Своеобразную черту под этой пародийно-обыденной трактовкой образа Бабы Яги эпохи СССР подвела советская фолк-рок-группа «Ариэль», которая выступала с парафразами и аранжировками народных песен, а также исполняла псевдофольклорные авторские композиции, зачастую выдержанные в комическом ключе. Самая известная из таких песен «Ариэля» посвящена как раз Бабе Яге:

Ой, ветер свищет… ой, пурга!

Загрустила что-то Баба Яга…

Затушила свечку, забралась на печку,

Помело под ухо, и сопит старуха,

Будто нос у ней не нос, а насос.

Утром к ней Кощей Бессмертный приходил,

Злато-серебро на лавке разложил.

«Сыгранем в картишки или в шахматишки?»

Но Яга Кощея вытолкала в шею;

Ты чего пристал, Кощей, как репей?..

Ей бы к лешему веселому сгонять,

Чай с малиновым вареньем похлебать.

А потом на санки в рощи да полянки;

Соснячки, дубравы – покатай, кудрявый!

Но не скинуть ноги ей с печи – хоть кричи.

Баба Яга в современной литературе

В цикле романов Андрея Белянина «Тайный сыск царя Гороха» молодой российский милиционер-провинциал чудесным образом попадает в мир, где обитают персонажи славянского фольклора. Баба Яга, на постой к которой определяют милиционера, работает «главным экспертом по сыску» и верит в христианского Бога, тогда как злоумышленника Кощея, чьи козни Яга регулярно разрушает, называют «антихристом». Даже колдовские обряды, которые совершает Яга, сопровождаются заговорами (авторская стилизация под тексты из сборников И. П. Сахарова и Л. H. Майкова), где присутствует христианская символика: «Кровь, кровь! Руда, руда! На три стороны свет, на четвертую ночь. Из сырой земли точит, точит вода – одолеть ее никому невмочь. Как на крестный ход не звонит звонарь, не разбить ветрам – камень Алатырь… Во степи гора, а на ней алтарь, как на алтаре том лежит Псалтирь. От ее страниц свет по времени, а сама от старости зелена… О хозяине, роду-племени, говори, руда, то, что велено!» То есть Яга утрачивает почти все свои фольклорные черты, кроме имени и внешности, и становится доброй, пусть внешне суровой, старушкой, которая служит закону и добру.

Выходя за рамки чисто литературных примеров, укажем еще на Ягу из сериалов «Волшебный участок» и «Сергий против нечисти»: Яга живет не в лесу, а в городе и ведет двойной образ жизни, в первом случае подрабатывает вебкамщицей и прорицает для «своих», а во втором – появляется на публике как молодая женщина с деловой хваткой, но перед невольным любовником появляется в своем истинном жутком виде.

Святослав Логинов и Ник Перумов в совместном романе «Черная кровь» ведут героев к удивительному дому, хозяйка которого «истерта жизнью до последней крайности», в одежде с «оберегами, амулетами, всякими фигурками, в которых без труда угадывались лики предков, недобрых богов и странных существ…». Гостям она представляется как йога – жрица-отшельница, – последняя в роду и потому не имеющая собственного имени, посему называть ее следует «бабушкой Йогой».

В предисловии авторы так сформулировали свою задачу: «…Мы оба слегка устали от стандарта, сложившегося в фэнтези… Еще на стадии обсуждения будущей книги мы столкнулись с тем, что… русские фольклорные образы полностью утратили свое изначальное очарование… Нужно было идти вглубь, к самым корням, когда и Баба-Яга, и Кащей Бессмертный, и кот Баюн были – вполне возможно – не только и не столько сказочными персонажами, а вполне даже осязаемыми соседями тех, кто дал начало любимым сказкам.

Эта реконструкция, при всей ее вольности, тоже переносит читателя во времена, «когда людям не требовалось ничего, кроме собственной храбрости, чтобы пересечь ойкумену из конца в конец», а Яга оказывается древней жрицей – в полном соответствии с рассуждениями современных язычников, которые даже провозглашают Ягу супругой бога Велеса, ипостасью богини смерти Морены-Марены или Великой Матери Мокоши-Макоши.

Баба Яга в компьютерных играх

В игре-аркаде «Ворона, или Как Иван-дурак за кладом ходил» (1992) игроку предлагалось состязаться «в наперстки» с Ученым Котом, сражаться с Бабой Ягой и Змеем-Горынычем, гоняться за избушкой на курьих ножках; всех этих противников без малейшего ущерба для прохождения игры можно было бы заменить на любых других персонажей. Тем не менее игра, в которой использовались стереотипные, «школьные» представления о «русской старине», имела немалую популярность. То же самое можно сказать о шутере («стрелялке») «Подземелья Кремля» (1995, отечественный клон знаменитой игры Wolfenstein), где следовало побеждать «кровавых бояр» и палачей-опричников, а после схватки со стаей баб-яг – демониц – можно было восстановить компьютерное «здоровье» живой водой из чудесного ковшика.

Лихо одноглазое и девки-лихоманки

Описание Горя в «Повести о Горе-Злосчастии»

В «Повести» сообщается: «Молодец от горя преставился – за ним Горе на погост идет и попов ведет»; «Молодец от горя во сыру землю – за ним Горе с лопатой идет»; «Хоть кинься во птицы воздушные, хоть в синее море ты пойдешь рыбою, а я с тобою пойду под руку под правую».

Лихо

О Лихе писал Константин Бальмонт в стихотворении «Лихо». Также оно появляется в сказке «Нужда» (из сборника Афанасьева), но там оно невидимо: «Переглянулись мужик с бабою, не знают, что и подумать; посмотрели за печь – не видать никого. “А давно ли ты, Нужа, живешь с нами?” – спросил мужик. “Да с тех самых пор, как ты с братом разделился”. – “И привольно тебе со мною?” – “Благодаренье богу, живу помаленьку!” – “Отчего ж мы тебя никогда не видали?” – “А я живу невидимкою”».

Присказки о Лихе

«Жил да был человек и не знал, что есть на свете лихо; слышит – люди часто его поминают, и решился во что бы то ни стало увидеться с ним».

Что за беды несет Лихо

Этнограф С. В Максимов писал: «От какой бы из… причин ни приключилась болезнь человеку, знахарь, как и весь деревенский русский мир, глубоко убежден, что всякая болезнь есть живое существо. С нею можно разговаривать, обращаться к ней с просьбами или приказаниями о выходе вон, спрашивать, требовать ответов (не говоря уже о таких, например, болезнях, как кликушество, когда сидящий внутри женщины бес не находит даже надобности скрываться и, еще не видя приближающегося крестного хода или проходящего мимо священника, начинает волноваться и выкрикивать женским языком мужские непристойные ругательства и кабацкие сквернословия). Бывают случаи, когда болезни даже олицетворяются».

Лихо в литературе XX века

В цикле романов Андрея Васильева о ведьмаке Смолине Лихо не участвует впрямую в развитии сюжета, однако его постоянно вспоминают – как источник всевозможных необъяснимых проблем: «Где немножко задержится – там беда случится. Маленькая. А если долго пробудет – жди