порядка, как он существовал при императоре Льве и папе Льве[227]. О том же Симпликий написал и Василиску, обратившись к нему в выражениях, не допускавших сомнения в том, что папа считает его легитимным императором[228]. Понтифик резко порицал Тимофея, сравнивая его с Антихристом[229]. В дальнейших своих письмах Акакию он также указывал на необходимость противостоять Тимофею, препятствуя распространению его влияния на церкви Константинополя[230].

Впрочем, Акакий значительно лучше, чем папа, понимал угрозу, которую действия Василиска и Тимофея Элура представляли как для Константинопольской Церкви вообще, так и лично для ее иерарха. Видя всю слабость положения Василиска и учитывая то, что его церковно-политические меры, направленные, в частности, на ослабление власти и авторитета Константинопольского патриарха, вызвали широкое возмущение в рядах прохалкидонского константинопольского клира, Акакий предпринял решительные шаги: опираясь на многочисленных столичных монахов, а также популярного в народе столпника Даниила[231], он открыто выступил против Василиска, объявив его еретиком прямо с церковного амвона и напомнив жителям столицы, что у них есть законный государь — Зинон[232].

Между тем сам Зинон выступил из Исаврии на Константинополь, отправив также отряд на Антиохию, где Петр Кнафей открыто поддерживал Василиска[233]. Возмущение, поднятое Акакием в Константинополе, вынудило Василиска искать компромисс. Со своей стороны, патриарх однозначно потребовал от узурпатора отмены всех церковно-политических распоряжений, и Василиск был вынужден уступить. Он издал указ, вошедший в историю под названием «Антэнкиклион» (греч. Ἀντεγκύκλιον), в котором отменялось действие «Энкиклиона» и восстанавливалась юрисдикция патриарха Константинопольского над всеми его епархиями[234].

При приближении Зинона к Константинополю, Василиск бежал из города, но был захвачен, выслан и по дороге в ссылку убит. Асийские епископы написали Акакию Константинопольскому покаянное письмо, в котором порицали «Энкиклион», утверждали, что они якобы не по своей воле подписали его, и приняли «Антэнкиклион». Аналогично ответили и сирийские епископы, которые на своем Соборе низложили Петра Кнафея и поставили вместо него некоего Иоанна, которого, однако, свергли уже через три месяца, возведя затем на патриарший престол Антиохии Стефана[235].

После возвращения Зинона папа Симпликий направил ему поздравительное послание, где просил удалить с престола Тимофея Элура, а также всех рукоположенных им епископов. О том же он просил и Акакия, убеждая патриарха ходатайствовать перед императором об удалении незаконно рукоположенных иерархов: Тимофея Элура, Павла Эфесского, Петра Кнафея и его преемника Иоанна[236]. Таким образом, следуя наставлениям Акакия Константинопольского и Симпликия Римского, в конце 477 г. Зинон своим указом отменяет церковно-политические распоряжения Василиска, в особенности касающиеся умаления прерогатив Константинопольского патриарха[237]. Что касается Тимофея Элура, то, по словам Евагрия, Зинон отказался от мысли низлагать его силой, зная о его преклонном возрасте и крайне слабом здоровье[238].

Около этого времени, в конце 477 г., Тимофей Элур действительно умер[239] и господствующая в городе партия антихалкидонитов избрала патриархом давнего соратника Диоскора и Тимофея архидиакона Петра Монга. Однако, поскольку сторонники Тимофея были дискредитированы в глазах императора, как ставленники узурпатора Василиска, реакция Зинона была жесткой. По истечении месяца с небольшим после избрания Петра Монга в Александрию прибыло распоряжение императора на имя августала Анфимия низложить Петра[240]. В адрес лично Петра со стороны императора также поступили совершенно недвусмысленные угрозы, что в сочетании с давлением, которое оказали на него александрийские прохалкидонские монахи, заставило его покинуть престол и скрыться, не покидая, однако, города[241].

На Александрийский патриарший престол в начале 478 г. вновь был возведен изгнанный при Василиске Тимофей Салофакиол. Его возвращение вызвало естественное возмущение антихалкидонитов, которые устроили в городе беспорядки. Пытаясь примириться с ними, Тимофей, не упоминая Халкидона, публично исповедовал веру отцов Никейского, Константинопольского и Эфесского Соборов, а также вписал в синодики имя Диоскора, однако это мало помогло ему, поскольку вызвало возмущение уже сторонников Халкидона[242]. По отношению к своим противникам патриарх проявлял исключительную мягкость: несмотря на приказ императора, запрещавший сторонникам Петра Монга собираться и даже совершать крещения, Тимофей закрывал на это глаза. Многие александрийцы из числа противников патриарха относились к нему с уважением и кричали ему на площадях: «Хотя мы и не общаемся с тобой, но мы любим тебя»[243].

В 478 г. также скончался патриарх Иерусалимский Анастасий. Пришедший ему на смену Мартирий фактически усвоил себе линию поведения Тимофея Салофакиола: для того чтобы примирить расколотую из-за отношения к Халкидонскому Собору паству, он издал обращение, в котором исповедал первые три Вселенских Собора, заявив, что если что-то противное решениям этих Соборов было сказано, будь то в Халкидоне или на ином Соборе, то он это анафематствует[244].

Утвердившись на кафедре, Тимофей направил ко двору в Константинополь благодарственное посольство, которое возглавили пресвитер Иоанн Талайя и родственник патриарха Геннадий, епископ Гермопольский. В Константинополе Геннадий остался выполнять функции апокрисиария — постоянного представителя патриарха при дворе, а Иоанн, заведя дружбу с влиятельным магистром Иллом, вернулся в Александрию[245].

После прибытия александрийского посольства в столицу Акакий Константинопольский сообщил папе Симпликию о последних событиях в Александрии, связанных со смертью Тимофея Элура, избранием Петра Монга, его изгнанием и возвращением Тимофея Салофакиола. Патриарх в своем послании указывал на незаконный характер рукоположения Петра[246]. Между тем и сам папа получил синодику Тимофея Салофакиола, которую с радостью принял. Об этом он сообщил Акакию в послании, составленном 13 марта 478 г., в котором среди прочего выразил надежду на то, что Тимофей в дальнейшем будет безупречен и не позволит себе действий, имевших место незадолго перед этим, когда Тимофей поминал за службой имя Диоскора[247]. В своем письме императору Зинону, отправленном тогда же, папа выразил пожелание, чтобы низложенный Петр Монг был изгнан из Александрии[248]. Эту просьбу он повторял и впоследствии в письмах патриарху Константинопольскому и императору, из чего можно заключить, что Петр так и не покинул пределов Александрии[249]. О том же просил императора и Тимофей Салофакиол[250].

Антиохийский престол после очередного изгнания Петра Кнафея в 475 г. и краткого патриаршества незаконно избранного Иоанна Кодоната пребывал в смуте. Поставленный после изгнания Иоанна патриархом некий Стефан умер предположительно в 481 г., после чего по приказу Зинона патриархом был поставлен другой Стефан, твердый халкидонит. Он, впрочем, немедленно вступил в конфликт со сторонниками Петра Кнафея, которые в скором времени убили его заточенными палками из тростника во время процессии за пределами города и бросили труп в реку Оронт. Зинон был до крайности возмущен этим происшествием, в нарушение канонического порядка приказал