Дни, наполненные непривычным умиротворением, тянулись один за другим, пока мои крылья не зажили и я не решила покинуть запредельные земли. Особой цели так и не появилось, но зато пришло желание расширить свои жалкие познания о мирах. Побывать во всех Бесплотных городах, выяснить, как они появились, пока в Хэйдересе триста лет шла борьба за трон Владыки.

В поисках Шеола я заглянула в храм – не для прощания, а чтобы вернуть часть долга за свое спасение. Основные помещения пустовали, как и комната, отведенная под оружейный склад. Я не понимала, зачем он им нужен, если оружие жнецов питалось от маны.

Свернув в очередной узкий коридор, я услышала пронзительный голос:

– Лучше бы ты сразу убил меня, а не давал лживые обещания. Чем мое жалкое существование лучше смерти?

В следующий миг из арки вылетел Леорик и пронесся мимо, чуть не сбив с ног. Я заглянула в комнату, тускло освещенную факелами, и первое, что бросилось в глаза, – стена, покрытая каллиграфически выведенными именами.

Энделлион

Флориан

Рихар

Юстус

– Ты уходишь. – Шеол повернулся ко мне, а я, не отрывая взгляда от стены, подошла ближе.

Пять имен выжигали глаза и заставляли копаться в памяти, вспоминая, чьи они. Смутная догадка пронеслась в голове, но она была слишком безумной для правды.

– Да, ухожу. Хочу найти Бесплотные города.

– Не забудь, что всегда можешь вернуться.

Мне хотелось расспросить жнеца обо всем, но я проглотила это желание, понимая, что время еще не пришло и долг тоже следует отдать позже.

Блуждания в пограничных землях отняли долгие годы. Они научили меня жить заново и смотреть на все новым взглядом. В Бесплотных городах, к моему облегчению, никто меня не узнавал, позволяя быть собой. Когда скитания надоедали, я возвращалась в запредельные земли, успешно избегая волн нашествия демонов и сражений. Использование Омихлемы стало моим запретом, чтобы не навредить и не прибегать к силе, способной замутнить разум.

Стена в комнате жнеца медленно наполнялась незнакомыми именами. Чернила всегда выглядели свежими и не стирались от времени, наводя на мысли об использовании в них крови редких демонов пятого ранга. Но, узнав Шеола поближе, я могла поклясться, что он раз за разом бережно выводил имена, не давая им потускнеть и исчезнуть из этого мира.

В очередной раз найдя его в комнате, сидящего на полу в свете факелов и рассматривающего стену, я не выдержала. Пальцы двигались сами, не давая шанса здравым мыслям их остановить, и через секунду наглазная повязка оказалась в моей руке. Все догадки и слова, вертящиеся на языке, осели булыжниками. Тяжело сглотнув, я отвела взгляд и протянула Шеолу кусок ткани.

Из горла с хрипом вырвался единственный вопрос:

– Почему?

Он неспешно взял повязку и снова надел ее.

– А ты готова рассказать мне, что с тобой случилось?

Значит, обнажить свое прошлое друг перед другом мы еще не могли. Время не пришло.

– Я заглянула, только чтобы сказать тебе свое имя. Нечестно, что ты его не знаешь.

Шеол поднялся с пола и заложил руки за спину, заинтересованно ожидая. Реакция жнеца меня смутила, как будто до этого мы ни разу не разговаривали и сейчас зарождалось нечто новое и хрупкое.

– Меня зовут Лис. Спасибо за то, что спас меня, Шеол.

На его губах заиграла искренняя улыбка.

– Спасибо, что осталась жива, Лис.

Кажется, на моем пути мрачный жнец стал нитью, по которой я смогла идти вперед.

Часть 32

Вход в замок Этэрнитас[77] вел через массивные кованые ворота, увенчанные изображениями демонов и чудовищных силуэтов. Пройдя во внутренний двор, окруженный высокими стенами и усыпанный руинами, оставшимися от статуй бывших Владык, я поежилась. Никогда не питала слабости к чрезмерной мрачности. Стоило признать, Ахимот не возводил себе памятник, а наоборот, стирал любое напоминание о его внешности, предпочитая устрашать одним только именем.

Внутри меня поджидала свита Владыки Тьмы, облаченная в темные одежды, украшенные серебром и чешуйчатыми тканями. Их лица были скрыты под капюшонами и масками, оставляя лишь загадочные тени искаженных черт. Они двигались бесшумно, подобно дымке, следуя за мной и наблюдая. Каждый из них обладал маной, достаточной, чтобы нанести урон Князю, но Тени подчинялись Ахимоту с безупречной преданностью и беспрекословным послушанием. Слуги передавались от Владыки к Владыке, и только он имел власть над Тенями.

Покои Ахимота встретили меня стенами, покрытыми тяжелыми тканями винного цвета, и мебелью из массивного черного дерева с вычурными узорами, напоминающими переплетения вензелей и демонических цветов. В воздухе витал запах мускуса и жгучего перца. Владыка сидел в удобном кресле, предпочитая неофициальную обстановку. Его фигура, обвитая плащом из темных тканей, поглощала свет вокруг, засасывая в мрачную бездну, и только глаза, как алые фонари, не позволяли пропасть в ней.

– Мое прелестное дитя вернулось. – Низкий голос с легкой хрипотцой вызывал мурашки.

Сопровождающие меня Тени разбежались по углам, прячась в складках тяжелых штор.

– Да, Владыка, я прибыла в Хэйдерес с Алчностью. – Я преклонила колено перед Ахимотом и смиренно опустила голову.

– Поднимись, Ахлис, – велел он. Огонь в его глазах загорелся и потух, свидетельствуя о том, что сила не восстановилась полностью. – Они получили свиток?

– Да, Владыка. Верховный Жнец знает о вашем возрождении и планах вторжения.

Тупица Шеол! Если знал, что на свитке стоит отслеживающая печать, то не стоило ее разрушать, оповещая весь Хэйдерес, и тогда у нас было бы больше времени. Кто же знал, что Ахимот обыграет нас всех. Предполагалось, что на свитке не будет печати.

Моя цель заключалась в тихой подготовке Шеола. Мне следовало предугадать действия Владыки, а не объявлять о прямом противостоянии. Повезло, что Аварус сыграл роль шута для Ахимота и щита для моих планов.

– Но почему вместо Гнева на пограничные земли пришел Алчность? Он слишком горяч и неопытен, его поражение было неизбежно.

– Возможно, Нирас решил не тратить ману на непроверенные слухи или… – Я многозначительно промолчала.

– Советуешь проверить Гнева на верность Владыке?

– Лишь высказываю свои догадки, но уверена, мой господин, вы уже давно все выяснили.

Ахимот одобрительно усмехнулся и убрал назад волнистые волосы, открывая полностью свое лицо. Демоницы визжали от восторга, если он желал уединиться с ними в своих покоях. Для меня его привлекательность несла лишь холод и опасность.

– Поступок Нираса вызвал сомнение. Теперь он под моим присмотром.

Не стоило Гневу колебаться: из-за постоянной неуверенности мы все чуть не оказались под ударом, а теперь