бы… пробраться незаметно от стражи в коридоры тюрьмы для государственных преступников в Трубецком бастионе, он поразился бы могильной тишиной, царившей там. Так тихо бывает только в гробу. Редко, редко звякнут шпоры жандарма, медленно крадущегося по коридору; случайно забренчат у него ключи; застучат тяжелые засовы отворяемой двери, – и затем опять все погружается в безмолвие могилы».

В период с 1872 по 1917 год в тюрьме Трубецкого бастиона побывало более 1500 заключенных. Среди них были революционеры-народники: В. Фигнер, А. Желябов, А. Ульянов, П. Кропоткин. Последнему даже удалось бежать, правда, не из самой крепости, а из арестантского отделения Николаевского военного госпиталя, куда он был помещен по причине болезни. Кропоткин отмечал в своих воспоминаниях страшную сырость в своей камере: обои были всегда такие мокрые, что ему казалось, будто их поливают каждый день водой. Чтобы бороться с сыростью, в крепости так натапливали печь, что узник начинал испытывать от жары еще большие страдания. Поскольку прогулки заключенных были очень короткими, такие условия, сырость и высокая температура, плохо сказывались на их здоровье. Так, для поддержания здоровья Кропоткин ходил каждый день по камере из угла в угол, делая семь верст, и занимался гимнастикой, используя вместо гири дубовый табурет. Однако это не помогло революционеру: условия заключения привели к тому, что Кропоткин был отправлен в арестантский госпиталь с признаками цинги. Именно оттуда он и смог совершить побег, после которого в течение 41 года пребывал за границей и вернулся в Россию только после Февральской революции 1917 года.

Одними из последних узников Трубецкого бастиона стали члены Временного правительства. Хотя официально тюрьма считалась закрытой с 1918 года, до 1921 года здесь содержались узники красного террора и производились расстрелы. В том числе в 1919 году на территории бастиона были расстреляны великие князья Николай Михайлович, Георгий Михайлович, Павел Александрович, Дмитрий Константинович. В 2007 году на территории Заячьего острова, между Кронверкским проливом и стенами крепости, было обнаружено массовое захоронение жертв красного террора.

2. «Город-ключ»

Тюрьмой служила и другая крепость, бывшая, по сути, «старшей сестрой» Петропавловской. Если Петропавловскую Петр I основал сам, то взятие крепости, о которой мы расскажем далее, стало тому предпосылкой. Речь, конечно же, о Шлиссельбургской крепости, ранее именовавшейся Орешек. Служившая защитой выхода из Ладожского озера в Неву с момента своего основания новгородцами еще в 1323 году, она была важным военным и торговым объектом. С 1612 по 1702 год крепость была под контролем шведов, которые и переименовали ее в Нотебург. В 1702 году Петр вернул ее России и дал ей имя Шлиссельбург, что означало «Город-ключ». Именно взятие этой крепости открывало дальнейший путь в Балтику.

Как и Петропавловская крепость, уже в петровские времена Шлиссельбургская крепость стала политической тюрьмой. Здесь в заключении находились сестра Петра I Мария Алексеевна и его первая жена Евдокия Лопухина.

Если Петропавловская крепость использовалась больше для содержания в ней заключенных на время следствия, то есть как следственный изолятор или СИЗО сейчас, то в Шлиссельбургскую заключенных отправляли либо на казнь, либо в долгое заточение. Например, польский заговорщик офицер Валериан Лукасиньский провел там в заточении 37 лет.

Крепость имела шесть бастионов. Внутри крепостной стены находились две тюрьмы: нумерные казармы и Секретный дом, а также церковь, дом коменданта с садом и другие постройки.

Петропавловскую крепость часто называли русской Бастилией, Шлиссельбургская же стала русским «замком Иф». Стены высотой шесть метров и островное расположение обеспечивали полную изолированность тюрьмы. Императрица Анна Иоанновна заточила сюда членов Верховного Тайного совета братьев Долгоруких и князя Дмитрия Михайловича Голицына, избравших ее на царство. Позже здесь оказался и фаворит Анны Иоанновны Эрнст Иоганн Бирон, который после смерти императрицы стал регентом при четырехмесячном Иоанне VI Антоновиче. Бирон пробыл в крепости всего полгода, а несчастный Иоанн Антонович – девять лет. Ему было 16 лет, когда он оказался в Шлиссельбургской крепости, а до этого он 12 лет провел в одиночном заключении в Холмогорах. После попытки заговора майора Зубова, целью которого было вернуть на престол молодого наследника, уже правившая тогда Елизавета Петровна приказала переправить Иоанна Антоновича в одиночную камеру Шлиссельбурга как «безымянного колодника». В то время по приказу императрицы были уничтожены любые упоминания о существовании каких-либо наследников, кроме самой дочери Петра. В том числе из обихода изымались монеты с изображением Иоанна VI Антоновича.

Шлиссельбургская крепость. Фото А. Евстафьева

Надзор за Иоанном VI был поручен трем офицерам: они должны были содержать в строжайшей тайне все, что было связано с секретным узником, вплоть до того, что им нельзя было кому-либо сообщать, стар или молод он, русский или иностранец. В рапортах старшего офицера Овцына, одного из надзорных, указано, что узник часто пребывал в сильном раздражении и в целом выдавал в своем поведении «ненормальность». Это было на руку взошедшей на престол Екатерине II, которая старалась создать образ отсталого в физическом и психическом развитии вероятного наследника престола, демонстрируя внешнюю снисходительность и жалость к нему.

«Указывая на свое «природное человеколюбие» и «чувствительность», императрица дословно объявила, что «ей не оставалось сему несчастно – рожденному, а несчастнейше еще взросшему, иной учинить помощи, как оставить его в том же жилище, в котором мы его нашли затворенного, и дать всякое человеческое возможное удовольствие, что и делом самим немедленно учинить повелели».

М. Н. Гернет. «История царской тюрьмы». В пяти томах. Т. I

Однако при попытке подпоручика Смоленского полка Мировича освободить «безымянного колодника» те же офицеры, что охраняли узника, его и убили, следуя инструкции о невозможности передачи его живым кому бы то ни было. Позже организатор заговора был казнен.

В XIX веке заключенными Секретного дома Шлиссельбургской крепости были декабристы, в том числе и лицейские товарищи Александра Пушкина – В. К. Кюхельбекер и И. И. Пущин. Позже наказание в крепости отбывали различные вольнодумцы, борцы с самодержавием, опасные террористы.

В 1884 году из Алексеевского равелина Петропавловской крепости, прекратившего выполнять функции тюрьмы, в Шлиссельбург были переведены все находившиеся там в заключении узники. В их числе оказался ученый и революционер Николай Александрович Морозов. Из двенадцати его товарищей-народовольцев, которые находились в то же время в Алексеевском равелине, восемь умерли от голода и болезней, один сошел с ума, а сам Морозов заболел цингой и туберкулезом. Несмотря на тяжелое физическое состояние, он провел в Шлиссельбургской крепости еще 21 год. Охрана позволяла Морозову читать и работать, свою камеру он превратил в лабораторию, где за время заключения написал 26 томов рукописей по естествознанию, геометрии, религии, философии и другим наукам.

Позже Морозов в своих воспоминаниях описал многое из того, что с ним происходило в заточении:

«Нужен был талант Достоевского для яркого описания нашей шлиссельбургской жизни, где общий психологический фон давало насильственное заточение вместе со здоровыми или полуздоровыми людьми нескольких безнадежно помешанных или со страшно расстроенными нервами товарищей…

Около 9–10 часов