не торопились разъезжаться, плескаясь в воде, напитываясь солнцем и толпясь у ресторана.

Дамы замерли на горячем песке: перед ними открывалось грустное зрелище на почерневший домик Битси. Полицейская лента, натянутая вокруг него, трепетала на теплом ветерке, предупреждая, что дальше прохода нет и к двум слегка обуглившимся соседним домикам тоже лучше не подходить.

Сью указала на них:

– А мы знаем, кто хозяева этих домов?

Дэйзи кивнула:

– Тот, что справа, принадлежит Смитам из Твикенхэма. В воскресенье их здесь не было, их нет в стране с самой Пасхи. А тот, что слева, – Петерсонам из Сэйлсбери, в ту ночь их тоже не было – праздновали день рождения, вся страничка в соцсетях в фотографиях.

Не обращая внимания на полицейское предупреждение, подруги обошли вокруг того, что осталось от домика Битси, изучая повреждения и надеясь, что они обнаружат какую-то зацепку. Но смотреть было особенно не на что. Как и в случае с домиком Малкольма, бо́льшая часть повреждений пришлась на наружную правую стену, где остался след в форме U. Лишь узкий проход отделял этот домик от следующего. Судя по всему, огонь прожег стену насквозь, да и балку внутри тоже, затем распространился на крышу, которая почти вся сгорела и обвалилась. Домик Битси горел гораздо дольше, вероятно, потому, что на этот раз никакая Энни Фоллет не подняла тревогу.

– Странно, – заметила Сью. – Домик Битси стоит выше над песком, чем у Малкольма. И все же поджигатель снова выбрал место практически под крышей. Неудобнее и не придумаешь.

– Может, теория Софи с горящей стрелой не такая безумная, – предположила Дэйзи.

Сью отступила на шаг и окинула взглядом начало косы и мыс за ней.

– Как думаете, какая дальность у выстрела из лука?

Дэйзи быстро поискала в интернете и, полистав сайты, покачала головой:

– Ответы самые разные: кто-то пишет, пятьсот метров, другие – тысячу. А, вот, нынешний рекорд – тысяча двести двадцать два метра.

– Далековато.

– И при этом выстрел попадает в цель? – уточнила Фиона.

Дэйзи поискала еще.

– Рекорд по дальности поражения цели – триста тридцать метров.

Фиона, прищурившись, прикрыла глаза от солнца и присоединилась к Сью, глядя на начало косы.

– А сколько отсюда до дюн за рестораном?

– Если по старому исчислению, я бы сказала, примерно двести пятьдесят ярдов, – ответила Сью.

Дэйзи перевела в метры:

– Получается двести двадцать восемь метров. Но почему с дюн?

– Потому что если кто-то и стрелял горящими стрелами, он или она должен был спрятаться от камер видеонаблюдения ресторана.

Сью этого объяснения не хватило:

– В таком случае стрелок бы не увидел цель, а еще ему пришлось бы побить рекорд Книги Гиннесса. Слишком высокие требования.

– Но зато понятно, почему никто так и не попал на камеры видеонаблюдения, – возразила Фиона.

– А разве камеры бы не записали летящую стрелу на фоне неба? – уточнила Дэйзи.

– На камерах видны только домики спереди и сзади, а вот их боковые стены – нет, это слепое пятно, – ответила Фиона. – Помните, когда мы смотрели записи, то никогда не видели, как начинается пожар, только как свечение распространяется вместе с огнем.

Подруги стояли на песке и крутили головами в разные стороны, как сурикаты, разглядывая домик Битси, а затем дюны в начале косы, взвешивая правдоподобность новой теории.

– А как насчет бензина, который, по словам Мартина, неподвластен гравитации? – напомнила Сью. – Как это могло произойти, если прилетела горящая стрела?

– Возможно, к стреле был прикреплен небольшой воздушный шарик, наполненный бензином. При ударе он порвался, бензин выплеснулся на стену домика, но стечь не успел, так как вспыхнул.

– М-м, – скептично протянула Фиона. – Стрела становится хитроумным приспособлением для совершения преступления.

Сью нахмурилась:

– И еще тяжелым. Разве подобная конструкция может лететь прямо? А оба пожара начались в узком проходе, на боковой стене. Какой же надо сделать выстрел, чтобы стрела попала в проход между двумя домами? Разве не проще поджечь крышу? Иначе ведь каждый раз выстрел должен быть идеальным. К тому же от стрелы бы что-то осталось, даже от сгоревшей.

Все трое переглянулись. Им одновременно пришла в голову одна и та же мысль, и они плюхнулись на четвереньки у домика, там, где начался пожар, и принялись копать. Ничего не обнаружив, подруги принялись аккуратно перебирать остатки пожарища, надеясь найти нечто вытянутое, прямое и остроконечное. Через полтора часа поисков они сдались и отошли от развалин, отряхивая грязные руки. Дэйзи дала всем по влажной салфетке, а Фиона сразу же взяла вторую, так как первая не произвела эффекта.

– У этой теории слишком много изъянов. В основном отсутствие доказательств и правдоподобности. Скорее выстрел вслепую, простите за каламбур.

– А я вот, например, рада, – заметила Сью. – Представьте, если б версия подтвердилась, нам бы пришлось признать, что Софи была права.

Дамы прыснули со смеху.

– Представляешь, как раздулось бы ее эго? – добавила Фиона.

Дэйзи снова хихикнула:

– Удивительно, как оно сейчас-то помещается на улице Саутборн-Гроув.

– Думаю, мы были на волосок от провала – или, точнее, от стрелы. – Фиона с любопытством огляделась. – Знаете, обычно в этот момент уже появлялся Фрэнк, совал нос в наши дела и читал нотации. – Она весьма похоже спародировала его властную манеру речи с привычкой растягивать слова: – А вы знали, что имя Флетчер произошло от мастера, делающего стрелы?[38]

– Именно это он бы и сказал! – подтвердила Сью.

– Флетчер правда происходит от этого слова? – Дэйзи, похоже, искренне заинтересовалась. – А я и не знала.

Фиона во второй раз удивленно огляделась, окинув быстрым взглядом пляж:

– Кстати, где, собственно, сами владельцы домиков?

Подруги так увлеклись осмотром домика Битси, что не заметили одной важной детали – все пляжные домики были наглухо заперты. Отдыхающих на пляже виднелось много, но ни одного владельца или открытой двери.

– Может, их напугал пожар в домике Битси, – предположила Дэйзи.

Сью покачала головой:

– Нет, этих ребят не запугать, они сами бунтари.

Фионе только предстояло убедиться, как правдивы эти слова.

Зазвонил ее телефон. Это был Энтони Оуэнс:

– О, слава богу, я до вас дозвонился!

– Энтони, что случилось?

– Мне нужна ваша помощь. Меня сейчас сожрут живьем! Владельцы пляжных домиков под предводительством Фрэнка Маршалла собрали спонтанное совещание в общественном центре! После второго пожара они требуют ответов. И хотят знать, почему никого до сих пор не поймали.

– Держитесь, Энтони. Мы приедем как сможем.

В отдалении они заметили паровозик туристического поезда, который как раз делал круг, собираясь вернуться обратно к дороге. Втроем дамы поспешили за ним, изо всех сил размахивая руками, чтобы его задержать и доехать до машины Сью. Им предстояло спасти Энтони Оуэнса от готовой линчевать его толпы жителей косы Мадфорд-Спит.

Глава 47

Когда дамы толкнули неподдающиеся металлические двери общественного центра, их сразу же оглушила волна звуков: агрессивных сердитых голосов, которые перебивали друг друга и явно хотели многое высказать.

Из этой какофонии, выхватывая отдельные слова, Фиона заключила, что люди собрались здесь не найти виновника, а скорее просто кого-то обвинить. И этим кем-то, без сомнения, уже назначили Энтони Оуэнса, который выглядел как самый одинокий в мире человек. Он стоял на временной сцене перед разъяренным народом, который столпился между рядами пластиковых стульев, крича на него. Энтони был в своем обычном деловом костюме и хватался за края трибуны так, будто от этого зависела его жизнь, и в любой момент его могли оторвать от нее и сжечь у позорного столба. У одного края сцены стояла Мэлори Грейнджер, видимо выполняя роль третейского судьи. Но она ничего не судила, скорее позволяла собравшимся жителям косы словесно разрывать Энтони на части.

И как раз когда Фиона обдумывала, не пойти ли ей на сцену спасать беднягу, Мэлори подошла к трибуне и успокаивающе подняла руки:

– Тише, пожалуйста, леди и джентльмены. Надо дать мистеру Оуэнсу возможность ответить на ваши вопросы, иначе никакого смысла в этом слушании нет.

Слушание? Прозвучало очень серьезно и подтвердило сомнения Фионы: собрание затеялось для того, чтобы назначить виноватого, а не найти убийцу.

Энтони Оуэнс подергал воротник рубашки, то ли от жары, то ли от напряжения, и тяжело сглотнул:

– Мы делаем все, чтобы поймать поджигателя.

Воцарившееся было перемирие