Ни около моря, где я родилась:

Последняя с морем разорвана связь,

Ни в царском саду у заветного пня,

Где тень безутешная ищет меня,

А здесь, где стояла я триста часов

И где для меня не открыли засов».

В сентябре 2006 года такой памятник был установлен на противоположной от «Крестов» Воскресенской набережной Невы, а его копия до сих пор находится в опустевшем здании административного корпуса бывшей тюрьмы.

На той же Воскресенской набережной с 1995 года уже стояли сфинксы Михаила Шемякина – памятник жертвам политических репрессий.

Памятник жертвам политических репрессий на фоне «Крестов». Фото А. Евстафьева

Сфинкс Михаила Шемякина на Воскресенской набережной. Фото А. Евстафьева

В XX веке одним из мифов об истории «Крестов» стал миф об арестантах, которые, отсидев здесь в заключении, на долгие годы пропадали в ГУЛАГе. На самом деле все было не совсем так. Многим из осужденных в реальности удалось выйти на свободу и вернуться к обычной жизни. Яркий пример – упомянутый выше Константин Рокоссовский. Он был арестован и отправлен в «Кресты», где подвергся пыткам и многочисленным допросам. Позднее выяснилось, что Рокоссовский был осужден по ложным показаниям. В стенах тюрьмы он провел два с половиной года, после чего был реабилитирован и стал маршалом Советского Союза. История Рокоссовского не уникальна: на страницах истории встречались и иные случаи подобного рода, о которых сейчас мало кто вспоминает.

В годы блокады почти все сотрудники «Крестов» ушли на фронт, а здание тюрьмы подвергалось частым артобстрелам, продолжая свою работу. Например, в годы войны в «Кресты» отправляли подследственных по делу о фальсификации продовольственных карточек, поскольку те совершали продуктовые махинации, когда все петербуржцы голодали. Их раскрыли сотрудники уголовного розыска.

В 1940-е годы в «Крестах» было создано Особое конструкторское бюро (ОКБ), где трудились отмеченные ГПУ и НКВД политзаключенные – ученые, инженеры, техники. Сеть подобных ОКБ начали называть в народе «шарашками» или «шаражкиными конторами». Они располагались по всей стране в разных тюрьмах и лагерях. Их главным куратором был сам Берия. Такие бюро были созданы для отбора из числа политзаключенных квалифицированных кадров и разработки новых технологий в области военной техники, авиации, вооружения. Например, в ОКБ «Крестов» ученые трудились над созданием артиллерийских орудий для ВМФ.

В 1953 году «шарашки» были расформированы, и на их базе создали учебно-производственные мастерские, где заключенные могли не только работать, но и обучаться новым профессиям. С 1964 по 2017 год «Кресты» выполняли функцию следственного изолятора № 1, куда отправляли подследственных, подозреваемых, обвиняемых и подсудимых. В том числе в тюрьме сидели и участники бандитских группировок 1990-х.

Трагической оказалась попытка побега из «Крестов» в 1992 году. Тогда семеро заключенных во главе с Юрием Перепелкиным планировали попасть за территорию изолятора, отобрав ключи у одного из конвоиров через смотровую башню, заранее убедившись, что колючая проволока обесточена. Попытка была пресечена, и люк смотровой башни успели закрыть прямо перед ними. Тогда подсудимые решили прибегнуть ко второму плану побега, взяв в заложники двух корпусных контролеров, Александра Яремского и Валентину Авакумову.

После долгих переговоров с администрацией изолятора начался штурм тюрьмы, в результате которого были ликвидированы трое преступников и смертельно ранен Александр Яремский. Оставшимся в живых преступникам суд назначил наказание от 6 до 15 лет лишения свободы, а главному организатору Юрию Перепелкину вынесли высшую меру наказания – расстрел. Однако из-за действия моратория на смертную казнь в дальнейшем расстрел заменили пожизненным заключением, которое преступник отбывает и сейчас в исправительной колонии «Мордовская зона».

Постепенно здание начало ветшать, коммуникации, которые не ремонтировали более 100 лет, стали приходить в негодность – особенно из-за постоянного превышения количества заключенных. В 2017 году «Кресты» были закрыты, а все подследственные переведены в новое здание СИЗО № 1 в Колпино.

С момента закрытия судьба «Крестов» остается неизвестной. Опустевшие постройки с краснокирпичными фасадами и возвышающимися над ними куполами, словно призраки, напоминают нам о судьбах многих, кто прошел через их застенки.

Опустевшие «Кресты». 2023 г. Фото А. Евстафьева

В XIX–XX веках часто до «Крестов» заключенных отправляли в Дом предварительного заключения на Шпалерной улице. Его аббревиатуру расшифровывали как «Домой Пойти Забудь», а само сооружение называли «шпалеркой».

Он находится по соседству с Большим домом на Литейном проспекте, 4, где располагалось Управление НКВД[6] – одна из неотъемлемых составляющих мрачного образа Петербурга. Как гласит городской фольклор, из его подвалов был виден Магадан. «Гипертрофированный масштаб фасадов с метрическими рядами колоссальных пилонов символизировал могущество социалистического строя»,[7] – писал об этом здании историк архитектуры Борис Кириков.

Большой дом на Литейном, 4. Фото А. Евстафьева

Дом предварительного заключения на Шпалерной был построен в 1875 году и стал первой следственной тюрьмой в России. В нем находились 317 одиночных камер и 68 общих камер и карцеров, в общей сложности рассчитанных на 700 заключенных. В 1920-е годы стал следственной тюрьмой ОГПУ, в 1930-е здесь действовало ОКБ-12 (очередная «шарага»).

СИЗО № 3, бывший Дом предварительного заключения. Фото А. Евстафьева

Среди тех, кто побывал в Доме предварительного заключения, можно обнаружить многих героев истории, которые вошли в наши учебники совсем не как преступники. Так, в стенах «шпалерки» больше года провел В. И. Ленин. Он был заключен в Дом с 1895 по 1897 год, после чего был отправлен в ссылку в Шушенское. Еще одним узником стала Ольга Берггольц – поэт, прозаик, военный журналист. Она была арестована дважды в период с 1937 по 1939 год по делу «Литературной группы», якобы созданной председателем Вятского отделения Союза писателей террористической организацией. Пройдя многочисленные пытки при допросах, виновной себя так не признала, позже была полностью реабилитирована и в годы блокады работала на радио, а позже была удостоена медали «За оборону Ленинграда». В Доме побывали также поэт Н. Гумилев (расстрелян в 1921 году), писатель Д. Хармс (скончался в тюремной больнице в 1942 году), литературовед Д. Лихачев. В 1960-х годах в «шпалерку» был заключен И. Бродский, после чего в 1964 году был отправлен в «Кресты». Этой историей он делился в одном из интервью Соломону Волкову:

«Вы знаете, когда меня арестовывали в первый раз, я был сильно напуган. Ведь берут обыкновенно довольно рано, часов в шесть утра, когда вы только из кроватки, тепленький, и у вас слабый защитный рефлекс. И, конечно, я сильно испугался. Ну представьте себе: вас привозят в Большой дом, допрашивают, после допроса ведут в камеру».

Сейчас в Большом доме располагается Управление ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, а в бывшем Доме предварительного заключения – СИЗО № 3.

4. Другие уголовные тюрьмы Петербурга

До «Крестов» в Петербурге функционировали и другие места заключения лиц,