Примерно в это же время

Герцог Билибин находился в тупике. Точнее, сейчас он находился в люксовом купе поезда. Зато его расследование топталось на месте.

Вместе с ним ехала графиня Кремницкая, титулярный советник Имперской Канцелярии, следователь по особо важным делам. И в тупике пребывали они оба.

В иной ситуации такое соседство могло оказаться приятным, но… во-первых, герцог любил свою жену, а во-вторых, Марфа Васильевна спала последние недели по два-три часа в сутки, поэтому выглядела как оживший мертвец.

— Ночь на дворе, Марфа Васильевна, — кивнул в сторону окна Билибин. За тем проносился густой тёмный лес, а на насыпь под рельсами падал жёлтый свет из окон поезда. — Поспите. Всё равно в таком состоянии толку от вас немного.

— Пока я сплю, враги плетут заговоры, — хрипло произнесла графиня, закуривая очередную сигарету. Пепельница рядом с ней напоминала больного чахоткой ёжика.

— Врагу всё равно, спите вы или нет, он будет плести интриги в любом случае, — махнул рукой герцог.

В дверь купе постучали.

— Разрешите? — заглянула внутрь проводница. Симпатичная и конопатая рыженькая девушка с пышными формами.

Билибин сделал приглашающий жест рукой. Девушка вкатила через порог звякнувшую посудой тележку.

— Чай пихтовый, варенье черничное, литровый кофейник со свежим кофиём, — перечисляла девушка, переставляя посуду и блюда на столик между герцогом и графиней.

Причём делала она это, повернувшись сочными ягодицами к Билибину. Короткая форменная юбка едва прикрывала их. Рыжая простолюдинка наверняка рассчитывала на хорошие чаевые. А может, и на дополнительные услуги.

Герцог, почувствовав на себе ехидный взгляд воспалённых от недосыпа глаз Кремницкой, слегка смутился и прочистил горло. Всё-таки он мужчина. Пусть и такой, который любит только одну жену. Нонсенс для нынешнего времени, но благодаря своему положению при дворе, он мог себе позволить такую вольность.

Быть женатым всего на одной женщине. Обычно знатным обществом это порицалось, да и государство пропагандировало многожёнство. Билибин знал, откуда растут корни такой политики. Война с Саранчой — весьма кровопролитное занятие, Империи всегда нужна свежая кровь.

Когда девушка вышла, скользнув по герцогу многообещающим взглядом, графиня Кремницкая залпом осушила кружку с кофе.

— Чем скорее мы найдём заговорщиков, тем скорее я высплюсь, — вернулась она к прежнему разговору. — Все дела последних месяцев ведут к одному из дворянских родов, я уверена.

— Не нужно оканчивать Петербургскую сыскную академию, чтобы это понять… — хмыкнул Билибин.

— Я неверно выразилась, Ваша Светлость, — тут же поправилась графиня. — К одному из Светлейших родов.

— Для подобных обвинений нужны веские основания, — покачал головой Билибин. — Но честно говоря, я и сам начинаю думать, что все ниточки ведут к Совету князей. Предположим, это так. Среди Светлейших предатель. Кто, по-вашему?

Графиня налила вторую чашку кофе из блестящего медью кофейника.

— Слишком много подозреваемых. Если подумать, почти каждому так или иначе выгодна смерть Императора. По крайней мере, они могут так думать.

— Они же не совсем идиоты, — не согласился герцог. — Семь столетий идёт война на выживание людей как вида. И не только людей. Император — наша единственная надежда, если настанет трудный час. Глупо думать, что переворот улучшит их жизни. Начнётся грызня. Смута ослабит западные границы, и Саранча прорвётся.

На какое-то время герцог замолчал, размышляя над собственными словами.

Помощник Кремницкой, Дмитрий, темноволосый и худой парень, спал на боковой кушетке в дальней части купе. В той стороне было темно, свет горел только над столом Билибина и Кремницкой. Только изредка пролетала полоса света от фонарей на переездах или полустанках.

Дмитрий особенно громко всхрапнул, и графиня поморщилась. Зараза. Он упал в обморок якобы от усталости, но в это Кремницкая не поверила ни на секунду. Её помощник был тем ещё прохвостом. Использовал любую возможность, чтобы поспать. В этот раз ему повезло. Билибин не разрешил его будить.

— Если предположить, что цель — свергнуть Императора… — продолжил вслух размышлять герцог. — То кто-то должен заменить его. Лишить Империю её сильнейшего воина… очень опрометчиво, если не имеется замены. Или преемника…

Графиня затянулась сигаретой и сунула окурок в пепельницу.

— Император давно не показывал свою полную силу. Кто-то из Светлейших может подумать, что именно он стал сильнее Императора. Если зайти с такой стороны, Ваша Светлость?

— Кто может быть сильнее Императора? — переспросил герцог, отпивая чай.

— Именно. Деникин постоянно лично участвует в боях, и он очень силён. Князь Ушаков тоже обладает любопытным даром. Порох в его руках словно начинает жить своей жизнью… Или князь Онежский. Ни для кого не секрет, что раньше род Онежских сильно конкурировал с родом Годуновых.

— Это было раньше, — махнул рукой Билибин. — Сейчас род Онежских — один из самых верных государю.

— Хорошо, — подняла руки, будто сдавалась, Кремницкая. А потом достала ещё одну сигарету и опять закурила, чем вызвала недовольный взгляд герцога. — Это не Онежские. Тогда…

— Тогда стоит подумать, кому выгодна именно смута, — перебил её герцог, лукаво блеснув глазами.

— Что? Это вы о чём, Ваша Светлость?

— Подумайте, графиня, — он постучал пальцем по виску, наклоняясь над столом.

Кремницкая замерла с открытым ртом, а герцог засмеялся, наливая себе чай. Тот как раз заварился. Несколько зеленоватых капель расплескались на белую скатерть. Пихтовый чай с черничным вареньем, да ещё из гранёного стакана с подстаканником, на котором изображены двуглавый орёл и эмблема РЖД… За такие моменты Билибин любил поезда. На дирижаблях нет такого уюта.

— Что мы имеем? — продолжал Максим Андреевич. — Кто-то устраивает покушение на академию, в которой тайно учится опальный царевич. Затем пытается убить не то Императора, не то его наследников. Одновременно с этим происходит странная активность на наших северных и южных границах. Контрабандисты, военные учения стран «вроде как» союзников, крупная ОПГ прямо под нашим носом в столице… — Билибин сунул в рот ложку с густым тёмным вареньем и на миг прикрыл глаза от удовольствия. — Наше внимание словно специально хотят распылить. Чтобы мы не знали, с какого конца браться. Чтобы было ощущение, что нас окружают только враги. Но на самом деле…

— Враг только один, — поражённо закончила за него Кремницкая. — Саранча. Но… что вы хотите этим сказать?

Герцог вздохнул и покачал головой, уставившись затем на тёмный лес за окном.

— До меня доходили слухи, что у Саранчи существуют шпионы. Выглядят, как люди, говорят, как люди,