“В” – “вызов”, потом человек вам отвечает и вы с ним разговариваете». Барышня держит паузу, потом говорит: «Понятно…» – и задаёт уточняющий вопрос: «А если его дома нет?» – «А если дома нет, – говорю, – то, когда вы нажимаете “вызов”, прибор этот пищит, верещит, а вам никто не отвечает. Потому что его дома нет». – «Понятно, – говорит она, потом задумывается и… задаёт следующий вопрос, совершенно шикарный: – А если он дома, но не рад?» И задаёт она его серьёзно! Для неё это важно! Она одарила меня доверием, ведь не шутка – задать столь серьёзный вопрос незнакомому человеку.

Я развожу руками. В голове вертится несложное предложение: мол, солнышко, если он дома, но не рад, то спускайся на второй этаж, звони в мою квартиру – переночуешь, куда надо, позвонишь, чуть-чуть поплачешь, чуть-чуть покушаешь, и в итоге к утру – а обычно к утру разум проясняется – у тебя родится некая светлая идея насчёт того, как тебе быть дальше. Единственное «но»: понимаю, что озвучить такое предложение не смогу. В силу целого ряда причин и обстоятельств. В первую очередь потому, что ситуация совсем не смешная, то есть девушке ну решительно не до шуток, поэтому предлагать нужно лишь что-то реальное. Понимаю и ещё кое-что: подобный гуманизм моей супругой, скорее всего, поддержан не будет. Ну не обрадуется она таким гостям – впрочем, у неё в этом отношении своя правда и своя логика…

Девушка стоит в задумчивости. Я понимаю, что начинаю её смущать: ей нужно принять решение, а я тут маячу рядом.

«Слушайте, – говорю, – давайте я пройду к себе, и дверь закроется. А вы потом поступайте так, как сочтёте нужным». Она молча и отчаянно закивала. Я открываю дверь магнитиком, распахиваю… она имеет возможность пройти внутрь, но этого не делает.

Когда я спускаюсь вниз через полчаса за какой-то надобностью, естественно, девушки на ступеньках уже нет.

Потом в качестве милой соседки я её тоже ни разу не видел. Чем закончилась эта история, додумывайте сами. Но вопрос – по своей наивности, трепетности, важности и абсурдности – просто потрясающий. Вопрос к домофону: «А если он дома, но не рад?» Вот это круто. Драматургия, блин…

Вслед за хонинговальными станками «Механика» стала покупать импортные головочные машины, шлифовальные станки и прочее оборудование. Мы напрямую, без посредников, сотрудничаем с многими производителями. Иногда удаётся находить возможности для успешной модернизации советских станков. Например, формула «станок советский, подшипники немецкие, расточная головка российская, а резцы японские» очень эффективна применительно к расточным станкам. Пожалуй, к этому «рецепту» ещё предстоит добавить тайваньскую измерительную электронику – и будет совсем хорошо.

Помимо хонинговальных станков, «Механика» научилась проектировать и производить мойки, опрессовки, стенды разборки ГБЦ, но значительную часть станков всё равно покупаем импортные. Аналогичные станки российского производства не то чтобы плохи – пока их просто нет. Но будем надеяться на лучшее.

В момент выпуска «Механикой» собственного хонинговального станка в Америке произошло знаменательное событие: на фирме SUNNEN сменились собственники. На смену отцу-основателю пришли наследники… хуже того – наследницы (вот вам ещё порция мужского шовинизма!). И, видимо, блондинки (ну, так мне видится через океан) – потому что станок для ремонтного производства под их чутким руководством был оснащён дорогущей электроникой и автоматикой – и цена его, естественно, взлетела до небес, а эффективность, я бы сказал, снизилась. При отсутствии серийного производства преимущества компьютерного управления станком мне видятся достаточно спорными. Поэтому когда вместо модели CV-616 SUNNEN стал продавать компьютеризированный CK-11 – вот тут-то с продажами у них случился полный облом. Инновационно компьютеризированный станок не дотягивал по характеристикам до требований массового производства, а реализовать преимущества электроники в ремонтном производстве практически невозможно. И станок лихо промахнулся мимо рынка…

SUNNEN – мощная компания, способная пережить разовую неудачу, а ошибки бывают у всех. Вывод: не увлекайтесь автоматизацией и электроникой там, где она не нужна. А нужна она не везде, к искреннему удивлению некоторых айтишников.

А наш станочек в ремонтном производстве, считаю, замечательно хорош. По-моему, это лучший станок в своём классе на рынке. Вот так вот – скромно.

Наличие собственного оборудования создало существенный стимул к дальнейшему развитию и территориальной экспансии. В это время структура компании уже стала близка к существующей сегодня (июнь 2016 года). Надеюсь, что «и это пройдёт», то есть компания, развиваясь, будет постепенно или дискретно изменяться и дальше. Диалектика, блин! Мы постараемся, чтобы история успехов продолжилась.

Берег турецкий

К началу 1996 года «Механика» уже вполне уверенно торговала запчастями из Финляндии. Имелся небольшой складик, накапливались опыт и статистика, уже частично формализуемая при помощи складской программы Access. Многие из наших с Юрой знакомых в тот период, занимаясь челночным бизнесом, ездили за товаром в Турцию. Информация о том, что в Стамбуле, в районе Аксарай, идёт бойкая торговля запчастями, дошла до нас через этих дружественных челноков. Юра, недолго думая, слетал в Стамбул, оценил обстановку и начал активные закупки запчастей у турецких купцов. В основном район Аксарай торговал запчастями европейского производства. Мы без труда нашли надёжных поставщиков «глобальных брендов»: MAHLE, KOLBENSHMIDT, GOETZ, GLIKO, AE. Аксарай – это во многом восточный базар, не предполагающий ограниченности ассортимента и такого западного понятия, как «лояльность бренду». Там царило разнообразие. Популярна была продукция KOLBENSHMIDT-ISTAMBUL турецкого филиала KS – качественная продукция, опирающаяся на репутацию именитого немецкого партнёра. У MAHLE в Турции был свой партнёр – MOPISAN. Помимо германо-турецких брендов, было представлено всё мировое разнообразие. Мы приезжали регулярно, брали товара помногу, и у нас быстро установились хорошие отношения с турецкими оптово-розничными магазинами. Тэмель, Юсин, Ильяс и Юсуф стали нашими надёжными партнёрами.

Аксарай, 1996 год

Наши друзья-челноки нам слегка завидовали. Почему? Мы прилетали на закупку с длинным списком товара в кодах производителя. Нам не нужно было выбирать из гор пёстрого текстиля, угадывать «ходовые» модели одежды, пытаться угодить будущим вкусам российских покупателей. В нашем случае задача была другой: купить всё по этому списку, максимально полно, максимально дёшево, и при случае изучить возможности для расширения ассортимента.

В тот период из перестроечной России в Стамбул летело по несколько десятков чартерных рейсов в день. Спрос ёмкого российского рынка поднимал экономику Турции на глазах. И турки молодцы, не упустили возможности. Условия для развития бизнеса в Турции были превосходными. Режим максимального благоприятствования. Минимум административных барьеров.

Как-то раз у одного из наших поставщиков я