показаться на людях в ночной рубашке. Каких только сплетен о ней не наговорят! Лучше поспешить домой, а ещё лучше — изведанным способом. Так быстрее.

За ночь Паландора отдохнула и больше не паниковала. Прохладная вода и утренняя свежесть бодрили и придавали сил, и в этот раз всё удалось намного проще: девушка с лёгкостью взлетела над озером и поднялась до самой вершины ближайшего холма. Оттуда сверху она наблюдала за своим телом, которое мягко погрузилось в воду и скрылось в волнах.

Занятно.

«А ну-ка, — решила она, спустившись к озеру и зависнув на высоте трёх метров над водой, — попробую вернуться в тело вот здесь», — зажмурилась, содрогнулась и прыгнула в воду, ощутимо ударив пятками по воде.

Получилось!

«Теперь посложнее — лечу к Первому озеру и воплощаюсь там».

И снова получилось.

«Так вот как это работает! — отметила она с торжеством. — Право, мне больше не придётся спускаться к морю в карете по бесконечному серпантину. Как же это удивительно легко — перемещаться таким способом. Ах, если бы другие об этом знали!»

В этом заключалась «маленькая» проблема. Паландора с детства замечала, что она отличается от остальных людей. Что она какая-то особенная. Взять хоть её способность видеть призрачных существ, которых не замечают другие. Или её умение дышать под водой — она владела им очень давно, хотя, конечно, раньше ей не приходилось проводить в озере несколько часов подряд. Но всякий раз, когда она рассказывала о чём-то подобном киане Вилле, лицо её странно вытягивалось, а красивые голубые глаза подозрительно сужались.

«Продолжай, дитя моё», — говорила она, но в голосе таилась какая-то опасность, и шестое чувство подсказывало, что лучше не рисковать.

Всё встало на свои места, когда начались уроки истории. Из Озаланды прибыл частный репетитор, длинный, сухопарый, с тонкими усами и проседью в козлиной бородке. Он долго и нудно рассказывал об Эс'Карл-Тони, стране, которой правит династия Карлов и чей народ именует себя эскатонцами, о её столице Алазар, городе семи чудес на побережье Эскатонского моря, заложенном Карлом Первым, об основании империи Алазар (она же Эс'Карл-Тони, а столица её — Алазар, что порождает путаницу в умах неискушённых чужеземцев), о её бесконечных захватнических войнах и землях, которые вошли в её состав, а также о том, как двести лет назад, отправившись в очередной разведывательный поход, имперские мореплаватели обнаружили остров, отстоящий на сотни миль к западу от большой земли. Люди, обитавшие на нём, были весьма странными: они охотно шли на контакт и рассказывали о себе, но наотрез отказывались устанавливать торговые и внешнеполитические отношения. При этом они оказались неожиданно сведущи в мировой политике, словно всё это время зорко наблюдали за событиями, происходящими на международной арене, но предпочитали не вмешиваться. Эти люди говорили на своём наречии, но владели также эскатонским языком. Но самое удивительное заключалось в том, что им, как повествует история, были доступны вещи за пределами понимания. Население острова, по рассказам очевидцев, умело передвигать предметы силой мысли, мгновенно исчезать и в ту же секунду появляться в другом месте. Они читали сердца людей, как открытую книгу, и, казалось, полностью пренебрегали законами физики и химии.

— И это, — сказал учитель, — как вы знаете, страшное преступление. Ещё в далёкой древности люди имели неосторожность соприкасаться с силами, пока недоступными нашему пониманию. Эти силы овладевали ими, давали им уникальные способности, но такие люди приносили своим собратьям лишь несчастья и разрушения. Человек, как растения и животные, является частью природы, развивается по её законам и не должен их нарушать. А потому в империи Алазар мы всегда стоим на страже этих законов, и всяк, преступивший их, понесёт наказание, как и тот, кто пренебрёг законами общества.

— Как же этих людей наказывают? — спросила Паландора. Ещё ни на одном уроке до этого она не была столь внимательна.

— Сама природа рано или поздно позаботится об этом. Но уповать на это — опасно, поскольку, когда мироздание займётся нарушителями естественного порядка, будет уже слишком поздно и наряду с ними пострадают невинные люди. А потому нам приходится самим распознавать этих порочных людей. Мы называем их ведьмами и колдунами. И наказание, которое они несут за свои преступления, одно: смерть.

Паландора вздрогнула и, заметив, что это не укрылось от взгляда учителя, поплотнее закуталась в шаль, притворившись, что ей стало холодно. Впрочем, внутри у неё и вправду всё похолодело от этих слов.

— Значит, — уточнила она, — те, кто населял этот остров, должны были быть убиты?

— Именно так, — подтвердил учитель. — В этом-то и заключалась проблема. Понимаете, о ведьмах в Алазаре никто уже не слышал на протяжении веков. Наши предки, благодаря своему мужеству и доблести, сумели истребить их всех. Эс'Карл-Тони и наши соседи Вардис-Тони, Вик-Тони, Катреола, — все эти земли боролись многие столетия и с гордостью могут заявить, что очистили мир от порочных людей. Чего нельзя сказать о Востоке, — с неодобрением заметил он и нервно потёр свою бородку. Затем продолжил: — И чего двести лет назад нельзя было сказать об острове, затерявшемся в Западном океане. Острове, получившем название Ак'Либус.

— Очищенный, занятый с боем… — задумчиво произнесла Паландора. Не так давно она читала исторический роман о Нотто Норе из Агненбора и его походах на Даланду — ныне северную провинцию Алазара. Согласно ему, «ак'лейбу!» на языке тех времён означало клич, который издавали воины, занимая или освобождая от противников очередной город или крепость. Но только сейчас Паландора догадалась связать его с названием острова, на котором родилась.

— Правильно, — сказал учитель. — Теперь вы видите, каким образом остров заслужил такое название. Доблестные сыны Алазара не могли мириться с таким оплотом тёмной магии посреди океана и объявили этим людям войну — для их же блага. Требовалось немало храбрости, чтобы выступить против целого острова, населённого колдунами: ведь их было сотни, даже, наверное, тысячи. Но ради сохранения исторических фактов стоит отметить, что те отказались принять бой. Как видно, сила, которая ими владела, ещё не успела исказить их до неузнаваемости. Если верить очевидцам, они могли бы дать достойный отпор: их мощь позволила бы им в одночасье расправиться с флотом Алазара и сжечь корабли дотла. Но вместо этого они предпочли сдаться и склонить голову перед нашим императором. Они сумели понять, что совершили ошибку и должны покинуть этот мир добровольно. На глазах у наших генералов их лидеры приняли яд, велев остальным не оказывать сопротивление.

Лицо Паландоры потемнело. Она закрыла его руками и глухо спросила:

— Что было дальше?

— Дальше произошло необъяснимое, — тихо ответил учитель. — Мы дали остальным