Я слегка приподнял бровь, изображая заинтересованность. — Господин Лавриан, ваше предложение, безусловно, льстит мне. Союз наших родов через брак — это шаг, достойный внимания. Но, как вы сами понимаете, подобные решения не принимаются спонтанно. Тем более когда над нашим домом нависла тень спора о шахте. Это создает некоторую… напряженность, скажем так. Прежде чем мы сможем обсуждать столь серьезные вопросы, нам необходимо уладить все формальности касательно шахты. Чтобы между нашими родами не оставалось никаких нерешенных вопросов, никаких недомолвок.

Лавриан слегка улыбнулся, и в его глазах мелькнула тень торжества. — Разумеется, господин Винтмор, я полностью согласен с вами. Деловые вопросы должны быть урегулированы прежде всего. И я уверен, что предоставленный мною документ развеет все ваши сомнения. Вы увидите, что сделка была абсолютно законной и выгодной для обеих сторон.

Он сделал паузу, обдумывая свои следующие слова. — И если, убедившись в справедливости сделки, вы все же не сможете выполнить условия, оговоренные с вашим отцом… Скажем так, если союз между нашими родами состоится, я готов проявить снисходительность. Ведь семья превыше всего, не так ли?

— Ваша щедрость не знает границ, господин Лавриан, — ответил я, стараясь скрыть усмешку. — Позвольте предложить вам еще бокал вина. В честь будущего взаимовыгодного сотрудничества.

Лавриан с готовностью принял мой бокал, его глаза сияли предвкушением. Он был уверен, что всё идет по его плану.

Ещё немного выпив и обсудив «великие дела грядущего», мы распрощались. Я проводил его, как подобает поступать с самыми дорогими гостями, и, когда он наконец занял место в карете и удалился, я смог наконец-то перевести дух. Как же я презираю всё это, не привык я к такому.

Вскоре меня отыскала Фэйлин, лицо которой лучилось неподдельным восторгом. Ознакомившись с нашим товаром, последние тени сомнения рассеялись в глазах новоиспеченных торговых партнеров. Качество превзошло все ожидания, воздвигнув вокруг нас неприступную стену, защищающую от любой конкуренции. Теперь главное — чтобы искусные торговцы разнесли славу о нашем чуде по всему королевству, а там, глядишь, и до соседних королевств доберёмся.

Правда, процент они запросили немаленький. Эти алчные стервятники почуяли слабость, углядели шаткое положение нашего рода и, не стесняясь, запросили весомую долю от продаж. Фэйлин передала мне стопку документов, ждущих лишь моей подписи. Обсудив условия с ней и Кориголом, мы пришли к выводу, что на первое время можно и поступиться гордостью. Контракт всего на год, а взамен мы получаем лучшие торговые площадки королевства, где конкуренция среди зельеделов практически отсутствует.

Коригол, хоть и рад был перспективе, всё же с горечью напомнил, что наш род – не лавочники, и нам не стоит забывать о своем достоинстве. Но, к счастью, он осознает, что в нынешней ситуации такая сделка – вынужденная необходимость для выживания.

Мелисса — настоящий талант, и я счастлив, что такой замечательный алхимик стал моим новым целителем. Мне действительно повезло. Кстати, надо будет потом выяснить, кто такая Лёля, и как-то отблагодарить её за ценную и своевременную информацию.

Сегодня был тяжёлый день, завтра будет тяжёлый день, думаю, лягу спать пораньше сегодня. А ещё за всей этой суматохой я так и не нашел времени изучить свои новые способности. Думаю, завтра, в ожидании документов от Райса, можно будет посвятить время этому занятию.

Касательно причины, по которой Райс был столь разговорчив, я уже давно попросил Мелиссу создать зелье, которое позволяло бы человеку говорить больше, чем нужно. Я планировал использовать его на Минелии, если потребуется, но, поскольку Лавриан пришёл ко мне сам, я не смог удержаться.

Я думал, что это будет похоже на сыворотку правды, но, видимо, такого зелья не существует или Мелисса просто не знает, как его приготовить. Поэтому эффект был простым: Райс был словно пьян и иногда говорил лишнее, что мне и требовалось.

Вот наконец я добрался до своей новой комнаты. Видимо, после того взрыва тело ещё не до конца пришло в себя, раз я так легко устал. Флакон с отваром уже стоял на тумбочке, выпив его, я наконец отправился в царство сновидений…

Глава 8

Крипта находилась глубоко под поместьем. Каменные ступени, покрытые слоем пыли, вели вниз, в царство тьмы и тишины. Воздух здесь был тяжёлым, пропитанным запахом сырости и древности. Я зажёг факел, и его пламя осветило узкий коридор, стены которого были украшены фамильными гербами и надписями, рассказывающими о подвигах предков.

Я медленно спускался по ступеням, прислушиваясь к каждому звуку. Тишина вокруг была настолько плотной, что казалось, будто она давит на уши. Факел в моей руке трещал, отбрасывая длинные тени на стены, которые, казалось, сжимались вокруг меня.

В самом конце коридора моё внимание привлекла огромная дверь, усеянная завораживающими узорами и светящимися рунами. На её поверхности выделялся герб нашего рода — лишь теперь в зубах у волка было кольцо, за которое отворялась эта дверь.

Я коснулся ледяного металла, и дверь, издав глухой, протяжный скрип, медленно распахнулась, приглашая войти. Внутри склепа царила непроглядная тьма, и лишь трепетный свет факела выхватывал из мрака каменные саркофаги, выстроившиеся вдоль стен. Древний род упокоил здесь многие поколения.

Я шагнул внутрь, и холодный воздух обволакивал меня, словно пытаясь вытеснить последние остатки тепла. Факел в моей руке трепетал, его свет дрожал, отражаясь на каменных стенах, покрытых тонким слоем инея. Каждый шаг отдавался глухим эхом, будто склеп сам напоминал о своём возрасте и тайнах, которые он хранил. Я двигался вперёд, мимо саркофагов, на которых были высечены имена и даты.

Я подошёл к саркофагу, стоящему в самом конце склепа. Его поверхность была покрыта сложными узорами, а по краям шли руны, светящиеся тусклым голубоватым светом. В центре крышки был изображён всё тот же волк. Я протянул руку, чтобы коснуться его, но в этот момент из тени за моей спиной всплыла призрачная фигура.

Я обернулся, не выказывая особого удивления. За то время, что я существовал, мне довелось повидать немало всякой чертовщины, так что призраком меня было сложно напугать. Передо мной стояла жутковатая фигура, сотканная из полупрозрачного тумана. Искажённое лицо выражало невыразимую муку, а пустые глазницы зияли. От фигуры исходил леденящий холод, пронизывающий до костей.

Существо издало звук, больше похожий на вой ветра в старой трубе, чем на человеческий голос.

— Наконец-то… — прохрипела призрачная фигура, и ее голос эхом отразился от каменных стен. — Я так долго ждал…

Я внимательно смотрел на призрака, стараясь понять его намерения. "Ждал чего?" - хотелось