бросил взгляд на размытую и разбитую колёсами грузовиков дорогу, ведущую в правление. Отсюда здание видно, конечно, не было, но топать недалеко, хоть и по колено в грязи. Наверняка это не самое большое удовольствие из предлагаемых в деревенском ассортименте, однако деваться некуда, и Яшка, запахнув поплотнее телогрейку и отбросив окурок, спустился с крыльца.

Некоторое время он вслушивался, но знакомого урчания Колькиного УАЗика так и не раздалось. Вздохнув, пошёл, прижимаясь к заборам, по высоким мясистым лопухам, где грязи было поменьше.

Идти пришлось гораздо дольше по времени, чем он предполагал. Дорога петляла между домов, а в одном месте, в низине, вообще оказалась заполнена дождевой водой. От забора и до забора метров на пятьдесят вперёд расстилалось небольшое озерцо, которое нужно было как-то преодолеть. Но сворачивать на боковые проулки Яшке не захотелось. Заблудиться тут, конечно, не заблудишься, но за домами шли огороды, пробираться по которым совсем уже никуда не годилось. Мало ли что подумают.

По пути ему попался местный сельмаг, перед которым стоял грузовик с опущенным бортом. Шофёр и дородная тётка в белом нечистом фартуке, наверное, продавщица, выгружали какие-то коробки и ящики. Подходить к ним и здороваться Яшка не стал, чтобы не терять драгоценное время. Они сами заметили его, и тётка, помахав рукой, громко закричала:

– Это вы начальник шефов, приехавших на картошку?

– Ну, я, – отозвался Яшка, – здравствуйте…

– Скажите своим людям, что я завезла свежие пряники и сушки. Пускай приходят.

– Неужели они пряников у себя в городе не наелись? – усмехнулся Яшка.

– А вы за всех не говорите! – засмеялась в ответ продавщица. – С работы придут, с устатку захочется чайку попить с чем-нибудь вприкуску – вот и пригодятся мои сушки.

– Спасибо, передам!

– А водку завезут завтра, так что не волнуйтесь…

И в самом деле, какой-то Бермудский треугольник получается, раздумывал Яшка, вышагивая по лопухам дальше. Всё, что необходимо человеку, чтобы не помереть с голоду, тут есть – картошка, мясо, спирт и вот теперь пряники с сушками… А что ещё нужно? Какие-то блага цивилизации? Телевизор? Так он есть в каждом доме. Крыша над головой? Здесь и так никто не ночует на улице… Может, мы сами себе усложняем жизнь всевозможными искусственными вещами, а их по большому счёту и не требуется… И всё же, как быть с книгами, стихами и музыкой?

Усмехнувшись, Яшка пошёл дальше.

Ну, вот наконец впереди замаячило здание правления. Около него уже было припарковано несколько автомобилей – серая заляпанная рыжей глиной «Волга», пара грузовиков и даже один трактор с прицепом. Но Колькиного УАЗика среди машин пока не было.

14. Пятиминутка

Закуток со столом и пишущей машинкой перед дверями в директорский кабинет уже не пустовал. На стуле восседала молодая русоволосая девица и, не обращая внимания на посетителей, красила губы ярко-красной губной помадой.

– Тебе чего в такую рань? – спросила она писклявым голосом, не глядя на посетителя, потом всё-таки соизволила взглянуть на Яшку и отчего-то сразу покраснела. – Ой, простите, я думала, что это… Впрочем, не важно. Григорий Иванович только подъехал и пока занят. У него Пал Егорыч, наш бухгалтер. Вы можете присесть и подождать.

Она указала рукой вокруг себя, но присесть было не на чем. Никаких стульев, кроме того, на котором она сидела, в закутке не оказалось.

– Когда пятиминутка начнётся? – поинтересовался Яшка.

– Пятиминутка? – переспросила девица и надолго задумалась. – Сейчас Григорий Иванович освободится, и я у него спрошу…

– Люська, – донёсся из-за двери низкий мужской голос, – ты это с кем там лясы точишь? Нет покоя от твоих женихов! Гони их сейчас же, пускай лучше отправляются на работу, а не просиживают в правлении!

– Я сейчас, подождите… – пискнула девица и юркнула в дверь.

Впрочем, отсутствовала она недолго, а выскочила сразу и торжественно объявила Яшке:

– Можете проходить, Григорий Иванович вас уже давно ждёт!

Она придержала дверь, пока Яшка проходил внутрь, и оставила приоткрытой, чтобы слышать всё, о чём будут разговаривать.

Хозяином кабинета оказался грубоватый большой мужик с коричневым волевым лицом, неуловимо напоминающий сказочного Карабаса-Барабаса, хоть никакой бороды у него не было, и одновременно плакатного строителя коммунизма с квадратными суровыми формами. Грубая бугристая кожа была хорошо выбрита, лишь редкие седые волосинки оставались в складках щёк. Пиджак, обильно посыпанный перхотью, мятая клетчатая рубашка – вот и весь портрет местного царька.

– Мне уже звонило начальство, – не здороваясь протрубил Григорий Иванович, – просило оказать всяческую помощь. Что ж, окажем – как не оказать! Как самого звать-то хоть?

– Яков Рабинович.

– А, так ты из этих… из евреев, что ли?

– Это плохо? – сразу насупился Яшка.

– Да нет, – отмахнулся директор, – мне всё едино – что еврей, что татарин – лишь бы человеком был хорошим и на работе не филонил!.. А ты, я вижу, парень с норовом. Слова тебе поперёк не скажи!

– Да уж какой есть! – Яшка решил больше не церемониться, без спроса сел на стул перед директором и закинул ногу за ногу. – Когда пятиминутка обещанная начнётся?

– А она уже идёт, – директор с любопытством уставился на него и даже открыл рот. – Сейчас подъедут бригадиры, агроном и остальные. Будем решать вопросы. Тогда и раздам всем задания. А что касается ваших людей, то, помимо всего, пять человек мне нужны на току, остальные – в полном составе на картошку… Да, и ещё. Есть среди ваших людей автомеханики и слесари?

– Ну, не знаю точно. Я пока со всеми людьми не познакомился. Поинтересуюсь сегодня, когда увижу…

– Странно у вас городских как-то! – недобро хмыкнул Григорий Иванович. – Я у себя в совхозе всех рабочих до единого знаю и даже членов их семей по именам-отчествам. Что у кого болит, и кто чем дышит. А вы даже своих соседей по лестничной площадке не всегда помните. Разве это по-людски?

На этот вопрос Яшка решил дипломатично не отвечать.

– Давай пока ваши бытовые вопросы порешаем, – директор сделал вид, что не заметил Яшкиного недовольства. – Может, какие-то просьбы или пожелания у ваших людей появились? Говори, не стесняйся. У нас тут всё просто – что можем, то сделаем.

– Даже пока не знаю, что сказать. Вот встречусь с людьми сегодня, поговорю, выслушаю их, а потом вам передам.

– Понял… Теперь по питанию. Те, кто живёт на центральной усадьбе, могут питаться в нашей столовой утром и в обед. Вечером столовая закрыта, поэтому столоваться будут у себя дома. А все остальные – только дома. Хозяйки квартир уже в курсе. И вот здесь-то ты должен будешь организовать им доставку продуктов.

– Я? –