Ехать на лошади было не очень комфортно, но Эдуар был счастлив наконец-то вырваться из стен замка. От тряски колено нещадно болело, но он только сжимал плотнее губы. Теперь он каждый день будет выезжать, хватит ему прикрываться немощью. Если он хочет в конце концов надеть белый плащ с алым, как кровь Спасителя, крестом, он должен двигаться.

Мартин, или теперь отец Мартин, что-то весело говорил ему, тоже радуясь, что брат, ставший из безбашенного рубаки слишком хмурым и серьезным, наконец-то решил выбраться из скорлупы. Эдуар слушал в пол уха, наслаждаясь дорогой через бескрайние поля. Рука его то и дело тянулась к рукоятке меча, пристегнутого к поясу. Еще немного и он снова сможет приступить к тренировкам. Надо только подождать.

Аббатство возвышалось на холме, будто вырастая из него. Мартин показал ему церковь, кельи, залы, пруды для выращивания лососей, и огромную библиотеку. Эдуар опираясь на свою палку медленно хромал за ним, но тут, когда увидел столько книг в одном месте, поставил ее к стене и долго ходил вдоль стеллажей, изучая старые фолианты, позабыв о боли. Он отобрал себе несколько книг, которые Мартин согласился дать ему на время.

В обратный путь Эдуар пустился один, в сопровождении только нескольких слуг. Подъехал он к замку уже на закате. Колено болело так, что он с трудом сдерживал стоны.

У ворот замка он заметил движение, стражники разговаривали с человеком в темном плаще. Эдуар подъехал ближе, всадник обернулся, и Эдуар вздрогнул всем телом, будто увидел призрак. Перед ним был менестрель Жюльен де Мерек собственной персоной.

Краска сползла с его лица. Жюльен со своими балладами был последним человеком, кого он хотел бы видеть своим гостем. Тем более, что Жанна захочет удержать его, чтобы послушать балладу о любви Эстель и Эдуара из уст ее сочинителя. Этого нельзя допустить! Он не хотел вспоминать прошлое, он с таким трудом сумел заставить себя жить...

Но выгнать менестреля на ночь глядя — тоже самое, что ославить свое имя на все Пуату. Уже наутро появиться песнь об Эдуаре, злом, хромом и невоспитанном. Вот до чего довела человека любовь, будет петь Жульен. Вот что означает — проиграть!

Эдуар больно закусил губу. Да и пусть поет. Пусть едет в соседний город, там ему будут рады.

— Доброго вечера, господин де Бризе, — Жюльен радостно поклонился ему, не зная ничего о его мыслях.

Эдуар склонил голову.

— Вот, решил проведать вас, да рассказать вам новости о госпоже Эстель.

Кровь бросилась ему в лицо. Какие там могут быть новости? О том, что она родила Симону тройню? Или о их безумной любви с новоявленным мужем?

— Я не хочу ничего знать, Жюльен, — сказал он тихо, и проехал мимо него к воротам, — и уж прости меня, но иди своей дорогой.

Он дал шпоры коню, зашипев от боли и приказал закрыть ворота.

— Не пускать, — бросил он стражникам на ходу.

Плащ его взвился синем пламенем, а Жюльен смотрел на этого нового Эдуара раскрыв рот. Тот ли это добрый и веселый господин, которого он всего год назад сопровождал на турнир в Пуатье? Может ли человек так сильно измениться?

...

— Смалодушничал, — сказала Жанна.

Она сидела, подперев голову руками за столом для рукоделия и смотрела на Эдуара блестящими черными глазами. Волосы у нее были светлые, вьющиеся, а глаза темные, как ночь. Эдуару раньше нравилось это сочетание. Но теперь он был совершенно равнодушен к Жанне, воспринимая ее, как сестру. Когда его сестра Мари вышла замуж и уехала из замка, он долго переживал ее отъезд. Но теперь на ее место встала Жанна, улыбчивая, красивая, и юная. Ей он мог сказать абсолютно все.

Он сидел перед камином, положив ногу на пуховые подушки, которые Жанна специально принесла в гостиную. Ему нравилась эта забота. Жанна всегда была приветлива, тиха и улыбчива. Она знала, чего ему хочется, и бесшумно выполняла любое его желание.

Эдуар хмурился, не желая сознаться, что да, смалодушничал. Должен был слушать весь вечер балладу, что Жюльен сочинил он нем. И об Эстель. И пережить заново все то, чего переживать больше он не хотел. Слушать о том, как прекрасно Эстель живет с победителем. Родила ему сыновей и дочерей. Ласково смотрит на него во время пира... Он закрыл глаза, боясь, что разрыдается прямо перед Жанной.

— Да, — ответил он после долгого молчания, — смалодушничал. Уж прости, не услышишь ты балладу из уст сочинителя.

Она снова улыбнулась:

— Не очень-то и хотелось.

От взгляда ее разлилось тепло в груди. Как все же хорошо, что Жанна всегда рядом. Без нее он бы не выжил. Она заставила его жить, она внесла в его жизнь искру радости и домашнего уюта.

— Жанна, — он поднял на ее глаза, — спасибо тебе.

Глава 11

Страшная весть пришла в замок графа де Гравье ярким солнечным днем. Ее привез молодой гонец, буквально упавший на руки стражи у ворот замка.

Старый граф вышел в большой зал, чтобы присутствовать при чтении письма, прибывшего из Акры. Это было уже второе письмо от Жильбера и Эстена. Первое пришло еще месяца три назад, когда они ждали корабля в Марселе. Эдуар тогда заперся в своей комнате и не выходил, как бы Жанна не звала его. Слишком стыдно ему было показывать ей свои слезы. Он тоже видел себя на берегу моря, рядом с братьями и Адрианом.

— Письмо от Адриана де Сен-Арель, — сказала Жанна, разворачивая свиток.

Она пробежала глазами письмо, потом вдруг лицо ее стало белым, она подняла на старого графа испуганные заблестевшие слезами глаза. Руки ее задрожали, письмо выпало, громко ударившись о плиты пола деревянной ручкой. А следом упала сама Жанна, и Эдуар с трудом успел подхватить ее, замешкавшись с тростью. Он опустился на пол, поддерживая ее голову, потянулся за письмом, догадываясь, как казалось ему, что там написано. Он воззвал к Господу, чтобы догадки его были неверными. Его догадки на самом деле не оправдались. Он был уверен, что Эстен убит при осаде Акры. Увы, он ошибался.

“Дорогой друг, — писал Адриан красивым быстрым почерком, — к сожалению мне придется выступить в роли дурного вестника. Спешу