слушателей, которым нравились ее музыка и стихи. Да, были и такие. Пусть сатонец знает.

Были и те, кто соглашался подвезти ее по дороге. В последнее же время рядом с ней были гномы из той самой таверны, где ее нашел сатонец. И до встречи с ним ей не приходилось задумываться о подобных вещах. А вот ему…

Откуда он пришел и что успел повидать, если ни на мгновение не теряет бдительности? Даже когда они отдыхают, сидит и осматривает все кругом. А слушает наверняка еще более внимательно.

Вот Бездна! Он ведь вряд ли намного старше ее. Это видно по рукам. Но складывается ощущение, что сатонец взрослее, как минимум, на десяток лет. Похоже, жизнь однажды научила его быть готовым ко всему. И, вполне вероятно, что через эти вот смешки он пытается научить ее всему, что узнал сам. Только с наименьшими потерями. Учиться не на своих шрамах, а на его, потому что в конце их пути его может не стать. А если раньше?

Эрмитта сжалась в комок. Мысль буквально сковала ее. Страх перекрутил всё внутри, лишая возможности думать и двигаться. Что, если она уже сейчас осталась совершенно одна? Тут, посреди пустоши, где, случись с тобой что, об этом даже никто не узнает.

Девушка поднялась. Завертела головой по сторонам, ища Руда. Тщетно: сатонец как сквозь землю провалился. А если с ним случилось что-то в самой башне или рядом с ней и он не может позвать ее?

Девушка еще раз осмотрелась и сделала неуверенный шаг вперед.

– Сказал же сидеть на месте! – из сгущающихся сумерек возник Руд. Откуда он появился, Эрмитта увидеть опять не смогла. Она даже не была уверена, что сатонец не стоял где-то рядом, молча наблюдая за ее метаниями. – Внутри пусто. Снаружи я тоже ничего странного не заметил. Идем. Попробуем переночевать тут, – Руд посмотрел на небо. – Поднимается луна. Да ещё и полная. Не будем медлить. Скоро мы будем здесь как на ладони.

– Почему маги Калантора не стремятся открыть секрет живого огня всем людям?

Эрмитта проглотила последний кусочек вечернего пайка. Запила водой, посмотрела на Руда. Тот сидел, как всегда, опираясь спиной о стену, сбоку от входа, и неотрывно смотрел на улицу. Услышав вопрос, перевел взгляд на нее и открыл было рот, но Эрмитта подняла руку в упреждающем жесте: – Сатонец, это были мысли вслух. Просто надоело жевать холодное. Ты поел? – спохватилась она.

– Да. Вместе с тобой.

– Тогда вот что я тебе скажу. Ты пробовал когда-нибудь завтрак государя? Нет? Я не знаю, почему он так называется, и, скорее всего, у него ещё куча других названий, но, Божья борода, как же это вкусно! Если доведется разжиться всем необходимым и будет у нас огонь, я тебе его приготовлю. Могу даже в постель принести, – Эрмитта прыснула.

– Звучит заманчиво, – Руд усмехнулся. – Я бы даже сказал, соблазнительно, – и повернулся обратно к выходу. – А что для этого нужно, помимо огня и постели?

– Хлеб, яйца, тонкие ломти мяса, что-нибудь из зелени и уксус с солью.

– Ничего себе! Богатый набор.

– Там ещё весь вопрос в способе приготовления. Он весьма необычный и интересный.

– Значит, любишь готовить?

– Не люблю, но умею.

Яркий холодный свет залил противоположную от входа стену башни.

Руд посмотрел наверх. Когда-то прочная деревянная крыша со временем сгнила, и часть ее осыпалась вниз. В образовавшуюся брешь лился голубоватый свет восходящей луны.

Девчонка, в отличие от него, не задирала голову, а смотрела прямо перед собой. Смотрела очень внимательно. Затем поднялась и, вытерев руки о штаны, быстро пошла к стене. Руд проследил за ней взглядом.

У противоположного края, прислоненный к стене, стоял довольно большой камень. И как только его смогли сюда притащить! А главное – откуда и зачем? Девчонка встала напротив, внимательно рассматривая нацарапанные на шершавой поверхности письмена. Руд присмотрелся. Несколько символов показались ему знакомыми. Пришлось даже встать и подойти ближе, чтобы проверить себя еще раз.

– Так это правда! – Эрмитта опустила руку, пальцы которой до этого скользили по камню в тех местах, где время, источив поверхность, подтерла символы. И повернулась к Руду: – Это остатки сторожевой башни Аносдон. Выходит, мы с тобой уже пересекли границу Шербарана.

– А в чем заключается правда?

– В том, что я раньше слышала про эту башню. Ее возвели местные жители еще в самом начале времен, когда было закончено формирование человеческих штатов. Тогда и была построена башня, служившая ориентиром для определения границ Шербарана, а также наблюдательной точкой, в чем, собственно, и заключалась ее основная роль. Но спустя пару или тройку Малых кругов лет тогдашний государь, не помню, как его звали, посчитал, что территория, доставшаяся его людям, много меньше, чем у его северных соседей. Не знаю, как точно он это отмерил… или просто выдумал. – Эрмитта замолчала. Чуть повременила, восстанавливая дыхание. – В итоге границы Шербарана решено было сместить на юг. По сути, план этот не должен был нести в себе каких-либо рисков. Юг свободен от людей, от армий степняков его отгораживает Центральная. Но тут в дело вмешались маги Калантора. Им не понравилось, что стоящая в тех краях Кузница Бога может попасть на присоединенную к штату территорию. И хотя тот государь уверял, что он позволит всем желающим беспрепятственно подходить к этому месту, в Свободных землях посчитали его заверение малоубедительным. Ведь ситуация может измениться в любой момент. И, если государь сдержит слово, то чего ждать от его потомков? В итоге границы Шербарана расширились на юг незначительно. Кузница Бога осталась на нейтральной территории, а вот Аносдон была покинута своими хозяевами за ненадобностью.

– Это все написано на этом камне?

– Нет. – Руд не видел лица Эрмитты, но в голосе ему померещилась улыбка. – Эту историю я слышала не один раз. Она предваряет начало одной песни, восхваляющей храбрых защитников этой башни. Они отразили нападение чудовищ, пришедших сюда из Южных степей вскоре после возведения Аносдон.

– Такое было?

– Это не важно, – Эрмитта покачала головой. – Важно то, что песня дает слушателям.

– Гордость за предков и вдохновение на повтор их подвига?

– Да. Именно так, – она помолчала. – Если я верну себе голос, то обязательно спою эту песню для тебя.

– Когда, – уточнил Руд.

– Что «когда»?

– Когда вернешь голос. А не «если».

Надвинувшаяся ночь перед глазами сменилась теплом, заполнившим разум, согревшим короткой вспышкой тело. В следующий миг девчонка отстранилась от него, будто сама устыдилась своего неожиданного порыва.

– Благодарю тебя.

– Не за что, – растерянно выдавил Руд.

– Есть за что. И молчи. Не говори