из водителей не останавливался. Антуан уже начал было терять надежду, когда вдруг в нескольких шагах от него к тротуару притормозило одинокое такси. Из приоткрытого окна донесся негромкий голос водителя:

– Мсье, вы вызывали машину?

Облегченно вздохнув, Антуан сделал шаг к автомобилю. Дверца отворилась, и в тот миг он ощутил теплый свет салона, словно уютное пристанище, где можно спрятаться от зимней сырости. Однако с заднего сиденья послышался нежный голос:

– О… простите, я тоже на эту машину претендую. Мне казалось, что я поймала такси первой…

В полумраке салона он увидел девушку. Луч ближнего света фар, отразившийся от бокового зеркала, скользнул по ее лицу, выхватив черты, по-своему прелестные: тонкие скулы, огромные слегка встревоженные глаза, и улыбку – робкую, но готовую засиять, подобно утренней заре. Ее звали Лорен, и весь день она безуспешно пыталась решить проблемы на работе, то и дело натыкаясь на грубость и равнодушие. Теперь, под дождем и во тьме, она надеялась лишь на маленькое чудо – вовремя уехать домой и позволить душе отдохнуть от тяжкого бремени мегаполиса.

Водитель пожал плечами:

– Совсем не возражаю, – отозвалась Лорен, чуть смутившись.– Видите, мсье, тут и девушка ждет. Вы как, вместе поедете? – Если мадам не возражает, мы можем разделить поездку, – проговорил Антуан негромко, с вежливой полуулыбкой, чувствуя странную неловкость.

Так они оказались рядом, на заднем сиденье такси, скользящего среди шумных улиц и сгустившегося мрака. Дождь тем временем усиливался: казалось, небеса плакали о каких-то древних, никому не ведомых печалях. Колеса дробно стучали по лужам, фонари мелькали, словно осколки ускользающего времени.

«Как часто в бескрайних просторах города наши судьбы пересекаются внезапно и непредсказуемо, – подумал Антуан. – Подобно двум частичкам света, которые столкнулись в царстве тьмы. Кто знает, какое значение имеют эти мимолетные встречи?»

Он украдкой взглянул на попутчицу: капли дождя, словно крошечные бриллианты, мерцали на ее темном плаще. В отражении стекла он уловил ее утомленный, но любопытный взгляд. Безмолвное напряжение, растянувшееся между ними, было и легким, и тревожным, словно струна скрипки, задетая неумелой рукой, но готовая в любой миг зазвучать божественной мелодией.

– Путь не близкий, – вздохнул шофер. – Но ничего, довезем.– Вам куда? – спросил водитель, прерывая неловкую тишину. – Мне к вокзалу Сен-Лазар, – ответила Лорен. – А мне – к мосту Мирабо, – добавил Антуан, краем глаза наблюдая, как Лорен вздыхает.

Машина тронулась, смешивая звук стеклоочистителей с тихим гулом мотора. Антуан чувствовал, что не может просто молчать рядом с девушкой, которая, очевидно, столь же одинока в этот вечер, как и он сам. Ведь если судьба решила пересечь их дороги, возможно, в этом была своя тайна, свой замысел.

– Однако мы думаем, – мягко заметила она. – Невозможно отделаться от мыслей о городе, о людях, о заботах. И так изо дня в день.– Позвольте, – промолвил он тихо, – мы оба выбрали это такси в непогоду. Может, это знак. Вы… возвращаетесь с работы? Лорен слабо улыбнулась. – Да, я весь день провела в офисе: отчеты, звонки, цифры. Устала так, что нет сил смотреть на экран, а ведь завтра всё повторится. А вы? – У меня… были важные переговоры. – Антуан замялся, вспоминая холодный приём потенциальных партнёров, которые лишь притворялись дружелюбными, когда на самом деле бесконечно торопились выгадать свою выгоду. – Не слишком удачные. Но, по правде, я рад, что могу сейчас просто сесть в машину и ни о чём не думать.

Она говорила тихо, но с чувством, будто в ней давно копилось желание поделиться этой усталостью. Голос Лорен был негромким, словно далекая флейта в залах старого замка. Антуан слушал и невольно проникался её состоянием. Ночные огни за окном мелькали, будто фонари на набережной Сены, которые некогда сопровождали путников в их бдениях и раздумьях о смысле жизни.

Такси проехало через узкий переулок, затем вывернуло на широкую улицу с бульварами и освещёнными витринами. Они оба замолчали, каждый погрузился в свои мысли, и только негромкие звуки дождя сопутствовали ритму их сердец. Из радиоприёмника доносилась негромкая музыка – мелодия на пианино, печальная, словно осенняя баллада, которая сопровождает расставания и редко радует встречи.

Спустя несколько минут водитель повернул к вокзалу. Лорен посмотрела на Антуана и произнесла, будто бы торопясь сказать важное, прежде чем появится следующая преграда:

– Не столь далек, если дорогу скрашивает приятная беседа.– Я выхожу. Спасибо, что согласились подвезти меня, иначе пришлось бы мокнуть на остановке. – Не стоит благодарности, – он улыбнулся в ответ. – Будет приятно, если когда-нибудь мы снова пересечемся под более приветливым небом. – Кто знает… – ответила она с оттенком грусти в глазах. – А ваш мост… далековато, наверное?

Улыбка расцвела на лице Лорен, а сердце Антуана на миг вздрогнуло от тихого восторга. Казалось, в её глазах отразились огни всего города, и этот мерцающий свет он мог бы назвать несмелой искрой надежды. Такси остановилось у входа в вокзал. Лорен достала кошелёк, чтобы расплатиться, но Антуан, чуть раньше коснувшись руки водителя, тихо прошептал: «Позвольте мне». И, не дожидаясь возражений, протянул купюры. Водитель с благодарностью кивнул, приняв плату. Лорен заломила брови – она хотела возразить, но остановилась, увидев в глазах Антуана искреннюю доброту.

– До свидания, – ответил он, стараясь не выдать в голосе сожаления от расставания.– Прощайте, – сказала она и взяла свою сумочку. – Спасибо за всё.

Она уже потянулась к дверце, когда их взгляды пересеклись. В её глазах скользнуло едва уловимое колебание, то ли внутренний порыв, то ли тайное желание сказать нечто важное, что так и осталось несказанным. Антуан было наклонился, чтобы податься вперёд, но всё, на что он решился, – это ещё одна улыбка, исполненная намёка на будущую встречу. И Лорен исчезла за потоком выходящих и входящих пассажиров, словно полузабытый сон на заре.

Такси тронулось дальше. Остаток пути промелькнул для Антуана почти без звука: он смотрел на своё отражение в запотевшем стекле, пытаясь унять внутренний трепет. Какие-то мысли и воспоминания о разговоре с незнакомкой всё не давали покоя. Видимо, не случайно она оказалась рядом. «Случайности, – подумал он, – это орудие Providence (Промысла). Ведь людям иногда достаточно нескольких мгновений, чтобы понять, насколько одинок их путь и сколь важна встреча с тем, кто способен разделить эту скорбь».

Когда такси достигло набережной, тучи над городом слегка рассеялись, и лунный свет блеснул на поверхностях воды. Высокие чугунные фонари стояли здесь, как молчаливые стражи воспоминаний о лучших временах. Глядя на дрожащие отражения их огней на реке,