то? – как можно более миролюбиво спросил Винсент у навязанных сторожей.

– Тихо ты. Поговаривают, что сам второй заместитель первого заместителя начальника дворцовой стражи, – голос левого охранника переполняла гордость.

– Прямо сам? – спросил Винс. – А ты уверен, что это не заместитель второго заместителя первого заместителя начальника дворцовой стражи?

– Уверен, – без раздумий ответил стражник. – Ради него не стали бы улицу перекрывать. Конвой бы отрядили и всё.

– Ааа, ну раз так, то ладно, – сказал Винсент.

Ему стало очевидно, что значение слова «сарказм» Эрл понимает куда глубже, чем придержатель.

– Эй, приятель, – сказал Винс правому стражнику. – Ты не мог бы чуть отодвинуться? Мне в ногу твой арбалет упирается. Или что у тебя там под плащом…

Правый не шелохнулся. Даже не глянул в сторону Винса.

– Эй, Джим, – позвал его левый придержатель. – Ты зачем с собой арбалет приволок?

– Ничего я не приволок, – ответил Джим.

Вот только голос шел от одного из придержателей Эрла.

Инстинкты Винсента насторожились. Они имели нюх на щекотливые ситуации, которых требовалось избегать. От этой ситуации начинало пованивать.

Шлем стражника позволял увидеть только глаза, и в этих глазах отчетливо читался страх.

– А ты кто тогда? Если не Джим.

Стражник – молчал.

Вонь ситуации усилилась.

– Освальд? Гарольд? Билли? – стражник принялся одно за другим перечислять имена товарищей. Отклик был на каждое имя. Но все еще не от нужного человека.

Ситуация отчетливо воняла, побуждая Винсента оказаться как можно дальше отсюда. Вот только чужие руки на локтях не позволяли отступить.

– Ничего не пойму, – удивлялся стражник. – Я вроде всех уже перебрал.

– Вон он. Едет! – крикнул начальник. – Всем внимательно.

Винсент был предельно внимательным. Как всегда, когда от собственного внимания могла зависеть продолжительность жизни. Но его внимание сфокусировалось на придержателях, а не на том объекте, который ехал.

– Подожди-подожди, – сказал первый стражник, под воздействием редкой залетной идеи. – Создавание, изменение, подражание, огонь, лед… – он начал считать товарищей, тыкая пальцем в каждого, пока не закончил на начальнике. – …прах.

Правый придержатель в счете не участвовал, и теперь палец левого медленно сместился в его сторону.

– Сутки и один, – голос стражника дрожал. – Сутки. И еще один…

Пузырь напряжения лопнул.

Правая рука Винсента обрела свободу.

Арбалет тоже перестал упираться в ногу и теперь смотрел в сторону конвоя. Человек увидел цель. Неудивительно. Любой бы увидел. Белоснежный конь в розовом плюмаже и эффектный алый плащ смотрелись попугаем в стае ворон – серых охранников конвоя.

Винсент максимально съежился и не шевелился. Он не собирался даже косвенно участвовать в событиях.

Однако у его правой руки оказались другие планы.

Будущий убийца уже нажимал на спуск, когда Винсент толкнул его. Точнее, правая рука толкнула, полностью игнорируя волю хозяина.

С громким «ВЖУХ» стрела полетела в цель. Только вот цель оказалась далека от изначальной.

– АААА, – Завопил командир отряда заграждения. – Джим! Ты совсем сдурел?

Стрела вошла в просвет между доспехов на плече. Неудивительно, ведь площадь просветов чуть ли не превышала площадь самих доспехов.

– Да не я это! – возмутился Джим. – Это вон. Новенький.

– Какой насрать на тебя новенький?! У нас нет новеньких!

Важный заместитель не мог не заметить происходящего, так как происходящее происходило прямо перед его носом. Взгляд начальника пробежался по фигурам стражников и остановился на человеке с арбалетом.

– УБИЙЦА! – завопил заместитель. – УБИВАЮТ! УБИЙЦА! ДЕРЖИ ЕГО!

Держи его. Наверное, не самый лучший приказ. Особенно для этих стражников. Как минимум, требовалось уточнить личность этого «его».

Позднее Винсент так и не смог сообразить, как несостоявшийся убийца не покинул место действия. Крик заместителя положил конец подобию порядка.

Приказ решил исполнить каждый. И каждый понял его по-своему.

Часть свиты заместителя набросилась на раненого начальника. Другая часть озадачилась поимкой стражников, которые в свою очередь хватали друг друга. Да и всех тех, кто был рядом.

На Эрла навалились сразу несколько. Парочка завалила Винса. Даже Гавселя кто-то поднял над землей. За что был громко и беспощадно облаян.

Каждый хватал каждого.

***

Винсент, Эрл и Гавсель стояли перед раненым командиром и важным заместителем какого-то заместителя, который так и не слез с лошади.

– Понял, сержант? – спросил заместитель, несколько раз прослушав версии событий из разных уст. – Вот такие люди вам нужны в городскую стражу.

Сержант морщился от боли и выражал полную готовность к получению первой помощи.

– Я обязательно устрою их, мой чин. Выдам бумаги для пункта набора. Отменные будут стражники.

Винсент окинул себя взглядом. Интересно, какие именно детали облика толкали на мысли, что он ищет работу в страже? Да, фрак стал немного помятым и пыльным, но… Он остался фраком.

– Благодарю, высокочтимые господа, – сказал некромант. – Я не ищу работу. Тем более в страже. Не привык я ко всяким там рамкам.

– Вот как? – удивился заместитель. – Жаль. Крайне жаль. Тогда… Закфери, дай мне свой бланк на премию. Я тебе потом новый дам. От премии, надеюсь, не откажешься?

– Разумеется, нет. Чин… Я ведь в здравом уме и трезвой памяти, – поспешил ответить Винсент. – К сожалению, – добавил он почти про себя.

– Вот и решили, – заместитель выхватил у человека из свиты протянутый бланк и подал его некроманту. – Запомни… Как там тебя?

– Джон. Джон Фарфеткоус.

– Запомни, Джон Фарфеткоус, чин Киринхол всегда отвечает добром на добро.

– Обязательно запомню. Чин Киринхол.

– Сержант, промаркируешь ему квитанцию своей печатью – сказал заместитель, уже разворачивая коня.

– Сделаем, мой чин, – морщась от боли, сказал сержант.

Заместитель пришпорил коня и поскакал дальше по улице. Впереди него снова зазвучал хор криков «едет». Свита поскакала следом, не забыв прихватить несостоявшегося убийцу.

Винсент протянул квитанцию сержанту. В графе сумма красовалось изображение полного круга суток, что сделало день чуточку краше.

– Чего надо? – огрызнулся сержант. – В караулке у меня печать. Там и поставлю. Так, парни, все, сворачиваемся. Джим, беги вперед, чтобы как вернусь, в кабинете уже был этот… Как его там?

– Чай? – услужливо подсказал Джим.

– Какой насрать на тебя чай? Этот… Доктор, короче. Забыл, как его зовут.

– Так точно, сэр, – сказал Джим уже на бегу.

По необъяснимым причинам он испытывал чувство вины как перед сержантом, так и перед товарищами.

– ЧЕГО ПРОХЛАЖДАЕМСЯ, ТЮЛЕНИ ЛЕНИВЫЕ? ЖИВЕЕ! ШЕВЕЛИТЕ СВОИМИ СРАКАМИ! – заорал сержант столь неожиданно, что Винсент оглох на одно ухо.

Почему-то подобные крики всегда служили ускорением многих процессов. Но тут стоит добавить, что с увеличением скорости уменьшалось качество. А с качеством у стражников было не очень. После криков стало очень не очень.

Ругаясь, спотыкаясь и толкая друг друга, стражники построились. Как смогли. Часть стояла в шеренге, часть в колоннах. Причем именно во множественном