всем законам существующего мироздания взрослый человек, чьим бы он ни был ребенком, должен самостоятельно решать свои проблемы и жить своей жизнью, в которой родителям отводится уже не первое место. Такова философия жизни, и это следует вовремя понять.

• Однако и взрослым детям не мешает знать, что нити, связывающие мать (отца) с дочерью или сыном, натягиваются и рвутся с такой мучительной болью, что это сказывается и на их настроении, и на самочувствии. В такой ситуации, сколько ни призывать к благоразумию, они чувствуют себя «осиротевшими». Каждый из нас – взрослый ребенок, настаивающий на полной самостоятельности, требующий независимости и проявляющий раздражение в ответ на попытки родителей все еще поучать и опекать. Понимание того, как мы не правы, придет, когда мы сами состаримся и начнем получать в ответ на наши заботливые советы резкие и жесткие реплики. Пока не поздно, в ответ на «приставания» наших пожилых родителей (уговоры поесть вовремя и одеться потеплее, пить поменьше), идущие от любви, от желания уберечь нас от бед, скажем им что-нибудь не жесткое, не грубое, может быть, даже ласковое и хотя бы сделаем вид, что собираемся следовать их советам.

Ведь им так мало надо! Словом, взрослая молодежь, берегите своих стариков – пока они есть, у вас прочный тыл, есть кому пожаловаться, в ком найти поддержку. Но избыточная беспечность и надежда на родителей издержки родительской гиперопеки.

Инфантилизм современного поколения – результат неправильного воспитания, и вина за это ложится на родителей, школу, на влияние окружающего социума.

Чтобы формирование личности происходило своевременно и гармонично – перечитайте заново все с первого пункта до последнего и попытайтесь реализовать это в действительности.

Жизнь сложна и богата огорчениями, детство – самая беззаботная пора и не следует ее омрачать, нужно по возможности оберегать ребенка от лишних негативных переживаний! Их и так предостаточно.

Иногда с иронией говорят о слепой материнской любви. При этом имеется в виду, что мать не замечает и не хочет замечать недостатки своего детища. Но человечество выжило именно благодаря тому, что на свете есть такая беззаветная любовь, на которую способна только мать. Лишь у нее есть дар любить не за какие-то заслуги, а просто любить, потому, что она не может иначе. Это совершенно особая, бескорыстная и самоотверженная любовь, высшая форма любви, вырастающая из материнского инстинкта. Она оберегает ребенка от преждевременного цинизма, сохраняет иллюзии, формирующие доверие к людям и окружающему миру. Эти добрые отношения между матерью и ребенком образуют тот фундамент, из которого формируется умение любить себя, а затем – и других.

Ожесточенный, лишенный в детстве материнского тепла человек, вырастая, изначально не верит в доброту других людей, становится озлобленным, не испытывающим любви ни к самому себе, ни к другим.

Только любовь и терпение могут дать хороший результат. Огромное значение имеет личный пример значимых окружающих. Следовать этим принципам подчас нелегко: подростки бывают чрезвычайно задиристы и колючи. Но другие пути разрушительны, конструктивен только один: путь любви и терпения.

О духовности

Естественно, после сказанного о характере взрослого индивида или подростка возникает вопрос: исчерпывает ли приведенная выше схема все личностное богатство, составляющее сущность человеческой души? И что имеется в виду, когда говорят о духовной жизни? Не претендуя на истину в конечной инстанции, автор книги думает так.

Духовность – высший уровень самосознания человека и эмоционально дифференцированного отношения к явлениям окружающей жизни. Это понятие нельзя отождествлять с наличием высокого интеллекта и эрудиции.

С одной стороны, склонность к поискам высшего смысла жизни, направленность интересов на иные, кроме прагматической необходимости, сферы познания, наблюдательность и терпимость в отношениях с людьми, идущие от сердца доброта и сострадание вполне могут быть свойственны и малообразованным людям. С другой стороны, поверхностная атрибутика интеллигентности может служить инструментом для достижения отнюдь не самых высоких целей. Например, когда человек в качестве непременного «джентльменского набора» считает необходимым блеснуть какими-то знаниями и псевдофилософскими сентенциями по поводу «доброго, вечного» – только для того, чтобы окружающие восприняли его как начитанного, гуманного и думающего о благе «простых людей» человека. Мотивы такого «гуманиста» могут быть, примитивно-потребностными, а декларация духовных ценностей служит лишь одним из способов для завоевания авторитета, власти, богатства, то есть для сугубо эгоистических целей. Такого рода культурный багаж следовало бы назвать не иначе как «псевдодуховность». Это не исключает вполне справедливого стечения обстоятельств, когда жизненные блага и власть судьба бросает к ногам человека, который все это заслужил, являясь на самом деле личностью, чрезвычайно духовно богатой. Но чаще наиболее достойные люди как раз и отличаются тем, что не ради конкретных благ они совершенствуют свое «Я», стремясь к высоким идеалам. Для них сам процесс духовно наполненной жизни и есть ее цель.

Духовность человека проявляется в умении выйти за рамки узкоэгоистического стремления выжить, преуспеть, защитить себя от невзгод.

Наполненная духовным богатством жизнь предусматривает не только включение в образ собственного «Я» огромной – вширь и вглубь – информации об окружающем мире, но и способность рассматривать свое «Я» в контексте мироздания.

При этом человек выступает не в качестве пассивного звена, а в роли личности, активно влияющей на жизненные процессы. Духовная наполненность человека заключается в стремлении понять свое предназначение в этом мире, наполнить свою жизнь определенным смыслом и активно реализовать собственный потенциал. Речь идет не только о самосознании: это и эмоциональная категория, предусматривающая в сложном диалоге добра и зла приоритет первого. Для одних – опора на принципы религиозных догм, для других – собственная совесть, не позволяющая переступить черту, за которой подстерегает опасность ущемить интересы других людей.

Если человек следует законам справедливости не из страха перед наказанием, а по велению собственных нравственных установок, нарушение которых грозит ему утратой самоуважения, то это уже признак более высокого склада души.

Духовность подразумевает неравнодушие к окружающему миру. Она заключается в стремлении наполнить свою жизнь увлеченностью и интересом к разным сферам бытия, любовью к природе, людям, к тому, что не является практически необходимым. Неподражаемо прекрасно сказал об этом Николай Гумилев. В противовес обыденным интересам, направленным на то, чтобы ублажать человеческую плоть, он привлекает наше внимание к иным ценностям. Вот строки из его стихотворения «Шестое чувство»:

Прекрасно в нас влюбленное вино,

И добрый хлеб, что в печь для нас садится,

И женщина, которою дано,

Сперва измучившись, нам насладиться.

Но что нам делать с