— А как же Большая Дева? — Прищурилась великанша. Она говорила с богом. И он ей отвечал. И она сокрушила тысячу человек его именем. А потом он забрал ее к себе. На небо. — Спроси любого белого жреца — любой эту историю знает.

— Ну и что? — Коротко хохотнув, Ллейдер удрученно покачал головой. — Сив, ну не будь глупой. Ну какая из тебя святая? Ты северянка. Церковь до сих пор сомневается является ли твое племя людьми. И не только церковь. А она имела чистую кровь, была дочерью наместника, вела благую жизнь… неужели ты думаешь, что у тебя есть хотя бы доля шанса возвысится?

Великанша насупилась и отвернувшись от магута принялась подчеркнуто внимательно изучать свои ногти.

— Йотуны[6] не говорят. Они спят под великими ледниками. — Буркнула она наконец. — И мы бы действительно его не нашли если бы если бы бог и духи мне не подсказали как его выманить…

— Да? — Магут рассмеялся. — А мне казалось, это была моя идея? Хотя… Это не важно. Я просто хочу сказать, что большинство из как ты выразилась белых жрецов, считает таких как ты язычниками и демонопоклонниками. Говорят, что вы так долго смешивали кровь с демонами и тварями разлома, что лишь похожи на людей. И ведь это имеет под собой основания, так?

На лице великанши отразилась напряженная работа мысли.

— Значит, ты хочешь сказать, все дело во мне? — Спросила она наконец. — Южане меня просто не любят? Как бы я себя ни вела?

— Ну а в ком еще? — Искренне удивился стрелок. — К тому же ты сама часто произносишь слово «южанин» как ругательство. А каждый, кто видит твою харю, и слышит твои рассуждения о Создателе, Всеблагой матери, Деве мученице и прочих младших богах вошедших в имперский пантеон, сразу начинают мучится от нездорового интереса. «А ты не поклоняешься медведю-смерти? А может ты проводишь какие-то зловещие ритуалы? Нет? Точно? Хорошо, хорошо.» ТЫ говоришь, что приняла веру в имперский пантеон. Но так ли это в глазах других? Видела, как барончик тебе в рот смотрел? Наверняка прикидывал подпилены зубы или нет. Ты ведь заешь, что рассказывают в храмах? Что ваши ведьмы едят детей. Заживо. У местных священников даже молитва специальная есть — «Избави нас от гнева северян, Создатель».

— А я думала это заклинание от пиктов помогает… — Великанша недоуменно моргнула. — Но, это ведь не мы, грабили южан. Это бьорлинги. С островов.

— А ты думаешь, кто-то из них видит большую разницу? — Пожал плечами стрелок. Ты вот отличишь фургонщика рожденного в Магу от того, кто появился на свет на землях Гарманда? А ведь это совершенно разные таборы. У нас даже язык будет отличаться. Так что не жди, что кто-то будет разбираться, Пикт ты, горянка, лесная дикарка или морская разбойница. Ты нордлинг, чудовище. Но когда приходит сознание, что чудовище не так уж и страшно…

— Они начинают думать, что с нами можно обращаться как с трелями, так? В глазах северянки мелькнуло смешанное с обидой понимание.

— Именно. — Прищурил глаза стрелок. — Вот ты приняла новую веру. Исправно и честно носишь десятину того что заработала в храм. Когда рядом церковь, стараешься прийти на службу или поговорить со священником. Сам архиепископ даровал тебе патент ловчего шестого круга доверия. Но вот скажи, тебя допустили к полному причастию?

— Нет. — Вздохнула горянка. Никого из северян. Так не положено… А они вкусные эти булки маленькие?

— Как хлеб без соли. — Ллейдер усмехнулся. — Но дело то не в этом. Дело в том, что дворовый пес может хоть в лепешку разбится, но в дом его не пустят. Почему? Потому, что он дворовый. Понимаешь?

Великанша в очередной раз надолго замолчала.

— Это… несправедливо. — Раздраженно шаркнув ногой выдавила она наконец.

— А что ты хотела? — Пожал плечами магут. — Огромная баба с здоровенной секирой, и лучший стрелок во всем свете. — Чуть повернувшись Ллейдер ласково похлопал по боку своего арбалета. — Или ты думаешь, что нас покупают для того, чтобы полюбоваться?

— Я хотела, чтобы мы уплыли на юг. — Недовольно проронила великанша. — В Лютеций или Ромул. Как ты обещал. Хочу увидеть большие города. Улицы из белого камня. Дворцы с золотыми крышами. Большие храмы ваших богов.

— И что мы там будем делать? — Поинтересовался, арбалетчик. Предлагаешь купить землю и пахать на тебе как на лошади? Продать тебя в бордель? Выйти на большак и грабить купцов? Или ты умеешь что-то еще? Все что мы найдем в империи это призыв Святого престола в очередной священный поход на Сулджук. Успокойся, Сив и живи этим днем. Мы поговорим, об этом, когда закончим контракт.

Дикарка почесала в затылке.

— Я хочу свою долю. — Хотя голос великанши упал до шепота, но в нем явственно проступило звериное рычание.

— Что?.. — Ллейдер удивленно взглянул на дикарку.

— Сейчас. — В голосе великанши послышалась неприкрытая угроза. Ее лицо будто поплыло и из глубины на миг проступило нечто неукротимо хищное, жестокое, бешенное.

— Глупая баба, откуда я…

— Я сказала сейчас! — Сунула широкую, мозолистую ладонь правой руки под нос мужчины северянка. Левая рука дикарки опустилась на рукоять секиры. — Чуть не свалившийся с козел возница вздрогнул и бросив обеспокоенный взгляд на расшумевшихся пассажиров громко цокнул языком успокаивая лошадей.

— Бесы… Что, опять? — Судя по выражению лица, изрядно перепугавшийся стрелок, демонстративно медленно, плавно, не торопясь поднялся с мешков и принялся медленно расшнуровывать завязки висящего на поясе кошелька. — На! Держи! В ладонь воительницы опустился столбик монет. Твое серебро. Только успокойся.

Прикрыв глаза, горянка, сделала несколько глубоких вдохов и неожиданно расслабленно улыбнулась.

— Я поняла, почему ты дал прочитать барону все судебные листы. Ты хотел чтобы он нас прогнал. А потом мы бы согласились… — Со смесью неподдельного удивления и интереса разглядывающая поблескивающий на ладони металл великанша покосилась в сторону вроде бы снова прикорнувшего возницы и покачала головой. — Ты хотел согласится на контракт того толстяка. Знаешь. Ты прав. Что бы пес не делал, он останется псом. Когда луна снова начнет расти, я уйду. Мы забудем что знали друг друга и расстанемся друзьями. А бани можешь оставить себе.

— Нет. — Губы мужчины изогнулись в сардонической ухмылке. — Ты никуда не уйдешь Сив. Ты не можешь уйти. Ты мне должна. И твой долг не будет отдан, пока…

— Ты украл мою долю, Крыса. Обворовывал меня весь этот год. И продолжаешь это делать. Я не слишком хорошо умею считать, но это не значит, что я не знаю, сколько ты должен мне отдать. Пусть я не разбираюсь