несмотря на то что для каждого историка данный подход должен быть вполне естественным. К сожалению, наше ознакомление с работами многочисленных западных исследователей оказалось полным неожиданных и не слишком приятных сюрпризов: выявился поразительный консерватизм западной науки, на протяжении десятков и даже более чем сотни лет повторяющей, как мантру, одни и те же спорные или явно устаревшие взгляды, концепции и, самое удивительное, — штампы. Западные авторы в основном отдают явное предпочтение историографии в ущерб исследованию источников при работе с более или менее крупными историческими сюжетами. При создании обобщающих и справочных работ они странным образом предпочитают иметь дело с более старыми обобщающими или справочными работами, лишь в малой степени учитывая достижения исследователей, работавших с отдельными источниками и уточнявших отдельные небольшие вопросы, касающиеся более крупной общей темы. Такая ситуация в сфере изучения церковной политики Юстиниана позволила данному исследованию, вопреки первоначальным опасениям, состояться. В любом случае, в отечественной историографии оно по сути оказывается первым по избранной тематике.

Некоторые части настоящей работы были опубликованы в виде отдельных статей. По сравнению с первоначальной немецкой версией нами были предприняты значительные исправления и добавления: наряду с прочим, о чем говорилось выше, была расширена библиография посредством учета работ, вышедших на протяжении 2005–2015 гг., и внесены некоторые изменения в соответствии с отечественными требованиями представления научного материала.

В заключение автор хотел бы выразить благодарность тем лицам, присутствие и помощь которых он постоянно ощущал на протяжении работы над книгой. Прежде всего, с грустью и признательностью хотелось бы здесь вспомнить об ушедших учителях. В первую очередь — об Игоре Сергеевиче Чичурове, проявлявшем к автору данной работы поистине отеческую заботу: ему мы чрезвычайно многим обязаны в профессиональном и личном отношении.

С искренней теплотой и глубокой признательностью мы также хотели бы упомянуть здесь почившего в 2016 г. преподавателя латинского языка, профессора Николая Алексеевича Федорова, превосходный педагогический талант, эрудиция и огромное человеческое обаяние которого до сих пор являются для нас одним из самых ярких воспоминаний студенческой юности.

Хотелось бы воздать должное и светлой памяти профессору Юргену Думмеру, с большой заинтересованностью наблюдавшему за созданием первоначального варианта настоящей работы во время стажировки ее автора в Йене и проявлявшего по отношению к нему искреннее расположение, которое можно было еще встретить среди восточных немцев старшего поколения.

Особую благодарность мы хотели бы высказать президенту исторического факультета МГУ академику Сергею Павловичу Карпову за исключительно благосклонное внимание к данной работе и предоставленную возможность представить ее исходный русский вариант к защите на соискание степени кандидата исторических наук.

Автор также глубоко признателен доктору исторических наук, профессору Александре Алексеевне Чекаловой, выступившей оппонентом при защите автором кандидатской диссертации и сделавшей целый ряд важных и интересных, подчас плодотворно критических и во всех случаях глубоко профессиональных замечаний по настоящей работе.

С особой теплотой мы хотели бы отметить неизменно благотворное и вдохновляющее влияние наших друзей и соратников — Павла Владимировича Кузенкова и Николая Игоревича Быстрицкого, сыгравшее и при подготовке настоящего исследования свою живительную роль.

И наконец, самую сердечную благодарность и самую искреннюю и глубокую признательность я хотел бы выразить своим родителям, Татьяне Михайловне Матвеевой и Вячеславу Игоревичу Грацианскому, на протяжении всей моей жизни с любовью и терпением поддерживающим меня во всех моих начинаниях, не исключая и написание настоящей работы. Им она посвящается.

Введение

Император Юстиниан Великий (527–565) является, без преувеличения, одной из масштабнейших фигур в мировой истории. Даже на фоне выдающихся личностей, стоявших во главе Римской империи вплоть до ее падения в 1453 г., — таких как Октавиан Август, Траян, Диоклетиан, Константин Великий, Ираклий, Василий II, Алексей Комнин, Иоанн Ватац, Михаил VIII Палеолог, — Юстиниан стоит особняком. Завершивший дело Октавиана Августа по развитию римского права, дело Диоклетиана как гражданского реформатора и дело Константина Великого как реформатора церковного, миротворец и завоеватель, не уступавший Траяну, Юстиниан, пожалуй, более всех претендует на то, чтобы стать символом и воплощением римского духа для всех времен существования Великой Империи.

После беспрерывных катастроф V в. на долю Юстиниана выпало вернуть Империи прежний блеск и престиж. Последовательно и планомерно Юстиниан возвращал и восстанавливал то, что оказалось потерянным или ослабевшим в предшествующее столетие. Оптимизированное административное устройство, лишенное рудиментов давно изжившей себя тетрархии, кодифицированное римское право, наконец-то приведшее к единообразию наследие золотого века римской юридической мысли и императорского законотворчества II–V вв., возвращенные под римскую власть обширные территории бывшей Западной империи, улаженные богословские споры и тяжелые церковные нестроения V в. — вот лишь самый общий перечень заслуг великого императора.

Тяжелым наследием V в. в эпоху Юстиниана был церковный раскол, вызванный богословскими спорами, тянувшимися с 20-х гг. V в. и неизменно усугублявшими весьма непростое внутреннее положение Римской империи, отягощенное фактором мощных варварских вторжений. Резкие и бескомпромиссные действия александрийских и римских пап, которые лишь отчасти можно объяснить мотивами искреннего стремления к достижению богословской истины, ввергли жизнь имперской Церкви в череду тяжких кризисов. Тонкое богословствование александрийских и топорное богословствование римских архиепископов, помноженные на огромный моральный и материальный ресурс их Церквей, привели Вселенскую Церковь к глубочайшему кризису, полюсами которого стали Александрия и Рим, занявшие крайние позиции и вызвавшие раскол среди широких слоев населения Востока — экономической и политической опоры Римской империи.

Халкидонский Собор, мотивом к проведению которого послужило прежде всего оскорбленное «величие» римского папы, оставил после себя целый ряд богословских недомолвок. Высокомерное и бескомпромиссное поведение папы Льва I (440–461) оскорбило Восток и, — наверное, впервые в истории, — вызвало глубокое отвращение к латинскому Западу. Мятежи, убийства, политическая борьба совершались теперь зачастую под знаменем борьбы за богословскую истину. К 518 г. граница раскола проходила точно по границе деления Империи на греко-и латиноязычную часть.

Величие фигуры императора Юстиниана состоит в том, что он попытался возвыситься как над богословскими, так и над языковыми разделениями. Будучи одинаково привержен обеим цивилизационным составляющим Римской империи — греческой культуре и римской государственности, олицетворенным в греческом и латинском языках, Юстиниан своей церковной политикой создал прекрасный компромиссный синтез церковно-административного порядка, основанного на здравом богословии, преодолевшем несуразности и недомолвки, которые остались в наследство от взаимодействия глубокого богословствования александрийских иерархов и грубых церковно-политических приемов римских пап.

Строгие церковно-политические меры как административного, так и законодательного порядка, предпринятые императором Юстинианом, устранили огромное количество недостатков и недоработок в церковном устройстве предыдущего периода, задав наряду с прочим четкие параметры, в рамках которых было суждено балансировать церковно-государственным отношениям последующего времени. Как часть этих мер огромной заслугой церковной политики императора следует признать обуздание амбиций александрийских и римских иерархов, склонных ставить гипертрофированные представления