понимаю, что моя догадка верна – она не захочет даже прикасаться к моим вещам, по крайней мере пока не наденет на руки перчатки.

Обидно ли и неприятно это? Да. Но даже если я прямо на глазах миссис Шепард трижды постираю себя в стиральной машинке, то относиться проще она ко мне не станет. Уж не знаю, дело в том, что я не из состоятельной семьи или же просто в моих латиноамериканских корнях, но подозреваю, что все вместе.

– Проходи, – улыбнувшись с холодной вежливостью, она открывает дверь шире. – Но прошу, недолго, Бэйли нужен покой.

– Конечно.

Я проскальзываю в холл и поднимаюсь по светлой лестнице. На втором этаже я по памяти иду к самой дальней двери в коридоре. Постучавшись, поворачиваю ручку.

Бэйли лежит на кровати, с головой накрывшись пушистым белым пледом, и я снова стучу по уже приоткрытой двери, но она не реагирует.

– Бэйли?

Не получив ответа, я убираю тетрадь в рюкзак, подхожу к кровати и похлопываю Бэйли по ноге. Вздрогнув, она тут же срывает с головы плед. Меня встречают покрасневшие и опухшие от слез глаза. Раскрыв рот, она моргает и смотрит с непониманием.

– Я что, сплю?

– Не знаю, что именно ты делаешь, но с уверенностью могу сказать, что ты прогуливаешь школу.

– Не сплю, – констатирует она, вынимая из ушей наушники.

– Слушала грустные песни? – Я присаживаюсь на край кровати.

– Нет, переслушивала аудиозаписи принцессы Дианы. Слишком печальная история жизни, но я не могу перестать переслушивать и пересматривать документальные фильмы о ней.

Бэйли приподнимается и садится, облокачиваясь на спинку кровати, плед соскальзывает, открывая атласную ночную сорочку цвета пепельной розы. Ее взгляд прикован к пальцам, нервно сжимающим плед. Бэйли словно боится посмотреть в мои глаза и увидеть выражение моего лица.

– Ты ненавидишь меня? – почти шепотом спрашивает она.

– Нет, конечно нет.

Нахмурив брови, Бэйли поднимает голову.

– Как это?

– Слушай, я понимаю, что такое личный дневник, это то, что не должен видеть ни один человек. В твоем случае это, к сожалению, еще и видеодневник, и смонтировать из него компромат слишком легко. Если бы мои мысли обнародовали, то боюсь, от меня бы отказалась даже мама.

Усмехнувшись, Бэйли убирает прилипшие к влажным от слез щекам пряди и обнимает себя за прижатые к груди колени.

– Я бы показала тебе все целиком, но Констанс и девочки из «Мемфис Ньюс» говорят, что ничего не брали. Я вчера весь вечер им писала, просила вернуть флешку, но без толку.

– Флешка не у них.

– Ты знаешь у кого?

– Не знаю наверняка, но предполагаю. Подумай, кто в нашей школе ненавидит тебя больше всех?

– На ум приходят десятки имен.

– Но одно звучит громче всех, верно? Два слога, пять страшных букв. Айрис.

Вздохнув, Бэйли закрывает глаза и потирает веки.

– Ник сказал то же самое.

– Вы говорили?

– Да, немного, – нехотя признается Бэйли, потирая предплечья, словно замерзла. – Еще он скинул видео, где девочки прессуют тебя на школьной парковке на Хэллоуин. Сказал, что этим видео с ним поделился Джейк, со словами: «Делай с этим все, что посчитаешь нужным».

– Если тебе вдруг нужно мое разрешение на то, чтобы опубликовать, то оно у тебя есть.

Закусив губу, Бэйли качает головой.

– Я не… Не…

– Ты не такая? Не как они?

– Я уже не знаю какая я, – выдыхает она, проводя пальцами по волосам. – Лишь знаю, что это повлечет новый уровень конфликта. Ты ведь сама знаешь, что вместе с видео ничего не закончится, все ухудшится. Я не хочу так, Микки, не хочу воевать. Я устала, да и не умею.

Протянув руку, я сжимаю ее ладонь, пытаясь приободрить, но вместо этого Бэйли подается вперед и крепко обнимает меня, обволакивая облаком из аромата кокоса.

– Спасибо за то, что не ненавидишь меня, – шепчет она. – Я так сильно боялась, что ты больше никогда не захочешь говорить со мной.

– Можно вопрос? – спрашиваю я, чуть отстранившись. – Ты стыдишься меня? Те вещи, что ты говорила в видео…

Поджав губы, Бэйли молчит, а в глазах отражается сожаление.

– Так было в самом начале. И дело не в тебе, Микки, хотя в какой-то степени так и есть, потому что ты дружишь с Норд, а мой брат и все мои друзья из «Примроуз» ненавидят их по понятным причинам. Но поверь, – она прикладывает ладонь к груди, – я бы ощущала этот страх быть пойманной рядом с любым из «Уэст-Мемфис», просто потому что наши школы недолюбливают друг друга. Вспомни, с какой брезгливостью все смотрели на меня, когда я только пришла.

Я понимаю, о чем говорит Бэйли. То же самое было и с обратной стороны, Оливер был против нашего общения, да я и сама бы не расстроилась, если бы она не приняла тогда мою руку дружбы. Я волновалась о том, как сильно может ухудшиться моя жизнь просто потому, что есть вероятность того, что мы сблизимся.

Но чем дольше я общалась с Бэйли Шепард, тем быстрее начала стираться грань ярлыков. Примроуз, Уэст-Мемфис – неважно откуда ты, важно насколько комфортно и безопасно ты чувствуешь себя рядом с этим человеком.

– Мир? – спрашивает Бейли, и от этой надежды и сомнения в ее глазах, она выглядит на пару лет младше своего возраста.

– Мир, – усмехаюсь я, и на губах Бэйли появляется широкая улыбка. – Теперь не помешало бы заключить мир с Ником.

Широкая улыбка снова гаснет.

– Ты очень сильно нравишься ему, Бэйли.

– Знаю.

– А он тебе?

– И он мне тоже, – почти шепотом признается она.

– Тогда почему…

– Потому что все слишком сложно, – перебивает Бэйли, потирая лоб. – В этом не только я и он, есть еще куча обстоятельств, понимаешь?

– Нет, совсем не понимаю.

Раздается стук в дверь, а затем на пороге появляется миссис Шепард. Клянусь, в тот момент, когда она видит, что я сижу на кровати, я чувствую себя собакой с грязными лапами, поэтому поднимаюсь.

– Бэйли, тебе нужен отдых.

– Но я уже в порядке, мам.

– Слабо верится, учитывая то, что еще утром ты не могла подняться с постели.

– Что ж, я лучше пойду. – Потирая ладони, я пячусь к выходу. – Поправляйся, скорее.

***

Не вижу смысла возвращаться в школу, поэтому решаю поехать домой. Мама обещала вернуться с работы раньше обычного, поэтому ужин я начну готовить пораньше. Даже не хочу говорить маме о том, что сбежала с уроков, ведь она ни за что не поверит, что проблемы в школе не у меня, а у Бйэли.

Порой мне хочется рассказать маме о том, что произошло между