жительства Яги обыкновенно выступает избушка или «хатка» на курьих ножках, стоящая в «дремучем лесу», «в лесу на поляне», или «в лесу за тридцать озер», или «за тридевять земель, в тридесятом царстве, за огненной рекою». Иногда эта избушка может стоять в чистом поле или на горе, но чаще всего она располагается именно в лесу, на границе освоенного, покоренного человеком пространства и дикой природы. Главная отличительная особенность избушки Яги – курьи лапы вместо фундамента: «Стоит хатка на курьих лапках, на собачьих пятках».

Избушка стоит неподвижно, в некоторых сказках говорится, что она «повертывается», но имеется в виду, что она способна вращаться и ее необходимо повернуть; обычно она обращена к герою сказки тыльной стороной, и для того, чтобы попасть внутрь, нужно произнести «заветные» слова: «Избушка, избушка! Стань к лесу задом, ко мне передом!»

Причем избушку нельзя обойти самому, потому что вокруг нее «тьма кромешная» либо дом плотно обнесен частоколом с насаженными на колья черепами, и приходится просить, чтобы изба развернулась. Местоположение избушки Яги в сказках побудило замечательного советского фольклориста В. Я. Проппа увидеть в этом жилище своего рода сторожевую заставу на рубеже человеческого и нечеловеческого миров: «Эта избушка – сторожевая застава. За черту он (герой. – К. К.) попадет не раньше, чем будет подвергнут допросу и испытанию, может ли он следовать дальше». Сама же Яга оказывается сторожем или хранителем границы между мирами.

Иногда вместо избушки сказки поселяют Ягу в каменных палатах или в тереме, но вариант проживания Яги в лесной избушке встречается куда чаще, поэтому другие места ее обитания можно счесть позднейшими вставками в фольклорные тексты под влиянием лубочной литературы и народных представлений о жилищах, подобающих власть имущим.

Курьи ножки избушки Яги – по всей видимости, вовсе не птичьи лапы, а курные столбы, то есть окуренные дымом подпорки, на которые ставились в старину славянские «избы смерти», срубы с прахом покойника внутри. Если Яга – страж дороги в потусторонний мир, на «тот свет», то ее избушка должна обладать соответствующими внешними характеристиками, понятными герою сказки, и курьи ножки как раз и играют роль такого указателя. Позднее, в конце XIX и в XX столетии, выражение «курьи ножки» стали толковать буквально, благодаря чему на картинах, книжных иллюстрациях и в игровом и анимационном кино избушка Яги получила птичьи лапы.

При всем том функции Бабы Яги в русских сказках отнюдь не сводятся только к охране границы между мирами. Тот же В. Я. Пропп, изучив корпус русских волшебных сказок и поведение Яги в этих сказках, выделил несколько типов – это Яга-дарительница, Яга-воительница и Яга-похитительница, а другие исследователи добавили к этому списку Ягу-чародейку, Ягу-мстительницу и Ягу – коварную советчицу. Большинство этих типов отрицательны, и даже условно положительный тип (дарительница) нередко совершает то или иное доброе дело по принуждению, а не по своей воле; в целом же Баба Яга неизменно выступает в сказках как отрицательный персонаж, и такое восприятие бытует по сей день, так что предпринимаемые в современной массовой культуре попытки переосмыслить ее образ, сделать Ягу более «позитивной», склонить к добру вряд ли можно признать успешными.

Яга-дарительница дает герою сказки полезные советы или вручает какой-либо чудесный предмет. Как правило, поначалу она ведет себя неприязненно, кричит: «Фу-фу! Русским духом пахнет!» и даже грозит съесть незваного гостя, но тот напоминает о правилах гостеприимства: «Ну, старая, чего кричишь? Ты прежде напои-накорми, в баню своди, да после и спрашивай», – после чего Яга меняет гнев на милость, становится приветливой хозяйкой и делится с героем чем-то полезным: советом, подсказкой, чудесным клубочком, который укажет путь к цели, сапожками-самоходами, золотым блюдечком, в котором видно происходящее далеко от избушки, конем или птицей.

Если Яга не одна, если в сказке действуют три сестры-Ягишны, то наиболее ценным будет дар от последней (старшей и самой мудрой) сестры. Этот тип Яги в других сказках со схожими сюжетами может меняться на таких персонажей, как мудрый старик, чудесный зять (Ворон Воронович и др.), невидимый помощник и так далее. В частности, во владении Яги или иного персонажа может находиться чудесный конь, источники с мертвой и живой водой, гусли-самогуды, меч-самосек и даже ковер-самолет: «За тридевять земель, в тридесятом царстве, за огненной рекою живет Баба Яга; у ней есть такая кобылица, на которой она каждый день вокруг света облетает. Много у ней и других славных кобылиц» («Марья Моревна»). Герой тем или иным способом получает искомое и отправляется совершать дальнейшие подвиги.

Яга-воительница командует многочисленным войском, которое нужно побить, а затем еще, преследуя убегающую Ягу, спуститься под землю и там расправиться с мастеровыми, собирающими для хозяйки новые силы: это портные, ткачи и сапожники, которые как «кольнут иглою», «шилом кольнут» или «нитку протянут», так «солдат на коня садится и идет воевать». Сама Яга способна держать «лясиночку» весом в тридцать пудов или молот весом в сто пудов и не чувствует ударов противника: «Эх, как русские комарики-то покусывают!» – но герой все равно ее побеждает.

Яга-похитительница – самый, пожалуй, популярный сказочный сюжет из числа связанных с Бабой Ягой; во всяком случае, именно сюжет о похищении Ягой детей многократно обыгрывался в отечественной культуре и сделался ее общим местом. Яга-похитительница при этом существенно отличается от других типов, – отличается своей, если угодно, обыденностью: в ней меньше «потусторонности», она живет по соседству с людскими поселениями, в близлежащем лесу, в обычной избе с печью, в которой и пытается зажарить похищенного ребенка, а также наводит порчу и промышляет иными дурными делами: «Повадилась к ним в избушку ходить Баба Яга Костяная нога и сосать у красной девицы, купеческой дочери, белые груди»; словом, в этом образе очень много черт, роднящих Ягу с привычными крестьянам деревенскими ведьмами, и неудивительно, к слову, что в русском языке обозначение «яга» со временем сделалось именем нарицательным и так стали называть сварливых и зловредных женщин.

В сказках на этот сюжет почти нет волшебства, зато присутствует осуждение людских пороков – скаредности, лжи, глупости, а герой спасается, проявляя смекалку; здесь бросается в глаза близость таких сказок со сказками о животных, где вместо Яги действует лиса, с быличками, где Ягу заменяет злая мачеха, и со сказками о глупом черте.

С другой стороны, именно в сказках о Яге-похитительнице наиболее явно выражена