удушающим капустным запахом, поэтому ел молодой учитель в кабинете после уроков. Ужинал чем попало, от плова с приправами до консервированных персиков.

С первой стипендии К. накупила подарков – маме, сестре, подругам. Роману достался «Мартин Иден» в советском издании и бутылка гранатового сока. По поверью, сказала К., первую стипендию, как и зарплату, принято тратить полностью. Став учителем, Роман счел безумием блюсти такие традиции. Стратегический план предусматривал жесткую экономию. Чипсы и сухари – исключить, консервированные персики – тоже. В крайнем случае, на Новый год. Решив так, Роман в «Пятерочке» набрал полную сумку разностей со скидкой – рис, картофель, кетчуп, зеленый чай, специи, зубную пасту, губки для мытья посуды.

Как назло, магазин пробудил аппетит. Проснувшийся гурман свирепствовал, мечтая о лазанье и гаспачо, о сердцевинах артишоков и феттуччине с белыми грибами, о карамелизированных бананах и кокосовом пудинге.

Мысленно Роман возвращался к разговору с Азатом и вел с ним внутренний спор. Как утверждал литератор, христианство – одна из главных составляющих фундамента западной цивилизации, основанной на неравенстве и насилии. Однако, полагал Азат, истинные мотивы христианства – построение тоталитарного Царства Божьего и уничтожение всех различий между людьми – сегодня неактуальны, а христианство превратилось в источник силы. Считается хорошим тоном взывать за поддержкой к небесам. Обращение к ним вселяет уверенность, что за тобой стоит всемогущий Бог, который одобряет твои устремления и благословляет тебя. А чистота устремлений остается на твоей совести. Если Роман верно понял, то, согласно Азату, эффективнее бороться со следствием, а не с причиной. Восставать против корпораций и капиталистов, а не против христианства.

Пусть так. Пусть левое движение. Тогда как быть с тем, что Америка курирует большинство мировых экономических и политических процессов, Америка инициирует потребительский бум, Америка истребляет индейцев и бомбит Ирак, Югославию, Вьетнам? Америка, где Бога поминают на банкнотах и три четверти населения до сих пор верят в религиозные чудеса? Разве эта набожность в США нигде не пересекается с их внешней политикой, закамуфлированной под демократическое просвещение? Да это же комплекс миссионерства в чистом виде. Кому, как ни леваку, это знать?

Даже если вообразить, будто революция возможна без подрыва религиозных институтов, то скрупулезное, с карандашом в руках, чтение Нового Завета все равно способствует развитию критического мышления. Содержание церковных книг, например, наводит на параллели между апостолами и современными политическими лидерами. И те и другие имитируют заботу о народе, сковывая его страхом и драконовскими законами. И для тех и для других народ – это паства, стадо. Апостол Петр в Первом соборном послании призывает повиноваться Пастырям и облечься смиренномудрием, «потому что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать». Не о том ли сегодня вещают с экрана, только другими словами?

Тираны вправе ссылаться на своих новозаветных учителей.

Под диктовку

В конце сентября Ирина Ивановна велела учителям русского провести административный диктант. Она выдала Роману кипу двойных листков и два текста – для шестого класса и для восьмых. Молодой учитель позаимствовал у секретаря Елены Витальевны школьную печать и проштамповал каждый лист. Очередная тайна раскрыта. Раньше Роман по наивности думал, что контрольные работы с печатью присылает министерство, распределяя диктанты по школам с учетом интеллектуального уровня. На деле Ирина Ивановна скопировала тексты из интернета, причем один, судя по вводным конструкциям и мудреным причастным оборотам, предназначался для тех, кто заканчивает восьмой, а не едва в него поступил.

Трудности с 6 «А» начались при оформлении титульника. Романа семь раз переспросили, сколько строчек пропускать сверху. Староста Софронова испортила два листка с печатью, прежде чем переписала с доски набор стандартных слов. Шестиклашки пожаловались на шум с улицы. Как только Роман закрыл окно, дети возроптали на нехватку свежего воздуха. По просьбам трудящихся окно было открыто вновь. Спустя секунду мимо школы промчался мотоцикл. Его водитель долгим рокотом приветствовал округу.

Посредине диктанта Исхаков, с первой недели старавшийся сразить всех эрудицией и жизненным опытом, вдруг ударился в воспоминания о том, как летом видел в Абхазии дачу Сталина. Вообще, ученики отвлекались легко. Две девочки со второго ряда, Титова и Сумарокова, то и дело просили повторить, что произнес Роман Павлович: «забывать» или «завывать», «резкий» или «редкий». Девочки с кротким видом переносили в тетрадь все, что расслышали, и не вникали в смысл. По-хорошему въедливый Самодин, напротив, увлеченный содержанием, интересовался, что такое подлесок и бурелом. Одинокий Ашер Эткинд на последней парте всеми средствами требовал к себе внимания. Он громко пыхтел, сопел, смеялся над словом «плетень», проклинал ручку и магазин, где ее купил. Когда все выполняли грамматическое задание, Эткинд раздраженно восклицал, что оно ему непонятно и синтаксический разбор слишком сложный.

Учительское терпение иссякло после того, как Ашер в сердцах швырнул на стол линейку, запутавшись в определениях и дополнениях. Два десятка глаз уставилось на него. Роман, который проходил между рядов и ловил списывавших, вырвал листок из рук смутьяна.

– Это нечестно! – выкрикнул Эткинд.

– Ты у нас борец за честность?

– Я не закончил!

– Мешаешь всем. Считай, что тебе повезло. Будешь в следующий раз болтать – отберу работу в середине урока.

В 8 «А» и 8 «Б» с контрольными тоже не дружили. Наученный горьким опытом с шестиклашками, Роман пресекал на корню разговоры, особенно лирические – про сталинские дачи и прочие подлески. Также молодой учитель не повторял раз за разом для отстающих, чтобы не нарушить темп. Создавалось впечатление, что не успевающие записать со всеми продолжат тормозить, даже если текст будет диктовать заслуженный артист с безупречной дикцией. Пусть быстрее соображают и водят ручкой по бумаге. Зато Роман, памятуя о совете Максима Максимыча не кивать на устав и быть чуть благородным, позволил обоим восьмым классам задержаться ненадолго и на перемене, чтобы справиться с грамматическим заданием.

Проверка трех стопок заставила содрогнуться. Двоечники двоечниками, но когда твой подопечный допускает сорок три ошибки только в орфографии, ты поневоле усомнишься в своей методике. Пускай это и Исмаев из татарской деревни, которого удивит, что «ево» и «летнево» пишутся иначе. Ведь есть и другие, те, в чьем мире «Катерина Петровна дожевала свой век в старом доме», в чьем мире обретались «натупившее» утро и «бог-о-бок», в чьем мире блуждали неприкаянные запятые.

Пятерками порадовали отличницы Гараева и Мингазина из 8 «Б», Елисеева Эвелина из 6 «А» и Елисеев Марк из 8 «А», брат с сестрой, и замкнутый парень из 8 «Б» Корольков с редким именем Оскар. Роман однажды на литературе пошутил, что встреча с Ди Каприо ученику не суждена. Корольков