься?

— Ишшо и как, — вздохнул ему в ответ шпион.

Рауль оставил на нем прочные магические путы и свободно обошел, чтобы проникновенно заглянуть в глаза — большие, серые, старательно печальные.

— А за деньги? Небось, «фельдмаршал» жадный.

Отрок отвернулся, шмыгнув. Даже руки не мог поднять, чтобы привычно без нужды тереть под носом.

— Зря потратитесь, господин. Я не таковский. Я ей, может, и даром преданный.

— Так это леди? — вскинул брови лейтенант.

Шпион побагровел от злости на себя и мага. Как ни храбрись, а поджилки тряслись, вот и ляпнул сдуру про «нее». Ведь в самом деле не хотел! Он промолчал и вовсе затворился. Поймавший — призадумался.

— Красивая, серьезная, с темными волосами?

— Пошто пытаете? Я и имечко ейное знаю, да сказал уж — не выдам.

— Значит, она самая и есть, — с обреченностью вывел Рауль.

Однако, леди Нортис предприимчивости не занимать! Какой бы ни была причина, а в нужное ей дело барышня вцепилась куда рьянее, чем он сам, когда пытался разгадать злодея.

Дивные Божьи создания эти дочери севера. Глянешь раз — как будто чопорны и тихи, а присмотришься — плещет внутри огонек. Вот уже не замечаешь, как прежде на него украдкою два раза покосишься, потом и глаз не можешь отвести, а там потянешься погреться…

Так что же леди Нортис нужно от него? При встрече — тигрицею смотрит, а знать о нем желает каждый шаг. Кажется, Оскарис что-то раньше него понял и о барышне, и о женской сущности вообще — да не бежать же к нему за советом.

«Каким советом, это еще для чего?» — отрезвился Рауль.

Мальчишка посмотрел как будто снисходительно.

— Не выдам, — напомнил он. — Зато могу што передать, коли хотите.

— А передай! — сказал внезапно лейтенант. — Скажи, что вопросы о моих передвижениях она вольна задать мне лично, я обещаю ничего не утаить.

Тедька наморщился, стараясь не забыть ни слова, хотя суровый маг уж очень замудрил.

— Все доложу, не сомневайтесь.

Руки и ноги тотчас оказались свободны, и отрок отшагнул назад на всякий случай.

— Еще увижу — уши надеру, — напоследок погрозил Рауль, но даже сам себе не до конца поверил.

Он развернулся и взял курс через Дивинский мост к портовым пирсам. В сердце проклюнулось что-то живое и светлое — не иначе потому, что один соглядатай попался и оказался не так уж могуч. Осталось лишь добиться обыска на шхуне — а барышня пускай как хочет развлекается, ему до этих экзерсисов дела нет.

Сын кухарки Нортисов со свистом втянул воздух. Ладони еще были мокрые от пережитого, но спину лейтенанта он проводил кривою победительной усмешкой. Внутренний Тедька без сомнения постановил:

«Кто ишшо тут попался, господинчик!»

Глава 15. Маленький скандал

Порт Арсис, 21 мая, вторник

— Нерина, ты стала пресная, что тесто на лапшу, — укорила Аида не глядя — руки были заняты выбором шелковой нити в лотке у коробейника.

Правду говоря, сестры нацелились пройтись по Дивинской набережной порознь, но неудачно столкнулись в прихожей, да еще в присутствии батюшки — каждой пришлось делать вид, что никаких особенных забот она сегодня на прогулке не таит и, так и быть, готова принимать компанию. Батюшка благословил своих пташек и прошагал в столовую, умиленный плодами воспитания — не каждые сестры в опасных летах сохраняют подобную близость.

Заботы у пташек, конечно, имелись преважные. В Арсисе дело известное: желаешь случайной встречи — иди на Дивинскую набережную и будь готов ко множеству приветствий, среди которых промелькнет и нужное. Нерина волновалась, но твердо положила — ей нужно говорить с Раулем и разрешить то недоразумение, которое возникло между ними по ее вине. За кем охотилась малая пташка-Аида — только она и ведала.

Обе сестры стрекотали по пути о пустяках и обе зыркали по сторонам с большим вниманием. Такой манерою они прошли почти всю набережную, когда Аида вдруг набросилась на коробейника с мотками ярких нитей. Она поставленным сопрано объявила, что ей сейчас же требуется кое-что для вышивки, и стала живо копошиться в пасмах.

Нерина разгадала трюк и осторожно осмотрелась — где тот, из-за кого Аида разыграла артистический