желтого цветов, что несется по ветру, а потом смешивается и становится единым целым. Безмятежность сглаживает мысли и разглаживает морщины на лбу: но это не та безмятежность, что охватывает при взгляде на чистый горизонт или нетронутый снег. Эта безмятежность навеяна древним лесом, его живой тишиной, знаниями, скрытыми во тьме, под охраной множества духов. А следом пробуждается желание стать частью этого, соприкоснуться с шероховатостью коры, свежестью ручья, щекочущей мягкостью мха.

Тебя окружают все оттенки зеленого: от яркой нежности ростков папоротника, которые вот-вот раскрутят свои завитки, до более темной скрытности листьев на ветвях, почти прозрачных, насыщенных цветом, нефритовых, изумрудных. Новые растения прорастают на трухлявой древесине, все вокруг живое, переплетающееся, сливающееся в бесконечном круговороте. Ты в лесу Якусимы.

Этот округлый остров – вселенная растений, заключающая в себе бесценное разнообразие видов, от субтропических до субарктических, вселенная, которая видоизменяется по пути от побережья к вершинам гор. Из всех цветов, почти каждый месяц украшающих землю, мы хотим обратить внимание на тот, который наверняка тебя очарует: его можно принять за сказочное существо на длинных тонких ножках, прячущееся среди влажных скал. Три верхних лепестка короткие, а нижние – длинные и тонкие. Он называется Якусима-даймондзисо, буквально «трава в форме иероглифа 大 с Якусимы», а кандзи означает «большой». Лес на острове, частично вырубленный в период Эдо, постепенно вновь становится пышным, как в прежние времена, природу здесь удалось сохранить в первозданном виде, тебе могут встретиться даже японские кедры – якусуги – так называют только деревья старше тысячи лет, – старейшим из которых является Дзёмон суги, гигант высотой около 30 метров с обхватом ствола более 16. Его точный возраст неизвестен: одни говорят, что ему около двух с половиной тысяч лет, другие – что не менее четырех. Некоторые же считают, что он гораздо старше, что ему больше семи тысяч лет. Мы видели его рождение, но не станем раскрывать его тайну.

Именно этот лес послужил вдохновением для аниме Хаяо Миядзаки «Принцесса Мононокэ», где рассказывается о противостоянии человека и природы и о том, как сверхъестественные существа-хранители пытаются защитить лес от безрассудного потребительства людей. Густая чаща его, несомненно, окутана тайной и в реальности: уверены, ты не удивишься, если встретишь тут «девушку-призрака» в ожерелье из звериных клыков и плаще из белого волчьего меха, стремительно бегущую в лабиринте стволов и ветвей. Или же ощутишь присутствие кодамы – духа из японского фольклора, который обитает внутри деревьев. Возможно, именно его нежное сияние ты и заметишь там, где извиваются толстые корни.

Когда ты приехала, небо было таким тяжелым и непроницаемо-серым, не верилось, что солнце вообще когда-нибудь выйдет из-за туч, а теперь еще и дождь начался. Это не редкость: на Якусиме с ее субтропическим климатом, горами и влажными морскими ветрами часто идет дождь. Легкий ветерок звенит каплями. Но вот дождь усиливается, стук капель становится более отчетливым, мир размывается, границы расплываются. От земли поднимается опаловый туман, и кажется, начинает собираться в облако прямо перед тобой. В этом нет ничего пугающего, наоборот, лес дышит, и ты вместе с ним. И чем больше времени проходит, тем быстрее ты забываешь о своем теле, оно растворяется, и ты сливаешься с природой. Постепенно капли редеют, только память о них сочится из листьев, скапливается в дуплах, в сгибах ветвей. Запахи стали куда насыщеннее, ты вдыхаешь сырость подлеска, коричневых колючих кустарников. Идешь между зелеными бархатными камнями, стволами, такими высокими и прямыми, что голова кружится, стоит поднять взгляд в попытке отыскать их вершины. Ты сейчас слышишь не только дождь, это звуки мира, находящегося в равновесии. Контрапункт биения крыльев, гул насекомых, стрекот, шелест листвы: это обезьяны и олени, а еще ласки, летучие мыши, землеройки, ящерицы. В этом многоголосии можно различить журчание воды, пробирающейся между небольшими камнями, или громовые раскаты водопада: его голос стирает любые мысли.

Есть термин, описывающий то, что ты испытываешь, – синрин’ёку, «погружение в лес». Это новое слово, ему всего несколько десятилетий, но благотворная сила погружения в лес, конечно, не нова. Ведь мы уверены, что неугасимая энергия этого мира, где жили наши предки, его атмосфера, населяющие его духи сумели дотянуться и до тебя. Они останутся с тобой и по возвращении домой, придут на помощь всякий раз, когда покажется, что ты потеряла ориентиры, когда почувствуешь, что оказалась слишком далеко не от какой-то точки на карте, а от Очарования, Спокойствия и Желания. Их звенящие голоса никогда не утихнут.

Окинава и острова Амами

Здесь расположены префектура Окинава и архипелаг Амами, который административно входит в состав префектуры Кагосима на Кюсю. Климат субтропический, океанический, с жарким летом и очень мягкой зимой. На протяжении столетий Окинава была частью королевства Рюкю, независимого государства, поддерживавшего тесные отношения с Китайской империей и феодалами Кюсю, и только в 1872 году вошла в состав Японии. Острова в этом регионе стали ареной напряженных боев на последнем этапе Второй мировой войны, а после конфликта префектура находилась под американской оккупацией до 1972 года, после чего была официально возвращена Японии.

Иотори

硫黄鳥島

УТРАТА

27°52 27" с. ш. 128°13 35" в. д.

префектура

Окинава

регион

Рюкю

площадь

2,50 км2

Ты выбрала его из-за названия – «остров птиц цвета серы» и, хотя знаешь, что здесь нет никаких легкокрылых созданий с бледно-желтым оперением и зеленоватыми клювами, все равно надеешься увидеть их в небе, когда приземлишься.

Ты сейчас в минсюку, сидишь на татами и рассматриваешь остров на картах и аэрофотоснимках, найденных в сети: два вулкана, склоны которых сбегают вниз и расходятся, образуя тело острова Иотори. Кажется, что на острове почти везде царит зеленый цвет, потому что Гусуку, северный вулкан, занимает больше половины его территории, но затем ты замечаешь светло-оранжевые, цвета слоновой кости и бежевые склоны меньшего по размеру скалистого Иодакэ. Ты подносишь палец ближе к экрану, желая прикоснуться к неосязаемому – спящему в кратере озеру молочного цвета. Это можно сделать, ведь сейчас ты в безопасности, вдали от магмы.

Ты ложишься, выключаешь свет и позволяешь зеленому и оранжевому закрутиться двумя вихрями, которые захватывают все твои мысли…

Утро, ты в лодке, солнце слепит глаза, смотреть вперед, не жмурясь, очень непросто. Но ты понимаешь, что остров появится на горизонте в любую секунду, делаешь над