секрет, он умер вместе с ним. Но оказалось, что это было не так. Рэйми спрятал конверт за комодом в своей комнате, миссис Йерден нашла его при уборке и вернула Свиту, когда он заехал к ней один. Мы это выяснили вместе с Мортоном. Представляю, какое он испытал потрясение, узнав, каким образом данный документ попал к Свиту. Но это не проливало свет на его нынешнее местоположение. Оказалось, что Свит оставил конверт в футляре своей скрипки, спрятав за подкладку. А скрипка хранилась все это время у его старого друга в округе Юба, которому было дано поручение передать ее Пиппе, если со Свитом что-то случится. Вот только этот старый друг не читал лос-анджелесских газет и не знал о смерти Лероя Свита, впрочем, о ней особо и не писали. Должны были пройти месяцы, прежде чем он бы забеспокоился и начал разыскивать Лероя, а потом Пиппу. Эллен с помощью Мортона решила воспользоваться этим шансом и узнать, не смогу ли я вывести ее на доказательство, которое отравляло ей жизнь последние двадцать лет.

– Что за документ? Что за доказательство? – вскричал Алан.

– Здесь у меня письмо, – ответил я, доставая из кармана конверт. – Написанное Тиной Рэйми незадолго до смерти своему мужу в госпиталь. Она в ужасе от того, что он получил серьезное ранение, и наконец признается ему, что сама смертельно больна. Перед смертью Тина хочет сообщить Абрахаму правду о своих родителях. Сейчас я прочитаю этот абзац.

Я вынул листки из конверта. Неожиданно Эллен Роббен вывернулась из-под руки мужа, рванулась ко мне и выхватила бумаги. И тут же яростно разорвала на мелкие кусочки.

– Дорогая, – Вим Роббен был явно шокирован.

– Миссис Роббен, я сожалею, но это было другое письмо. Тоже письмо Тины к Абрахаму, но написанное намного раньше. Очень трогательное послание, я хотел передать его Пиппе. Оно хранилось в вещах Свита, может, он носил его с собой из каких-то сентиментальных соображений. Если кто-нибудь подержит миссис Роббен, чтобы не допустить больше подобных фокусов, я готов прочитать настоящее письмо.

Никто не шевельнулся. Впрочем, я этого ожидал. Ни у кого в этой комнате не было достаточной власти, чтобы покуситься на свободу Елены Троянской.

– Хорошо. Я перечитывал письмо целый час в самолете, поэтому запомнил нужный абзац практически наизусть. Итак, он гласит…

– Вим, выгони его немедленно! – наконец у Эллен сдали нервы.

– Нет, пусть выговорится, – размеренно ответил ее муж.

– Тина пишет, что навсегда порвала отношения со своими родителями, потому что они погрязли во лжи. Что когда она поступила в добровольческий корпус, ей пришлось сдать анализы крови. И она выяснила, что у нее группа крови АВ35. Этот результат ее очень удивил, так что она даже перепроверила. Потому что она запомнила, когда читала медицинскую карту отца в больнице, куда он угодил с аппендицитом, что у него группа крови О36. Тина тогда увлекалась медициной и читала много книг и справочников. Она точно знала, что, какая бы ни была группа крови у матери, у отца с нулевой группой не может родится ребенок с группой АВ. А значит – Вим Роббен не является ее отцом. После этого она полностью отказалась от родительского содержания и прервала с ними все связи. Для Тины честность была превыше всего. Когда она выходила замуж, то хотела, чтобы после войны они начали с мужем собственную жизнь, отказавшись от наследия Роббенов, на которое, как она полагала, не имеет права. Впрочем, в последние дни, когда Тина осознала, что Рэйми в ближайшее время не вернется, а дочь после ее смерти может отправиться в приют, то она написала родителям с просьбой забрать ребенка. Но она была уверена, что Абрахам непременно вернется за дочерью. Поэтому и сообщила ему эту информацию. И он вернулся. Рассказал о письме Тины. Он думал, что сенатор не захочет бороться за девочку, которая даже не была его внучкой.

Повисло тягостное молчание. Эллен тяжело дышала, Кристиан вцепился в плечо жены, Пиппа, кажется, была пьяна и не очень следила за событиями. Только Алан внимательно наблюдал за всеми, будто впитывая сцену.

– Дайте мне письмо, – потребовал Вим Роббен. – Оно же у вас с собой?

Я осторожно приблизился к хозяину дома и передал ему конверт, который достал из внутреннего кармана, стараясь не попасться в орбиту Эллен. Муж повернулся к ней широкой спиной и принялся внимательно читать.

– Это правда? – спросил он через пару минут, смяв листки в кулаке. – Тина не моя дочь?

– Нет, дорогой, конечно же это полная ерунда. Тине что-то показалось, она никогда толком не разбиралась ни в чем. Наша девочка писала это письмо в бреду, она не соображала, что делала. Наверное, хотела как-то… отомстить нам за то, что мы недостаточно поддерживали ее увлечения.

– У меня тоже группа крови АВ, – медленно сказал Кристиан. – Мы сдали так много тестов вместе с Беттани, когда пытались завести ребенка. И потом, когда усыновили Алана. Мы хотели проверить, сможем ли мы быть его донорами крови, если с нашим сыном что-то случится.

– Что? Я не понимаю, – забормотал Вим. – Что значит вся эта абракадабра? Что вы пытаетесь мне доказать?

– Очевидно, что и мне ты тоже не отец, – отчеканил Кристиан.

– Тогда кто?! Эллен, кто отец этих детей?

– Арьен, – спокойно ответила она.

Глава 48

– Арьен?! – взревел Вим. – Как можно? Ведь он даже не Роббен! Эллен, скажи, почему?

– Почему? – искренне изумилась Эллен. – Видимо, потому что ты бесплоден, дорогой. Мы поженились и прожили почти пять лет, а у меня все так и не получалось забеременеть. Я видела, что моя мать и другие родственники уже начали на меня косо поглядывать, задавать разные вопросы. Во времена моей молодости у женщины было главное предназначение – составить хорошую партию и обеспечить продолжение рода. Миллионы Роббенов! Империя Роббенов! Я должна была оставить это все своим детям. Если бы я оказалась неспособной создать семью, ты бы развелся со мной и нашел бы новую жену. Я никогда не была дурой, я видела, как ты помешан на фамильной чести и прославлении имени Роббенов. Я почти впала в отчаяние, поэтому увлеклась Арьеном. Мы никогда не думали о серьезных отношениях. Для него вся жизнь была лишь чередой прекрасных мгновений, он ничего не планировал наперед. Пока ты заседал в Конгрессе, Арьен приглашал меня на сафари или просто отправиться к какой-то спонтанный поход в Адирондак37 посреди недели. Это было просто… безумие, порыв. И как же я