Ну вот, ничего такого! Хотя постойте-ка…

О.

О-о-о…

Ее и без того помидорно-красные щеки превратились в свекольно-бордовые. Катя на мгновение прикрыла глаза.

– Ты профессионал, Сиротина, – строго сказала она самой себе и, поставив видео на паузу, решительно принялась зарисовывать обнаженный торс какого-то итальянского красавчика. Затем его кисть в момент шлепка по округлой женской ягодице. Потом запрокинутую голову…

Катя с любопытством щелкнула по иконке нового видео. Поморщилась, включила другое и тут же замерла, не донеся карандаш до листа бумаги, потому что парень на экране – тот, что в порыве страсти порвал на своей подруге рубашку (Катя бы за такое убила) – был… был…

Немного похож на Захара.

Россыпь мурашек прокатилась по спине снизу вверх и запуталась в волосах. Выдох получился странно рваным, и на мгновение Катя представила, что это она лежит там, распластанная на постели, зацелованная до бордовых засосов на нежной коже, а парень на экране – не просто парень, Захар! – стягивает с нее трусики. Проводит языком по внутренней стороне ее бедра, подхватывает под колени, рывком притягивая к своему рту, и…

– Сиротина, ты охренела? – произнес шокированный голос у Кати за спиной.

Воцарилась долгая тишина, а потом что-то с грохотом упало на пол.

Наверное, челюсть Захара.

Глава 11

Если бы Кате понадобилось написать эпиграф к своей жизни, она бы выбрала мем «Дорогой дневник, у меня нет слов, чтобы описать всю боль и унижение, через которые мне пришлось пройти».

– Аха-ха! Ха-ха-ха! – Таби смеялась так сильно, что едва не свалилась с лавочки. Точнее, со спинки лавочки во внутреннем дворике МИМИ, где они с Катей коротали большую перемену. В последний момент Таби, вцепившись пальцами в доски, смогла избежать падения, а потом вытерла мокрую щеку о плечо и громко хрюкнула от смеха. – Расскажи еще раз, как это было.

Катя ответила подруге кислой улыбкой и поскребла пальцем крошечную щербинку в одной из досок.

– Только если обещаешь больше не орать, как чайка. Я вообще-то делюсь сокровенным!

Таби торопливо закивала. Катя скорбно вздохнула.

– В общем, я была в гостиной. Уселась на пол – я всегда рисую на полу – включила на компьютере порно. Сижу себе, рисую, никого не трогаю и вдруг понимаю, что у меня за спиной стоит…

– АХА-ХА-ХА, СТОИ-И-И-ИТ! – зашлась в истерике Таби. – А-А-А-А!

Нахохлившись, как сердитый воробей, Катя спрятала нос в воротник куртки. На Москву обрушился какой-то там циклон, и затяжные дожди сменились ранними заморозками, которые чуть ли не за ночь сдернули с деревьев все листья. Те в недоумении тянули голые ветки вверх и, кажется, вообще не понимали, что происходит. Катя тоже не понимала. Это же конец сентября, а не ноябрь! Пришлось звонить маме и просить передать теплые вещи с газелистом дядей Валерой, который работал на автовокзале и был то ли дальней родней, то ли бывшим маминым ухажером.

– Это все ты виновата, – буркнула Катя.

– Знаю, – кивнула Таби и, обессилив от смеха, вдруг положила голову Кате на плечо. – Но я так давно не смеялась, что просто не могу остановиться.

Катя боялась пошевелиться. Ей ужасно нравилась Таби, но та еще ни разу так открыто не проявляла ответные дружеские чувства. Кажется, у нее дома были какие-то проблемы. Или не дома? Скрытная и замкнутая, Таби вообще крайне мало говорила о себе, хотя Катя давным-давно разболтала ей, что живет с нянькой по имени Захар из-за маминой глупой причуды.

– Все хорошо? – осторожно спросила Катя. – Хочешь о чем-нибудь поговорить?

Мимо, громко скандаля, пробежала парочка каких-то старшекурсников. Несколько компаний у фонтана и на качелях явно были заняты своими делами, а остальные студенты воспользовались большой переменой, чтобы совершить набег на столовую и буфет. Поблизости никого не было, но Таби все равно застыла в нерешительности. Катя тоже не двигалась и вообще чувствовала себя человеком, который кормит с руки дикого олененка. Одно неловкое движение, и тот ускачет, сверкая пятками. Точнее, копытами.

Таби кашлянула.

– Моя мама…

– Эй, вот вы где! – крикнул Стас, появившись во дворике с двумя стаканчиками кофе. Сияя улыбкой, он бодрым шагом двинулся к лавочке, а Таби немедленно соскочила на землю и отряхнула ладони. Катя едва не зашипела от досады. Подруга ведь уже почти призналась ей в чем-то важном!

– Приветики, – подмигнул Стас, подходя ближе.

– Досвидосики, – ядовито просюсюкала Таби в ответ, и, толкнув его плечом, направилась к корпусу. Стас проводил ее недоуменным взглядом.

– Больная. – В его взгляде мелькнул гнев, но его быстро смыло розовой волной показного дружелюбия. Он протянул Кате кофе. – Держи, малыш. Взял с карамельным сиропом, подумал, тебе понравится.

– Э-э-э, спасибо.

Вообще-то Катя предпочитала черный кофе и не слишком-то жаловала сладости. Выбор между куском торта и хот-догом для нее был абсолютно очевидным. Особенно если к хот-догу прилагается картофель фри или чипсики.

– Я тут подумал, – улыбнулся Стас, положив руку на спинку лавочки за Катиной спиной. – А не сходить ли нам на свидание?

Катя закашлялась и почувствовала, как приторная кофейная жижа пошла носом. Ну, естественно! Разве можно придумать более уместный ответ на такое приглашение, чем выпученные глаза и коричневые сопли с привкусом карамели? Торопливо отвернувшись, она выудила из кармана смятую салфетку и попыталась привести себя в порядок.

– В пятницу? – предложил Стас, открывая календарь в телефоне. – В выходные не выйдет, у нас с Женей съемка, сорян. Надо делать контент, сама понимаешь.

Он запрокинул голову и допил остатки кофе со дна стакана. Его кадык ритмично задергался. Глык, глык, глык.

– Скинь адресок, куда заехать. Я знаю отличное место, тебе понравится.

Вообще-то Катя еще ни на что не согласилась. Она и способность говорить-то себе не до конца вернула. Но Стаса это, кажется, нисколько не смущало.

– Идем? А то скоро пара начнется.

Катя соскользнула с лавочки и поплелась следом, чувствуя себя преступницей, которую ведут куда-то под конвоем. Но, может, парочки накануне свидания так себя и ощущают? Предложение Стаса в очередной раз сбило ее с толку. Он что, правда… влюбился? Было в этой мысли что-то неловкое, смущающее, дикое и вместе с тем на удивление приятное.

В Катю еще никто никогда не влюблялся.

Едва добравшись до дома, она схватилась за коробку с маркерами для скетчинга и принялась рассеянно скользить пальцами по колпачкам. Она всегда так делала, когда не знала, какой цвет выбрать, или чувствовала себя не в своей тарелке. Вот как сейчас.

Маркеры были чем-то вроде ее личной колоды Таро, которая никогда не ошибалась. Катя подумала о Таби