— Господин Фабиан, в каком банке у меня вклад?

— Да в нескольких, — живо откликнулся тот. — У Паскаля в столице, у Штрассбергера в Видонии и у Ринальди в Фаро. Только надо будет дать знать, что вы унаследовали всё. Но раз вы теперь маг, то свяжетесь, у них там тоже сплошь маги.

Ого, магический, значит, бизнес. Любопытно. Чем он отличается от обычного?

Но расспрашивать об этом господина Фабиана я буду позже, без свидетелей. А пока мы договорились, что визит на виноградники и ферму случится в ближайшие дни, и я позвала всех гостей обедать. Больше всех обрадовался полковник — и дело решено, и ещё накормят.

Я посмеялась про себя, а полковник с поклоном предложил мне руку.

26. Встречи на музыкальном вечере

Ближе к вечеру в тот же день мы с Терезой собирались на пресловутый музыкальный вечер к королевскому наместнику, точнее, как я подозревала, к его супруге. Наместник граф Сегюр казался мне человеком исключительно земным и весьма далёким от всевозможных развлекательных светских мероприятий. Супруга же его как раз охотно активничала.

Мари разгладила все ленты и заново завязала все банты на моём столичном платье. А Тереза вздыхала.

— Викторьенн, мы не можем везде ходить в одних и тех же трёх платьях. И пока вы утром совещались с господином полковником, — тут она сделала забавную гримаску, кажется, полковник ей понравился, — я ещё раз отправляла Франсин к здешнему портному Дешану. И её снова не приняли, представляешь?

Ну да, ну да. Отсутствие магазинов одежды — та ещё беда. Но вдруг этот самый Дешан — не единственный в мире портной?

— Давай сделаем так. Сегодня у господина наместника ты как бы случайно скажешь кому-нибудь, кто тут самый болтливый, что я буду шиться в столице, и что ты со мной. А Дешан нам совсем и не нужен, вот ещё. И кстати, вряд ли он единственный в этом славном городе, кто умеет держать иголку в руках и кроить. Я думаю, нам нужен кто-то ещё.

— Но откуда этот кто-то узнает о модном крое? — усомнилась Тереза.

— Расскажем, — пожала я плечами, — и узнает. Покажем наши с тобой эти вот самые новые платья, пускай смотрит.

Вообще я по прошлой жизни кое-что знала о восемнашечном крое, и я ещё принадлежала к тому поколению, когда девочек дома в принципе учили шить. Более молодые коллеги уже не умели даже шов разошедшийся привести в порядок, не говоря уже о том, чтобы подшить джинсы или заменить сломавшуюся молнию в юбке. Поэтому… прорвёмся.

Прорываться поехали уже совсем скоро. С нами отправились Жанна, Франсин и Шарло — на всякий случай. Шарло я отвела в угол, показала кулак и велела вести себя прилично. Тот закивал — мол, всё понимаю, госпожа Викторьенн, богом клянусь, буду хорошим. Ну, поглядим.

Госпожа графиня была нам рада — надо полагать, слухи о вчерашнем штурме принцева дома по городу ходят. Но она сразу не стала ни о чём спрашивать, просто показала нам на гостиную, где уже сидели и бродили люди, человек пятнадцать, и предложила располагаться.

Что ж, свободная банкетка нашлась, куда мы и уселись. Впрочем, Тереза тут же поднялась обратно и пошла с кем-то поздороваться, я пока не увидела никого такого, с кем бы захотелось поговорить. Просто улыбалась и кивала.

Посреди гостиной установили арфу, на столике у окна лежало что-то, очень похожее на скрипичный футляр. Кто-то будет играть на арфе, а кто-то — на скрипке? Послушаем.

— Здравствуйте, госпожа де ла Шуэтт, — пропели рядом.

Я обернулась — о как, госпожа де Конти, которая приютила нашу Эдмонду с её сыночкой-корзиночкой. Дама в возрасте Эдмонды, или моём настоящем, в хорошо сшитом лиловом платье, и ей к лицу и цвет, и фасон.

— Здравствуйте, госпожа де Конти. Как поживаете?

К слову, Эдмонды-то я в гостиной и не увидела.

— Благодарю вас, я в порядке. Но скажите, это правда, что его высочество дал вам частную аудиенцию?

Я легко улыбнулась.

— Правда. Мы побеседовали о неких животрепещущих вопросах. Его высочество был столь любезен, что выслушал меня.

— И… что же, он готов разбираться в деле о вашем наследстве?

А я внезапно поняла — её же беспокоит, сколько ещё Эдмонда с Симоном будут у неё жить, и сколько их ещё кормить, и вообще!

— Его высочество заинтересовался — отчего же некоторые добрые здешние жители отнеслись к его великому имени без уважения, — усмехнулась я. — И как вообще им пришла в голову мысль оспаривать его подпись и выдавать её за подделку.

Госпожа де Конти наморщила нос.

— Это вы о чём вообще?

— Это я о тесной дружбе госпожи баронессы Клион, господина судьи де ла Порта и поверенного баронессы господина Питу. Они же вместе всё это придумали, верно я понимаю? — и снова смотрю с некоторой усмешкой — так, немного.

— Даже и не представляю, о чём вы, — пробормотала госпожа де Конти и исчезла за чьими-то спинами.

Ах, не представляет она! Ничего, кажется, вскоре представит.

Тереза приземлилась на банкетку рядом со мной.

— Я обсудила с тремя знакомыми платья и портных, и всем сказала, что ты подумываешь о большом заказе в столицу, потому что здесь никто не сможет тебе угодить. И что раз ты теперь оказываешь услуги короне, то тебе в любой момент могут открыть портал, чтобы не тратить время на долгие поездки. И что в столице есть портные, которые охотно примут твои деньги, — смеялась она.

— Спасибо, то, что надо, — я пожала её руку. — Теперь ждём, как скоро разойдутся слухи и как широко.

Тем временем появились музыканты. Оказалось, что на арфе играет племянница хозяйки дома, дама лет так тридцати. А на скрипке — некий заезжий музыкант, я даже имя его прослушала.

Дальше мы услышали несколько композиций — по отдельности, и одну дуэтом. Племянница графини играла старательно, но без вдохновения, а вот заезжий скрипач — очень даже, мне понравилось и прямо захотелось танцевать. Попробовать поимпровизировать — встать, поставить корпус, голову, руки… стоп, Вика, раз никто так не делает, здесь такое не принято. Нечего ещё больше шокировать местных жителей.

Тем временем музыканты удалились на перерыв, слуги принесли вино и закуски, Тереза с бокалом снова куда-то унеслась. А я задумалась