разложившихся тел и пороха, проясняет сознание, которое готово уплыть и не вернуться при виде рек крови, при стонах толп покалеченных, расстреливаемых людей. Приданные к айнзацкомандам полицаи очень любили такой табачок. Неужели он из этих?

Теперь вечный вопрос — что делать с фигурантом?

Стандартные варианты. Подвод нашего агента, притом такого сладкого, которого сразу хочется завербовать, дабы получать ценную информацию и благодарности от забугорного хозяина. Какого-нибудь лаборанта из Проекта. А когда на него клюнут, то тут возможны разные залихватские комбинации, оперативные игры и прочие радости контрразведывательной работы. Это трудоемко, тяжело, ненадежно, хотя и результат оправдывает все затраты. В одном случае из пяти.

Наружное наблюдение. С его помощью кропотливо выявлять сеть. Устанавливать контакты, тайники, соучастников, связных. При определении новых фигурантов организуется слежка и за ними. В результате через некоторое время вся организация будет как на ладони… Это если повезет. Но наружка — это ведь не волшебники с шапкой-невидимкой. И объект вполне может срисовать наблюдение — его на это натаскивали, и он сосредоточен, внимателен, подозрителен — другие в этой профессии не выживают.

Есть еще один способ. Самый простой и часто самый действенный. Это не продумывать хитрые игровые ходы и не выстраивать затейливые шахматные комбинации, а просто перевернуть доску вместе с фигурами на голову противнику. То есть вломиться ночью в опочивальню фигуранта, дать ему по башке рукояткой нагана. И выбить показания.

— Пора определяться, что нам с Олейниковым делать, — сказал я, кладя рапорт в папку.

— Мое мнение? Ты же знаешь, я всегда за грубые методы. Но не по чину вопрос. — Добрынин отложил журнал. — Пошли к Белякову. Барин нас рассудит.

— Он нас, кстати, через пять минут ждет…

Беляков, предложив присаживаться, перво-наперво поинтересовался нашими планами.

— Брать. Колоть. И по суду к стенке — все дела, — предложил капитан, хоть и усталый, но не растерявший чекистского энтузиазма и врожденной прямолинейности. — Пока рукав жевать будем, агенты эти или все разбегутся, или Вийск взорвут.

Полковник только пожал плечами:

— Спешка важна при ловле блох. Сперва наружка. Приглядимся к этому наймиту империализма. А потом уж можно и колоть. Как вам такой план, гении сыска?

— Годится за отсутствием более разумного, — я снисходительно махнул рукой.

— Только одно учтите. Затягивать сильно мы не можем. Скоро пуск «Астры». И не дай бог враг поучаствует в нем. Все вражьи происки должны быть выявлены до этого события, а не после…

Глава 21

«На Цветном бульваре, у дома 11, Зубр встретился с неизвестным и передал ему бумажный конверт. Установлено, что контактом является…»

Я чертыхнулся и положил сводку в папку. От этих контактов в глазах рябило. За кого уцепиться? Мы опять тонули в море информации, не в состоянии вычленить нужную.

Объект для наружки оказался непростой. И сами мероприятия оттягивали серьезные ресурсы.

Олейников был мобилен. Работа такая — крути баранку да разъезжай днями и ночами по Москве и области. Приходилось все время выделять несколько экипажей для наблюдения. По работе, да и по общительному характеру шофер пересекался с десятками людей. В том числе были и случайные контакты, которые могли оказаться вовсе не случайными.

Длилось это безобразие несколько дней. Агентурное дело распухло от сводок групп наружного наблюдения, по традиции и с учетом секретности подписанных оперативными псевдонимами. Псевдоним был выделен и Олейникову — Зубр.

Но длилось все это недолго. Со мной запросил срочную встречу старший группы разведки как с инициатором мероприятия.

Я остановил машину у Малого театра. Вскоре дверца распахнулась, и в салон «эмки», кряхтя, протиснулся совершенно невзрачный мужчина лет сорока в кургузом пиджачке. Такого увидишь и тут же забудешь, настолько он весь из себя обыкновенный. Эта обыкновенность была следствием не только стандартной внешности, но и отточенных навыков растворяться в городской суете, становиться неважным и никому не нужным прохожим, на ком взгляд не остановишь. Тут одного опыта мало. Тут талант нужен.

Мы поздоровались, и я напрямую задал интересующий меня вопрос:

— Как думаете, это наш клиент?

— Однозначно, — категорически заявил старший группы.

Прям гора с плеч. Все же терзали меня постоянные сомнения — а за того ли мы уцепились. Но мнение этого человека было экспертным. Мало кто так детально знал замашки наших противников и так тонко чувствовал особенности их поведения.

— Тут есть момент. Не нравится мне, как объект себя ведет последние пару дней, — «порадовал» он меня.

— Что там с ним? — напрягся я.

— По-моему, он проверяться начал. Петлять. Сквозить через магазины и проходные дворы. И постоянно этот фокус использует с сувенирами — кому коробку спичек, кому пачку папирос.

— Размывает группу наблюдения.

— Вот именно.

Старый шпионский трюк. Особенно им любят забавляться разведчики под дипломатическим прикрытием. Привяжутся к прохожему — как пройти в Ленинскую библиотеку. Прохожий ответит вежливо — ему за это дадут сувенир, какую-нибудь безделушку типа карандаша или затейливой стирательной резинки. Группа наружки видит, что произошла встреча с неизвестным и прошла какая-то передача. По правилам, часть группы отправляется за контактом и персонализирует его. И вскоре в группе не остается сотрудников. Как раз в такой момент и происходит реальная встреча.

— Думаете, почувствовал вас? — поинтересовался я.

— Почувствовал… Да и вообще. Его действия… Мне кажется, учили его хорошо. В том числе засекать наружку. Он этим теперь и занят.

— Значит, не очень хорошо учили, если вы это поняли.

— Так то я, — усмехнулся разведчик.

Об этом человеке ходили легенды. Таких мастеров еще поискать. Человек-тень. Если прилипнет, то уже не отлипнет. А ты и не заметишь. Коли говорит такое, значит, объект действительно что-то почувствовал.

— Ну что делать будем? — Разведчик выжидательно посмотрел на меня. — Ждать, пока он нас раскусит и выплюнет?

— Вот что, — подумав, выдал я. — Пока поводите его на длинном поводке. При малейшем риске засветки отпускайте. А мы тем временем решим, как дальше дело вести…

Мой начальник свалившимся известием был озабочен, озадачен и даже взволнован. Он тоже отлично знал старшего группы наружки и полностью доверял его мнению.

— Если сам Томин опасается, то тянуть не будем, — заключил он. — Иначе упустим объект.

— Тогда в наручники?

— Давай, гроза ночного города. Сегодня же ночью…

Глава 22

В группу захвата мы решили включить Дядю Степу. Ведь он знал Марьину Рощу как свои пять пальцев. С удовольствием вспоминал, как рос на Сретенке и с марьинскими они время от времени сталкивались в благородных молодецких битвах.

В 1946 году он демобилизовался из армии, где с 1943 года служил в полковой разведке и честно заработал два ордена