же ничего не умеет, кроме как водить космические корабли. Но про полеты можно было забыть, и списанный по состоянию здоровья космолетчик мрачнел с каждым днем. Он даже начал завидовать жене, которая, поставив Илью на ноги, вернулась на свою работу.

Мозги Белякову вправил не кто иной, как Иван Алексеевич. Бывший учитель одним ранним утром заехал к своему ученику в гости. Отдав должное прекрасному чаю и домашней выпечке, Корнеев поинтересовался состоянием дел. После чего разнес Белякова практически до состояния атомарных решеток. Красному от стыда Илье пришлось согласиться с тем, что в этой ситуации он был единственным дураком и эгоистом.

– Ты что, не можешь найти работу для себя? – гремел над ним Корнеев, да так, что Илья вновь ощущал себя мальчишкой-школьником. – Это в нашем-то веке! Ты с ума сошел, парень! Тебе не кости, а голову менять надо было! К твоим услугам десятки профессий, тысячи рабочих мест! Космолетчиком, видите ли, он больше быть не может и крест на себе поставил! Сопляк! Иногда жизнь ломает тебя! И ломает конкретно! А ты докажи и ей, и себе, и всем, что ты сильнее обстоятельств! Перешагни через себя. Засунь гордость себе в задницу и сядь на нее! Завтра в восемь пятнадцать утра я жду тебя в центре распределения. Знаешь, где это? На Талалихина шесть. Найдем тебе занятие. Если не придешь, я тебя ни знать, ни видеть больше не хочу!

Через пять с половиной месяцев после этого разговора Илья приступил к своим новым профессиональным обязанностям – предотвращению ошибок в электронно-вычислительных начинках промышленных гигантов Земли. Массовое перепрофилирование и модернизация фабрик и заводов, адаптация механизмов к условиям невесомости и агрессивным средам чужих планет – все это требовало введения в работу новых систем и связей. А все новое, необкатанное может дать сбой в процессе подачи реальных нагрузок на рабочие линии. В общем, дел хватало, и поначалу Белякову работа нравилась. Светлана, которая была с мужем в центре распределения, радовалась как девчонка. Но потом…

Он замечал все чаще и чаще, что при упоминании космоса, кораблей и путешествий друзей его все сильнее тянет ввысь. К манящему мерцанию звезд. К бездонной глубине чернеющего над головой космоса. В бескрайние просторы галактики. Добраться бы хотя бы до ее середины, собственными глазами увидеть ту чудовищную массу, которая своим притяжением вращает вокруг крохотной оси миллиарды одних только звезд. И сердце все сильнее и сильнее сжималось от тоски, напоминая об истинном предназначении своего хозяина. О бесконечно сильной любви, сравниться с которой могла лишь любовь к одному-единственному человеку.

Но занимать кресло пилота Илье было категорически запрещено еще, как минимум, год, и медицинская комиссия в этот раз, как и в предыдущий, была неумолима. Только восстановление и полная реабилитация. Нагрузки даже второго пилота, несмотря на непрекращающееся усовершенствование технической базы летательных аппаратов, для Ильи сейчас были опасны. Впрочем, если он желает, то выходить в космос все-таки сможет. Но не более чем на два часа, не подвергая свой организм чрезмерным нагрузкам.

Одним словом, Беляков мог устроиться работать на одну из околоземных платформ или же в любой лунный город, в котором есть турбинно-волновой генератор гравитации. Расчетное время подлета к этим точкам составляло около двух часов; стало быть, они вполне могли подойти.

Но на технических орбитальных платформах работы шли вахтовыми методами, а на Луне рабочие места практически полностью были разобраны переселенцами, оставшимися жить на спутнике. Впрочем, один из вариантов удалось найти. Навигационно-диспетчерский пункт, или попросту «маяк», принимал любого из желающих работать по стабильному графику сутки через четверо. Сначала, как выяснилось позже, на маяке безвылазно находилось только двое людей. Затем руководство, обеспокоенное резким снижением морального духа и возросшим количеством ошибок, ввело сменный график дежурств – сутки через двое. Но потом пришлось увеличивать штат дежурных еще до двух человек. В этот раз панику подняли уже сомнологи. Ученые, проведя исследование множества данных гипнограмм и физических параметров мозговой активности в различные временные интервалы, пришли к неутешительному выводу: если после суточной смены человеку не дать отдохнуть хотя бы четыре дня, то в мозгу у несчастного начинают возникать необратимые дегенеративные изменения. Что в дальнейшем напрямую сказывается на частоте возникновения внештатных ситуаций и ошибок вследствие человеческого фактора. Мозг и тело не виноваты в том, что разум хозяина подвергает их хроническим перегрузкам, разрушая клетки серого вещества. И наличие ошибок, которые могут стать трагическими, приводящими к невосполнимым утратам, – всего лишь закономерный итог, естественное течение сложившейся ситуации. И если, вводя организм в подобные условия, ты исключаешь вероятность возникновения ошибки, стало быть, у тебя не все в порядке с головой.

К счастью для всех, у действующего руководства с мозгами все было более чем в порядке. К мнению специалистов прислушались, учли и наладили эффективное управление «маяками», сеть которых вокруг Земли только за последний год увеличилась в три раза, окружив материнскую планету со всех сторон. Это было необходимой мерой. Начало вывода вредной тяжелой промышленности с многострадальной Земли на ее орбиту и увеличение количества полетов создавали вокруг голубого шарика непрекращающееся движение, за которым необходимо было следить и которое необходимо было координировать.

Количество пассажирских кораблей тоже возросло на порядок. И если раньше большинство граждан пользовалось только атмосферными планерами, то теперь доступность и безопасность межпланетных и межзвездных кораблей стала еще одной причиной расширения сети «маяков», наблюдавших за транспортными потоками.

– Маяк-16! Я Королев!

Вызов застал Илью за обедом. Парень отложил вилку и торопливо подхромал к панели управления.

– Королев, я Маяк-16. Слушаю.

– Костя, ты, что ли?

– Нет. Беляков на связи. Тихомиров замену попросил: тещу отвезти в санаторий. Кроме него, некому.

– Понятно. Я Капризов Денис. Связь плохая, голоса не разобрать. Вот и спутал.

– Да ничего, – усмехнулся Илья. – Бывает. Ты чего хотел-то?

– Напомнить. Три дня назад на Солнце было несколько мощных выбросов коронарного вещества. В течение ближайших часов тут будет настоящий ураган. Работы прибавится и электроника может дать сбой.

– Ага. Спасибо, что напомнил.

– Все, бывай. Отключаюсь. Нас сейчас должно накрыть. Как раз проходим в зоне движения волны.

Капризов отключился.

Илья вывел на дисплей трехмерную карту окружающего сегмента Солнечной системы. Орбитальная станция «Королев», располагающаяся рядом с орбитой Юпитера, сейчас находилась практически на прямой линии между Землей и Солнцем. Поток коронарного вещества, расходясь постепенно веером, должен накрыть ее практически целиком. Хорошо, что у них вся активная начинка с двойным элементом защиты. Сейчас везде такую ставят, а старые модели летательных аппаратов в плановом порядке переделывают. Вместе с установкой в пилотские отсеки блоков