— Понятно. Совершенно не обращающая внимания на эволюции юноши, дикарка, медленно и аккуратно положила блестящие серебряки на слепо глядящие в никуда, уже начавшие мутнеть глаза кантонца, одобрительно похлопала тело по плечу и неожиданно нахмурившись осторожно прикоснулась к висящему на шее Ринькофа кожаному шнурку. Поколебавшись несколько мгновений, упрямо выпятила челюсть и чуть слышно зашипев сквозь зубы осторожно потянула за тесемку. Лицо дикарки исказилась от смеси отвращения и плохо скрываемой брезгливости.

— Что это было? — Вновь повернулся к дикарке Август.

— Ворон. — Пробормотала успевшая спрятать свою находку в поясную сумку северянка. Не хочешь с ним попрощаться?

— Нет. — Покачал головой Август. — Это твой друг… Кстати, насчет друзей.

— Ллейдер?.. — Губы Сив сжались в тонкую линию. — Нет. Я опять потеряла след… Слишком все затоптано. Я вообще не уверенна, что это он… Эти метки оставил кто-то более тяжелый…

— Будем и дальше его искать? «Пока нам самим не потребуется паромщик.» — Произнес, Август, надеясь, что в его тоне слышится хоть тень сочувствия. Получилось плохо. Выбивающие от холода дробь зубы и заложенный нос не лучшие помощники в подобных делах. Алебарда оттягивала руки. Мир то серел и терял краски то начинал мерно покачиватся перед глазами. На самом деле все, что сейчас хотелось юноше это лечь и уснуть. И хоть разум подсказывал, что сделав это он скорее всего не проснется, потому как сырость и холод прикончат его до того как рассветет, цу Вернсром довольно серьезно обдумывал эту мысль. — Может, опять вернемся к этой клятой вешке?

Великанша надолго задумалась.

— Попробую еще раз взять след… — Произнесла она наконец. — В последний раз. А потом мы пойдем к руднику…

«Ты знал, что этим кончится. Клятая варварка просто ищет смерти и тянет тебя за собой»

— К руднику… Август моргнул и помотал головой в попытке разогнать навалившуюся на него слабость. — Но ты же сама говорила…

Глаза Сив сверкнули. На дне голубого стального моря заплясали огненные искорки.

— Я передумала. — Голос великанши стал тяжелым и острым словно лезвие топора. — Мы перебьем этих ублюдков. До единого. Произнесла она и оскалилась, словно окруженная загонщиками волчица.

«О боги. Она все таки сумасшедшая»

— И как ты… Не закончив фразу Август устало пошатнувшись снова помотал головой и подняв взгляд на острие алебарды, удивленно вскинул брови. — Этим?

— Конечно нет, презрительно фыркнула дикарка. Но если ты боишься, твой замок во-он там. Палец северянки указал куда-то в гущу обступающего их ельника.

Посмотрев в указанном направлении юноша тяжело вздохнув, сделав над собой усилие, вновь повернулся к великанше и взглянул ей в лицо.

«Это мой шанс. Последний шанс. Может потеря друга волнует северянку больше, чем она хочет показать. А может она просто сошла с ума. В любом случае если он пойдет за ней, то умрет. В таком случае все его проблемы решаться. Раз и навсегда».

Почему-то эта мысль принесла облегчение. С плеч будто упал тяжелый мешок. Вцепившаяся в виски головная боль растерянно распустила свои когти и просто растворилась. Плечи расправились. Губы барона невольно сложились в улыбку.

«А почему бы и нет, бесы его дери. Почему бы и нет».

— Я с тобой. — Проворчал он и закашлявшись сплюнул под ноги очередную порцию скопившейся в горле слизи. — Это моя земля. И все что на ней принадлежит мне. И я не хочу, чтобы ты что-нибудь разрушила или украла из моего рудника.

Распрямившись во весь свой огромный рост дикарка уперев руки в бока нависла над бароном.

— Тогда пошли, барон… — Неожиданно улыбнулась она и хлопнув его по плечу зашагала прочь.

Испустив тяжелый вздох, тискающий свое оружие Август побрел следом. На мгновение, он готов был поклясться, что всего на мгновение, но во взгляде северянки мелькнуло нечто подозрительно похожее на одобрение.

* * *

Вершина довольно большого, поднимающегося выше самых высоких крон, плотно обступивших его деревьев, холма была чиста, как выбритая макушка монаха Создателя. Захватившие все окружающее пространство, сосны и ели, ластились к его бокам, но ни одно деревце так и не решилось пустить корни в торчащий над лесом, словно огромный гнойник, земляной нарост. Покрывающие его пологие, обрюзгшие под многими проведенными под бесконечными дождями Подзимья годами, щедро украшенные торчащими из осклизлого суглинка камнями, склоны, заросли клевера, несмотря на все обилие влаги, казались больными, сухими и чахлыми.

«Живописное местечко. И не на одной из выданных мне карт не указанно…»

— Уф-ф… — Сив, а ты уверенна, что это вообще то, что мы ищем? Посеревший от усталости Август покачнулся и выпустив из рук алебарду сел прямо на траву. Оружие с обидой зазвенело о камни. Сипящий и клекочущий, будто в его горле застряли прохудившиеся кузнечные меха, юноша не обратил на это никакого внимания. Несмотря на то, что косогор был довольно пологим, восхождение, казалось, выпило из отпрыска славного рода цу Вернстромов последние силы.

— Думаю, да. — Склонившись над чем-то напоминающим нору огромного крота, дикарка несколько раз глубоко втянула носом воздух и довольно оскалилась. — Пахнет старым костром и тухлым мясом, к тому же эту дыру кто-то недавно расчищал. Ее проделали, чтобы пустить внутрь свежий воздух… Ну и отвести рудничный газ, если он там есть… То, что нужно…

«Рудничный газ? Эта дикарка что-то понимает в шахтах?»

— А откуда ты это знаешь? — Землисто-серое, словно кусок небеленого полотна, опухшее, покрытое кровоподтеками лицо барона повернулась к великанше. Сморщившись так, что на мгновение показалось, что еще чуть-чуть и кожа отслоится от костей, Август задрал лицо к небу и громко чихнул. Из распухшего до размера небольшой репки носа вылетел огромный ком желто-зеленой слизи.

— Я ведь в горах росла… — Пожала плечами великанша. — И в детстве часто лазила по заброшенным штольням. Прикусив губу, будто вспомнив о чем-то непринятом, великанша тяжело вздохнула. Повезло нам, что этих ублюдков на закате, будто поленом по башке вырубает, да? У нас чуть меньше часа, пока они не начнут просыпаться. Не будем терять времени… Я не хочу быть здесь когда…

«Когда мы все здесь умрем».

Август уже открыл рот, чтобы высказать свое мнение о том, что их всех ждет, если они продолжат шляться по землям чудовищ без охраны и почти без оружия, но не успел.

— Не советую. Проскрипел у него за спиной насмешливый молодой голос. — Какую бы глупость вы не задумали, будет лучше, если вы от нее откажетесь. Всем лучше.

Они вышли прямо из воздуха. Трое. Совершенно разных и чем-то неуловимо похожих. Первый, стоящий в центре молодой, кучерявый юноша в заколотом на ромейский манер