Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту pbn.book@gmail.com для удаления материала
Книга "Букринский плацдарм, или Вычеркнутые из списка живых - Вадим Барташ", стр. 49
– А-а! Это ещё один из моих женихов. Пристанский парень, сорви – голова. На Пристани его боялись все. Жангали Темиров. Они с моим Рашидом не ладили, и даже не раз дрались. И всё из-за меня.
Лида этому заявлению не удивилась. Роза была всегда красоткой: белокожей, чернобровой, с большими чёрными глазами, в которых можно было утонуть, как в омуте, и ещё с пятого класса к ней проявлять стали повышенный интерес мальчишки со всего района, ну а в старших классах она вообще пользовалась бешенным успехом с их стороны, и не проходило недели, чтобы кто-нибудь из-за неё не подрался.
– Но ты предпочла не Жангали. И зря! – и Лида тут же осеклась, поняв, что сболтнула лишнее.
Роза хотя ещё и не была разведена, но не знала, где её благоверный сейчас. Рашид по существу их с дочкой бросил, и уже как год не подавал о себе знать.
Они разлили чай и лишь через некоторое время Лида осмелилась переспросить:
– А он тебе хоть немного нравился?
– Ты о ком?– не поняла вопроса подруги Роза, которая о чём-то задумалась.
– Я о Жангали.
– Да какой-то странный этот Жангали!
– С чего ты взяла?
– Все пристанские пацаны его уважали и боялись, а при мне он становился каким-то робким, как воду в рот набирал и ничего не мог сказать. За то с Рашидом было гораздо интереснее. Он умел развеселить. И он был галантный и знал, как надо ухаживать.
– Теперь мне понятно почему ты выбрала не нормального парня, а этого скользкого типа, красотка!
– Ну, ну, не заводись,– немного обиделась на замечание подруги Роза,– это моя ошибка и расплачиваться мне за неё.
– Если бы только тебе, а то ещё и твоему ребёнку,– возразила Лида.
– Да что мы о мужиках то моих? Надоели они мне! – примирительно произнесла Роза: – Давай лучше, подружка, поговорим о твоих… Во-он, ведь очень хочется почитать? – и Роза с усмешкой кивнула головой в сторону второго письма. – Наверное от твоего латышского стрелка? Я угадала?
Лида кивнула головой.
– Ну, читай, – сказала Роза, – вижу же по глазам, что тебе не терпится. А я пока чайком побалуюсь.
Лида развернула второе письмо и начала его читать.
Письмо Райниса было длинным. «Здравствуй, Лидуша! Очень скучаю по тебе! Так хочется услышать твой голос, увидеть твою улыбку. Ты, наверное, уже собираешься уезжать из Семипалатинска? Напиши обязательно мне твой новый адрес, на который я буду писать. Расскажи, как тебя встретят на новом месте, как там будет протекать твоя работа? Ты говорила, что тебя отправят в Железенку. Это поселок или деревня? Ты ещё говорила, что эта Железенка располагается тоже на Иртыше и от Семипалатинска до неё километров четыреста! Не мало! Так что ты не часто сможешь посещать отца. Обязательно укажи свой адрес на новом месте, а пока я буду писать туда до востребования, и надеюсь, что в этом населённом пункте есть своя почта. Эта самая Железенка кажется является районным центром, ведь так? Пиши, как можно подробнее о себе, я хочу всё знать! Ну а у меня пока что всё без изменений, но могу точно сказать, что через полторы недели нас отправляют на юго-запад, и я предполагаю куда именно, но упоминать об этом в письме запрещено.
Мама меня обрадовала, когда мы с ней виделись. У неё всё прекрасно! Она преподает в деревенской школе русский язык и литературу и не голодает. Её разместили при школе, дали комнату, выделили дрова и хороший паёк. Она списывается с отцом. У того то же всё более-менее. Уже больше года идет война, отец почти что с первых дней на фронте, но до сих пор его ни разу не зацепило даже пулей, он у нас настоящий везунчик! Мы с мамой молимся за него. Сейчас он находится на севере Кольского полуострова, там, где тундра.
Ты представляешь, они передвигаются по этой тундре не только на лыжах, но и на оленях и ездовых собаках и у них в отряде, помимо русских, украинцев и татар, есть даже саамы, и я тебе скажу, вот кто выносливые и умелые охотники! Отец от них в восторге. А один из них месяц назад его спас, заслонив собой. Этого героя посмертно представили к награде, потому что благодаря ему не была сорвана важная операция в тылу противника и не погиб командир отряда, то есть мой отец. Вот такие у нас дела, Лидочка.
Высылаю ещё одну свою фотографию, и ты можешь убедиться, как я на казенных харчах раздобрел! Когда мама меня увидела, то сразу сказала, что я поправился. Ну ничего, скоро на передовую и там быстро лишний жирок растрясу.
Да, у меня просьба к тебе, когда будешь писать, обязательно в письмо вложи фотокарточку, чтобы ещё что-нибудь было от тебя, а то у меня пока что только одна твоя фотография. Я очень жду твоего ответа. Люблю. Твой Райнис!»
– Ну что? – хитро посмотрела Роза на подругу, когда та прочитала всё письмо. Роза сгорала от нетерпения и любопытства: – Что пишет латыш? Опять признается в своих чувствах?
Лида молча кивнула головой.
– Кто бы сомневался! – расхохоталась Роза. – Во-он, как засветилась! Ну хоть лампу не зажигай, и так будет вокруг светло! Ла-адно, вижу по тебе, что ждёшь не дождешься, когда уйду, чтобы ему написать. Я ухожу! Ну давай прощаться, Лидусь! Обязательно и мне пиши! А когда будешь в Семипалатинске, дай знать. Тут же примчусь! Я по тебе тоже буду скучать, подруга!
Лида и Роза обнялись и расцеловались, и после этого Роза ушла.
Лиде надо было собираться, но она про всё забыла и засела за письмо Райнису, чтобы на завтра перед отъездом отправить его. Лида отыскала самую удачную фотокарточку, где она была в красивом летнем платье и вложила её в своё письмо, а оба письма Райниса взяла с собой.
Второе письмо от Райниса было последним, больше ничего от него не приходило. Мама очень долго сохраняла оба письма. Могу только предположить, что этот молодой латышский парень погиб где-то под Сталинградом, куда и была брошена их воинская часть, а похоронки отсылались лишь только родственникам. Но мама очень долго ждала Райниса и надеялась, что хоть что-то узнается о нём.
И из-за этих долгих ожиданий она вышла замуж, когда ей было уже далеко за тридцать лет.
Такая вот у мамы была первая любовь.
Про Райниса она мне рассказала, когда ей было далеко за девяносто лет. То есть она рассказала о нём