телепатически позвала Керра, и даже, кажется, получила ответ. Вот только понять его не успела: удар по голове погрузил меня во тьму.

Глава 20. Полевое знахарство

Гостиная отряда была переполнена заметно нервничающими Крамаири. Бойцы с тревогой следили за своим командиром, размеренно шагающим по комнате взад и вперёд. Керрим и так не отличается лёгким нравом, но, когда речь заходит об Иссине, к нему даже Лисшу подходить опасается.

— Она уже несколько часов как покинула Пещеру Предков, — раздражённо прошипел Керр, продолжая мерить шагами комнату.

— Ты уверен? Может, она ещё там? — осторожно предположил Лисшу.

— Абсолютно. Она послала ментальный зов сразу, как покинула Пещеру. Но я даже ответить не успел: связь прервалась.

— Вообще-то, Исса до сих пор довольно слабый телепат.

— Но не настолько же, чтобы не суметь позвать никого из нас за четыре часа! Даже если и так, она бы уже сама сюда пришла, на своих двоих. Нет, в Гнезде явно что-то случилось.

— Пещера всё равно закрыта на ближайшие несколько дней, — напомнила Мариша.

— Знаю. Поэтому мы и ждём здесь, а не разносим Гнездо по камню.

Вялотекущую перепалку прервал стук в дверь. Гость, не дожидаясь приглашения, вошёл в гостиную.

— Чем обязаны столь внезапному визиту самого Айрона Лиртири? — не очень учтиво поприветствовал вошедшего Керрим.

— Керр, у нас проблема.

Крамаири по-птичьи повернул голову набок и приподнял бровь. Ужасная привычка, перенятая у магички: теперь, будучи в раздражённом расположении духа, Керрим не только дерзит словами, но и позой.

— И какая же?

— Нора рожает. Она пришла к Делине, как только кристалл поменял цвет. Знахарка уложила её на кушетку, а сама пошла в соседнюю комнату за одеялами, но так и не вернулась. Когда я пришёл на зов Норы, Делины в лазарете не было.

— Давно это было?

— Около часа назад.

— Идём. Мариша, возьми записи Иссины: всё, что есть.

Разделять отряд не хотелось, поэтому гостиную покинули все вместе, предварительно оставив на запертой двери несколько рун на случай, если вернётся Исса. За эти месяцы не только магесса многому научилась, но и отряд перенял у неё ряд полезных привычек. Свободный доступ к мане позволяет драконам пользоваться многими простыми заклинаниями даже без должного умения: например, запирать двери на магические замки, или оставлять руны, подсказывающие, куда отправился хозяин комнаты.

В лазарет уже прибыли несколько лекарей Лиртов, а также весь отряд Лиртири. Мариша сразу стребовала с лекарей отчёт о состоянии пациентки, и вскоре вынесла жизнеутверждающий вердикт:

— У нас есть около часа, чтобы отделить плод от матери.

— Вы что, с ума сошли? Нельзя вмешиваться в ход родов без крайней необходимости! — взвыл старший из лекарей.

— Вы пятьдесят лет не вмешивались в роды, и как вам результат? Месяц назад Делина и Исса спасли жизнь роженицы, удалив плод. И это, между прочим, была первая выжившая драконица за полвека.

— На данный момент это лучший вариант из возможных, — поддержал девушку Лисшу.

Повисла напряжённая пауза.

— Понимаете… Дело в том, что… У нас нет такого опыта, — признался, наконец, лекарь.

— В смысле — нет опыта? Вы что, за несколько сотен лет практики родовспоможения ни разу у роженицы из живота дитё не вытаскивали? — Мариша наступала на Лиртов с неотвратимостью лавины. Казалось, что хрупкая девушка вот-вот заглотит несчастных драконов целиком.

— Я видела несколько раз, как это делается у людей. И даже помогала, — глядя Марише в глаза, ответила самая молодая на вид целительница.

— Отлично, тогда ты остаешься. Ещё мне нужен Лисшу и муж Норы. Остальные — на выход!

«Лишние» драконы спешно покинули комнату, а новоприобретённая помощница знахарки отправилась за всем необходимым.

— Лисшу, — позвала Мариша Старшего, — ты ведь присутствовал на родах Ирессы, верно? Всё запомнил?

— Всё запомнил. Не волнуйся: всё расскажу.

— Спасибо. Знаешь, нам ведь на курсах полевых знахарей рассказывали, как быть с тяжёлыми ранениями, отравлениями и прочим. А про роды почти ничего не было. Я от Делины и Иссы за эти месяцы больше узнала, чем за все предыдущие годы.

— Не страшно. Главное — хватка, а остальное я подскажу.

— Хорошо, если так, — девушка глубоко вздохнула и обратилась к мужу роженицы: — Найт, мне нужно, чтобы ты успокаивал Нору и помогал ей выполнять мои команды, но не подпитывай её, хорошо? Если станет совсем плохо — сначала говори мне. Делиться силой можешь только после того, как я разрежу пуповину.

— Понял, — дракон серьёзно кивнул и невольно скривился от боли в сильно сжатой руке. — Родная, полегче, мне же больно!

— А мне, что ли, не больно? Я тут, вообще-то, рожаююю! — взвыла на очередной схватке Нора.

— Так, а вот этого делать не надо. Нора, не рожай!

— Что?

— Не рожай, говорю! Дыши медленно и спокойно, насколько получается. Мы тебя сейчас обезболим, и сами вытащим ребёнка из живота, а ты будешь просто лежать и глубоко дышать, поняла?

Прибежавшая, наконец, целительница протянула Марише склянку с зельем.

— А как же ребёнок, что будет с ним?

Мариша, проигнорировав вопрос, сунула пациентке открытую склянку и приказала:

— А теперь пей. Вот так, молодец. Ещё глоточек.

— А рожать-то… я когда… буду? — не унималась засыпающая на глазах Нора.

— Лет через десять, если Делина с Иссой разрешат, — ответила Мариша уже спящей роженице.

В приёмной лазарета было ещё более многодраконно, чем буквально час назад в гостиной Крамаири: тут и места меньше, и драконов набилось раза в два больше. Разгуливать по комнате в таких условиях было совершенно негде, поэтому Керрим при первой же возможности вышел на улицу и теперь отмерял шаги по деревянному балкону, служившему крыльцом в лазарет.

Зима, словно разгневавшись на что-то, метелью врывалась под куртку. Впервые за долгие годы привыкшему к морозам дракону стало зябко, но не от холода, а от страха. Страх смерти, страх боли, страх себя самого — ничто по сравнению с тревогой за близкого дракона. Или не-дракона. Очередной порыв ветра загнал за воротник несколько снежинок, заставив улыбнуться от чувства, будто кто-то ласково щекочет тебя по спине. Керр остановился, пристально вглядываясь в темноту.

— Метель — твоё время, госпожа магесса. Где ты, Исса?

Открывать глаза не хотелось. Боль в затылке, привкус крови во рту и затёкшие конечности — всё свидетельствовало о том, что взору моему не предстанет ничего хорошего. Слегка приоткрыв веки, я с удивлением обнаружила перед собой своё отражение, только с другим цветом волос и более смуглой кожей. Ещё несколько секунд понадобилось, чтобы сообразить, что напротив меня висит не зеркало, а травница, зафиксированная на стене с разведёнными в