изменяется положение нитей, у корейцев приводятся в движение рычагом, которым управляет работница веревкою, прикрепленною к ее правой ноге. Для передвижения рам требуется довольно значительная сила в ноге, и, если принять в соображение, что работница должна постоянно натягивать пряжу и перекидывать челнок руками, то сделается понятным, что работа на станке весьма трудная и потому медленная. Приготовленная таким образом материя груба, и, по отзыву самих корейцев, непрочна…

Пища корейцев исключительно растительная и по преимуществу чумидза. О количестве посева и урожая до сих пор еще не составлены старшиной отчеты, так как еще не весь хлеб обмолочен, но в скором времени они будут представлены Вашему Превосходительству поручиком Степановым».

Ф.Ф. Буссе также провел ревизию финансовых дел (в основном долгов, имеющихся за корейцами) и выявил в них крайнюю запутанность. Вот что он писал: «Отчеты по заимообразным выдачам корейцам в делах п. Новгородского ограничиваются книгою, в которой записаны они поименно, и против каждой семьи выставлено число принадлежащего им скота, долги и количество поднятой под пашни земли. В приложенной ведомости под литерою «Б» выписаны эти данные по селениям».

Далее из отчета Ф.Ф. Буссе: «По книге видно, что всего отпущено корейцам в долг 396 рублей и 1366 пуд. 18 фунтов чумидзы, но из каких источников взяты эти ссуды – не видно. Кроме того, неизвестно, выдан ли скот, означенный в книге, им в ссуду или приобретен на личные их средства. По поводу этих вопросов я обратился к начальнику п. Новгородского отношением 20 января за № 182. В приложенном к сему отзыве г. Дьяченко уведомил меня, что из дел поста только видно, что 200 руб. на уплату манзе Ли за взятый корейцами хлеб г. Рязанов получил, но квитанции в сдаче их Ли не имеется, по прочим же моим справкам в делах поста разъяснений нет.

Лит. «Б». Ведомость о количестве долгов, имущества и вспаханной земли переселенцев из Кореи, по селениям.

По частным сведениям, означенные выше ссуды производились отчасти из средств казны, отчасти из добровольных жертвований, цифры же тех и других определить нельзя, по неимению на то шнуровой книги.

Разъяснения по всем вопросам по переселению корейцев и выданным им ссудам может дать только г. Рязанов, бывший начальник поста, потому что переселение и выдачи происходили под личным его наблюдением, по сему я прошу Ваше Превосходительство приказать сделать ему надлежащие запросы».

Надо полагать, что с поручика Резанова-Рязанова за эту финансовую неразбериху так никто и не спросил, а 200 рублей (сумма по тем временам немалая) составили прибавку к его жалованию…

Отметим, что отчет Ф.Ф. Буссе был почти исключительно хозяйственно-экономическим, на иные темы у него сообщено всего несколько строк: «Об обычаях, нравах и правилах нравственности у корейцев, я не мог узнать почти ничего по незнанию языка и кратковременности моего пребывания у них… В случае проступков корейцы выдают виновного местному начальству. Воровство, буйство и пьянство, по отзывам солдат, живущих в деревне, у них не бывало со дня переселения и до сих пор».

Как итог всего изложенного Ф.Ф. Буссе сделал вывод, что для улучшения хозяйства корейцев «необходимо поселить их по соседству с русскими селениями, чтобы преимущества русской запашки, скотоводства и вообще хозяйства были бы ими видимы на опыте». Привел он и практический пример: «Американский плуг, выданный старшине, дал уже корейцам видимые доказательства превосходства наших орудий, и они охотно им пахали, из чего можно заключить, что они легко приняли бы и другие улучшения». А лучшим местом для переселения корейцев Ф.Ф. Буссе посчитал «близкое соседство с селением Никольским на р. Суйфуне, населенным хохлами, от которых они бы могли многому выучиться». Судя по тексту, русских и «хохлов» (украинцев) как нации он не желал различать…

Несколько позже в уже упомянутой работе «Очерк условий земледелия в Амурском крае» Ф.Ф. Буссе несколько дополнил сведения о корейских переселенцах и их быте: «Корейцы вообще хорошего роста, но слабосильны. Тип их лица сходен с китайским. Одежда шьется из домашнего полотна, по китайскому покрою. Болосы связаны пучком, шляпа зимою войлочная, летом – плетеная из тонких прутьев, с широкими полями. Обувь кожаная и бумажная, наподобие китайской. Постройка фанз отличается от китайского образца… тем, что внутреннее помещение разгорожено перегородками на несколько комнат. В кухне пол земляной. Дымоотводные борова от очагов идут не вдоль наружных стен, но делают колена под всеми комнатами, за исключением кухни. Эти борова, покрытые циновками, составляют пол отдельных помещений и вместе с тем нагревают комнаты».

В том же 1867 году в корейских селениях Южно-Уссурийского края побывал Н.М. Пржевальский, оставивший довольно подробное описание хозяйства и быта первых переселенцев. Любопытно сравнить его описание с отчетом Ф.Ф. Буссе, тем более что речь идет буквально об одних и тех же людях и селениях. Вот отрывки из книги Н.М. Пржевальского «Путешествие в Уссурийском крае».

«Корейские деревни состоят из фанз, расположенных в расстоянии 100–300 шагов одна от другой. Своим наружным видом и внутренним устройством эти фанзы ничем не отличаются от китайских. Только в тех из них, где находятся несколько женатых, нары разделены перегородками на части, служащие отдельными спальнями для каждой пары.

В пространствах между фанзами находятся поля, в трудолюбивой и тщательной обработке которых корейцы нисколько не уступают китайцам.

Все полевые работы производятся на коровах и быках; но плуги весьма дурного устройства, так что работа ими тяжела как для скотины, так и для человека.

Из хлебов корейцы более всего засевают просо (буды), которое составляет для них, так же как и для китайцев, главную пищу, потом бобы, фасоль и ячмень; в меньшем же количестве сеют кукурузу, картофель, гречиху, коноплю и табак, а также огородные овощи: огурцы, тыквы, редьку, салат, красный перец и проч.

Хлеб свой корейцы жнут небольшими серпами, вроде нашей косы, и затем связывают в снопы, которые молотят колотушками на особых токах, находящихся возле фанз.

Табак после сбора вешают под навес для просушки; курят все, даже женщины. Для обработки конопли они сначала варят самый стебель часа два в горячей воде, а потом уже руками обдирают волокно.

Кроме того корейцы, так же как и китайцы, приготовляют для себя масло из семян кунжута (Sesamum orientale). Для этого они сначала мелют семена в жернове, потом наливают на них немного воды и варят, наконец, кладут в мешок под тяжелый камень. Масло вместе с водою вытекает в подставленный сосуд. Вкусом оно похоже на подсолнечное.

Кроме хлебопашества, корейцы занимаются скотоводством,